Договорить он не успел, потому что Медведь был уже тут.Вероятно, он воспользовался каким-то приемом, призванным сбить Агашкина сног, — сделал неуловимое движение руками и провел что-то вроде подсечки.Похоже, он ждал, что противник завалится назад: выставил вперед широкую грудь ирастопырил руки, готовясь принять тело.

Вместо того чтобы потерять равновесие, Агашкин как-тостранно чавкнул, потом загудел и затрясся мелкой дрожью. Из задников егоботинок неожиданно вырвалось короткое пламя, рявкнуло и погасло. Агашкинподпрыгнул, замахал свободной рукой, подпрыгнул еще раз и, не удержавшись,повалился на пол. Пламя жалко пшикнуло и умерло. Агашкин сел, растерянно глядяпо сторонам.

— Ни черта себе! — воскликнул подошедшийКорнеев. — Что это было?

— Отвлекающий маневр, — проворчал Медведь, взявАгашкина за шкирку. — В коробке у него наверняка пушка или трубка с ядом.

— Спокойно. Отпустите его! — приказала Лайманамеренно грубым тоном. — Неужели вы не можете отличить бандита отбезобидного обывателя?

— Лаймочка! — простонал Агашкин, с ужасом взираяна тяжелую тушу Медведя, нависшую над ним. — Что это?

— Не все ли тебе равно, Роберт? — прошептала она,наклоняясь к его уху. — Катись отсюда, пока тебе не оторвали ноги вместе сценными ботинками. Эти типы шутить не любят. Понял?

— Хорошо, хорошо, — заволновался Агашкин, суетливоотряхиваясь. И, обращаясь к Медведю, капризно потребовал:

— И не надо на меня так кровожадно смотреть, я ведь некуриный окорочок!

— Пшел, — сказал Корнеев и, подтолкнув Агашкина вспину, посмотрел на Лайму. — Коробку точно не будем открывать?

— Я знаю, что в ней, — ответила она. —Господи, у нас совсем нет времени!

— Откуда он взялся? — лениво спросил Медведь. Судяпо его позе, он не собирался торопиться до тех пор, пока все не станет ясно.

— Следил за мной от самого дома, — вынуждена былапризнаться Лайма. — Он… Э-э-э… Питает ко мне нежные чувства.

— Тьфу, — сказал Корнеев. — Может быть, стоитдогнать его и что-нибудь в нем испортить?

— Это тебе не твоя пукалка с клавишами, — буркнулМедведь. — Испорчу я тебе! Потом доставай тебя из кутузки.

— Вы с ума сошли! — воскликнула Лайма. —Через десять минут самолет. Я запрещаю вам ругаться.

— Есть, — сказал Корнеев и посмотрел на свой«калькулятор».

— Что это у вас? — не выдержала Лайма. Подумала иприбавила:

— Доложите.

— Комп, естественно.

— Вы с него глаз не сводите. Почему?

— Как — почему? — опешил он.

— Для чего он вам сейчас нужен? — уточнила Лайма,и Корнеев удивленно ответил:

— Чтобы жить. — Он сунул ей в нос свою игрушку ипоказал экранчик, по которому что-то бегало и пикало. — Как без этого-то?

— Ясно, — сказала Лайма, которая использовалакомпьютер только для того, чтобы печатать внутриведомственные справки.

Она понятия не имела, каким образом он функционирует. И есливдруг на экран одна за другой начинали выскакивать плашки с тарабарскимивопросами, нажимала «О'кей» до тех пор, пока все не прекращалось. Когда онапыталась пройти ликбез у приходящих программистов, они смотрели сквозь нее,призрачно улыбаясь.

— Какие есть указания? — вернул ее кдействительности Медведь. Его маленькие уши побагровели — вероятно, от негодования.

Он жаждал четкости и быстроты, а они с Корнеевым тянуливремя и отвлекались по пустякам. Лайма поняла, какие чувства его обуревают,только когда глазки-ириски приклеились к ее лбу.

— Предлагаю понаблюдать за нашим гостем издали, —поспешно сказала она. — Если противник осведомлен о месте и времени егопоявления в стране, он где-то тут. Нам нужно его вычислить и затем оторватьсяот преследования.

Медведь согласно кивнул, а Корнеев пробормотал, нажимая накрохотные кнопки со скоростью высоко квалифицированной машинистки:

— А что будет делать тем временем гость? Если мы,вместо того чтобы его встретить, начнем за ним следить?

— Я его встречу, — отрезала Лайма. — Встречуи некоторое время продержу здесь, в аэропорту. Свожу его в кафе, в концеконцов. Ваша же задача — распознать противника.

— Принято, — откликнулся Корнеев и отключился:глаза слились с экраном и потухли.

— А если противник будет вооружен? — продолжалдопытываться Медведь. — И решит напасть?

— В этом случае действуйте по обстоятельствам.

— Ясно, действуем по обстоятельствам.

* * *

Нанак Бондопаддхай был орошен дорогим парфюмом, одет вевропейский костюм кремового цвета и мягкие замшевые туфли с дырочками. Наворотничке легкой рубашки красовалась изящная вышивка. «И ведь наверняка все —ручной работы», — подумала Лайма, улыбаясь, как заведенная.

Новый пророк держался важно, словно павлин в заповедномсаду. Несмотря на невысокий рост, смотрел надменно, полуприкрыв глаза стяжелыми коричневыми веками. На его оливковой щеке темнела большая родинка,похожая на кусочек бархата. По-английски он говорил чисто и правильно, на Лаймусмотрел одобрительно и несколько раз подчеркнул, что возлагает особые надеждына свой визит в «эту богатую и обширную страну».

Помощник его оказался довольно забавным типом. Невысокий, вбелом балахоне и свободных штанах, он постоянно что-то лопотал и размахивалруками. Глаза у него были круглыми, а рот маленьким, похожим на сморщеннуювишню.

Лайма честно выучила его имя — Пудумейпиттан. Скорее, этобыла фамилия. Лайма так и не решилась выговорить ее вслух. Нового пророка, кслову сказать, она тоже никак не называла. Только в самом начале, когдавыловила его возле ограждения, вежливо поинтересовалась:

— Господин Мегхани?

— Иес, — подтвердил тот и протянул ей руку тыльнойстороной вверх, как делают женщины, рассчитывая на поцелуй.

На его мизинце сидел перстень с крикливым камнем. Лаймалегонько потрясла драгоценные пальцы и на всякий случай сделала книксен. Состороны она наверняка выглядела как дура.

Бондопаддхай привез с собой высокий и узкий чемодан, похожийна сейф на колесиках. За чемоданом приглядывал помощник и грохотал им так,словно таскал за собой гроб с костями. В кафе, куда Лайма привела их, индусызаняли центральный столик, и пророк слегка оттаял, когда увидел в непосредственнойблизости смазливую девицу в обтягивающем платьице и с голыми коленками. Онасидела прямо напротив, заложив ногу на ногу, и курила, далеко отставив локоть ивыпуская дым поверх выпяченной нижней губы.

— В вашей стране очень красивые женщины, — заявилНанак, одобрительно улыбаясь.