Показалось, что в ответ, прямо в мою голову, послышался рык и громкий рев.

Я отдернула пальцы.

Он услышал. Он придет.

В комнату я вернулась так же быстро и тайно, так никем и не замеченная, удачно избегая стаек ненавистных девиц.

А теперь как сказал Баред, который улизнул из комнаты, пообещав обмозговать ситуацию и с кем-то посовещаться.

Я разделась догола, погасила свет, оставляя лишь мягкое свечение свечей, и надев ошейник, опустилась на колени в покорную позу.

Все что угодно, лишь бы помогло.

Я услышала его шаги. Он появился будто из темноты и обошел меня кругом.

— Ты звала меня? — Искушение и порок в чистом виде.

Ладонь, широкая и сухая ладонь опустилась мне на макушку и скользнула к плечу.

— Да, я звала вас.

— Почему только меня? — Вот и то, о чем говорил кот. Он хотел, страстно жаждал быть единственным, задвигая в сторону свой триумвират.

— Я хотела только вас.

— Ты хоте-е-ела… — протянул он, присаживаясь и смахивая закрывающие лицо пряди, поднимая его, позволяя посмотреть ему в глаза. — То есть я явился только потому, что ты так захотела?

— У меня кое-что есть для вас.

— И что же? — Темные как пропасть глаза сверкнули любопытством.

— То, что вам определенно понравится. То, что только для вас, — ублажала я его самолюбие. — Для вас одного.

— Любопытно. Покажи.

Я кивнула и мягко выскользнула из пальцев. Поднялась на ноги и обошла сатира, уверенно толкая его в грудь. Легко сказать!

Если бы эта махина не поддалась, ни в жизнь я бы его не уронила! Но Люций, хищно улыбнувшись, заложил руки за голову, выжидая, что я сделаю дальше.

Кошкой я скользнула по его ногам, поднимаясь и усаживаясь на колени, и, прогнувшись, прижалась грудью, царапая о ткань рубашки собственные соски.

— Я кое-чему научилась, и хочу показать вам. Господин.

Рык над головой подсказал, что я все делаю правильно, и, пробежавшись кончиками пальцев от мужской груди до паха, я сжала его огромный возбужденный член.

— А где же моя невинная малышка? — словно насмехаясь, спросил он.

— С вами мне хочется быть порочной, господин.

— Так будь. — Он пальцем поддел мой ошейник и оскалился, давая добро.

Все, мне дали зеленый свет.

Жадно, будто и в правду горят пальцы, я рванула полы рубашки в стороны, заставляя пуговицы жемчужным дождем разлететься в стороны и получая восторженный взгляд. Опустилась вниз и губами, чуть прикусывая, прошлась от темных маленьких сосков до живота, следуя за темной полоской волос.

— Жадная девочка. Жадная, — дрогнувшим голосом прошептал сатир.

Так же быстро растянула ширинку и рывком спустила брюки до самых колен. Прямо перед глазами появилось четкое подтверждение тому щемящему чувству между ног, что теплом закрутилось в комок. Огромная плотная головка приветливо качнулась у лица, и, не ожидая больше подсказок, я погладила основание и припала к ней губами, мягко обводя языком.

— А ты многому научилась, — сквозь шипение, сказал он, поднимаясь на локтях, чтобы видеть.

Я не ответила, незачем. Только глубже вобрала в себя член, стараясь максимально протолкнуть его в горло.

— Моя маленькая, пошлая девочка! — застонал Люций, падая на спину и сжимая мои волосы на затылке, двигая бедра навстречу. — Демон!

Он давал мне вдохнуть, но не долго, вновь проталкивая член в рот. Гладил, сжимал, то медленно, то ускоряясь, менял темп. В конце концов, не выдержав и жадными руками поднял меня с пола, усаживая на свой живот.

Протянул руку, чтобы схватить меня за грудь, но я легонько шлепнула, чем ошарашила не привыкшего к отказам мужчину.

— Я сама, господин. Вы должны лишь наслаждаться. — И сжав основание пальцами, приставила его к узкой дырочке, к которой он был так не равнодушен в последний раз.

О боги, как он поместился в меня в прошлый раз!?

— Нет, малышка. Мое удовольствие трахать тебя! — рыкнул он и сбросил меня на постель, тут же ставя в колено-локтевую. — Хочу, чтобы ты кончила, милая малышка. — Длинные пальцы проникли между ягодиц и размазали влагу по той самой дырочке, под верящая мою догадку. — Сперва я трахну твою попку, а потом ты мне расскажешь, зачем я на самом деле здесь.

И мягкое давление головки отразилось дрожью на коже.

Внизу моего живота образовалась приятная тяжесть. Я по шире развела ноги, выгнула спину, выпятила попу. Сатир проурчал, любуясь моим видом.

Тихонько и нежно надавливая на мой анус, Люций держался за мои «половинки» и разводил их в стороны. Ужаса я не испытывала, а вот о карме подумала. Еще недавно я отымела Императора в ту же самую щель, куда сейчас меня отдерет сатир.

Твердый, бархатный член вошел в меня туго, но безболезненно. Люций мягко задвигался, и я стала раскачиваться ему навстречу, раскрываясь от возбуждения и головокружительного опьянения. По всему моему телу разливалась теплота. Скользящий в моих недрах член становился напористей, но я лишь еще больше расслаблялась и получала удовольствие. Я получала его даже от мысли, что доверяю сатиру! Он был настолько аккуратен и в то же время настойчив, что у меня стало покалывать подушечки пальцев на ногах.

— А как ты относишься к принуждению и унижению? — уточнил Люций, беря меня за волосы, задирая голову и поднимая меня так, чтобы моя спина касалась его горячей крепкой груди.

— Главное — трахай, не останавливайся, — ответила я, незаметно для себя перейдя на «ты».

Сатир куснул меня за мочку уха, отчего волнение сковало меня тугим узлом. Соски набухли, грудь наливалась, кожа быстро покрывалась липкой пленкой пота.

Дыша сквозь стиснутые зубы, сатир вторгался в меня снова и снова, не щадя, не милуя, наматывая мои волосы на свой кулак и вынуждая меня до боли закусывать губу.

— Еще! — кричала я. — Умоляю! Еще!

Свободной рукой сатир закрыл мне рот. Дышать стало тяжело. Из глаз хлынули слезы. Но от этого ощущения стали острее. Я надевала себя на огромный член сатира с еще большим остервенением, а вскоре занесла руку к своему лону, скользнула в него двумя пальчиками и наслаждалась не только анальным сексом, но и мастурбацией.

Оргазмы меня накрыли один за другим. Да такие мощные, что зубы свело. Выйдя из меня, Люций развернул меня к себе лицом, опустил и принялся интенсивно додрачивать перед моими глазами. Его трясло, дыхание было сбито, по рельефной груди текли капельки пота. В ожидании его спермы я смотрела на его прекрасное лицо и медленно облизывала свои губы.

И вот свершилось! Сатир вставил член в мой рот, и тот запульсировал, орошая язык горячим, вязким и терпким семенем. Первые капли, брызнувшие в небо, стекли в глотку. Сглотнув, я принялась досасывать и долизывать все до капельки. Доводя Люция до безумия и показывая ему, что я готова любить его в той мере, в которой это возможно, и даже чуточку больше. Улыбаясь мне уголком губ, он вытер головку члена о мой язык. Я приоткрыла рот, показывая, что проглотила абсолютно все.