Юэн опустился в кресло и покачал головой. Свадьба. Этот день мало напоминал день его первой свадьбы.

Теперь уже он редко думал о Селии; вспоминал лишь иногда, да и то мельком. Бывало, с трудом удавалось представить, как выглядела молодая супруга. Шли годы; образ постепенно бледнел и стирался, превращаясь в расплывчатый, скрытый туманом силуэт.

Тогда он был на десять лет моложе. И Селия тоже была юной, полной жизни, готовой каждую секунду смеяться. Он видел в ней подругу. В детстве они вместе играли — до тех пор, пока военное искусство не потребовало постоянных занятий и безусловной преданности делу. А потом, спустя несколько лет, отцы решили объединить кланы и для этого поженить детей.

На втором году брака Селия родила мужу сына, а еще через год ее уже не было в живых, замок лежал в руинах, а от некогда многочисленного клана осталась лишь горстка измученных, разоренных, убитых горем людей.

Да, та свадьба принесла много радости. Празднование продолжалось три дня. Селия светилась от счастья, без конца улыбалась и мечтала о долгой безоблачной жизни.

Сможет ли улыбнуться Мейрин? Или пойдет к венцу с тем же испуганным, настороженным взглядом, с которым появилась в замке?

— Где же она, отец? — тревожным шепотом спросил Криспен. — Вдруг передумала?

Юэн с улыбкой погладил сына по голове.

— Наряжается, малыш. Скоро придет. Она же дала слово, а ты и сам знаешь, что слово для нее — закон. Дело в том, что в день свадьбы женщины хотят выглядеть настоящими красавицами.

— Но Мейрин и так самая настоящая красавица! — возмутился Криспен.

— Да, ты, конечно, прав, — согласился отец и ничуть не покривил душой. Невеста была не просто красива, а очаровательна, прелестна, неотразима. — Но ради такого торжественного случая они стремятся затмить самих себя.

— А цветы у нее будут? Она обязательно должна держать в руках цветы.

Сын выглядел напряженным, как струна, и Юэн рассмеялся. Кажется, парень нервничал больше, чем он сам. Но нет, он-то совсем не нервничал — скорее, испытывал нетерпение.

— Ты не приготовил цветы? — с ужасом воскликнул Криспен.

Подобной настойчивости отец не ожидал.

— Честно говоря, даже не подумал — и зря. Что ж, еще не поздно. Почему бы не исправить оплошность? Кормак с удовольствием тебе поможет.

Кормак стоял в противоположном конце зала, но внимательно прислушивался к разговору. Идея восторга не вызвала, и он поспешно отступил, однако Криспен в два прыжка оказался рядом и потребовал немедленно отправиться за цветами для невесты.

Воин обиженно взглянул на вождя, однако возражать не осмелился и послушно вышел.

— Сколько же можно копаться? — возмутился Кэлен. Младший из братьев откровенно скучал. — Столько времени пропадает даром! Сегодня еще даже не тренировались!

Он вытянул длинные ноги к камину и нетерпеливо склонился.

Юэн усмехнулся:

— А вот я не считаю день свадьбы напрасно потраченным временем.

— Еще бы! — вступил в беседу Аларик. — Всем нам предстоит потеть на плацу, а ты будешь заниматься совсем другими делами.

— Ему тоже придется попотеть, — ехидно заметил Кэлен. — Но только несколько иначе, чем остальным.

Маккейб поднял руку и остановил фривольный разговор, пока рассуждения не зашли чересчур далеко. Меньше всего хотелось, чтобы невеста попала в атмосферу безудержного мужского веселья.

В эту минуту в зале появилась красная от возбуждения Мэдди.

— Ваша невеста идет, господин!

Юэн посмотрел на священника — тот отлично проводил время за кружкой эля — и жестом потребовал приступить к исполнению обязанностей. А как только в дверях показалась Мейрин, все присутствующие дружно встали и застыли в почтительном поклоне.

Юэн лишился дара речи. Будущая супруга выглядела не просто красавицей. Она поражала великолепием. Застенчивая, чуть неловкая девушка бесследно исчезла, а ее место заняла гордая блестящая леди голубых кровей. В торжественный, полный высшего смысла момент Мейрин предстала перед женихом истинной принцессой.

Она шествовала, высоко подняв голову, с выражением безмятежного спокойствия на лице. Густые черные волосы были собраны в замысловатую прическу, но часть пышных локонов красиво спускалась к талии.

Возвышенный облик поражал поистине королевским величием. Юэн неожиданно смутился и впервые в жизни почувствовал себя простолюдином, не достойным обладать таким сокровищем.

Криспен ворвался в зал с огромным букетом. Мальчик так старательно прижимал цветы к груди, что стебли уже обмякли, головки жалобно склонились, а лепестки разлетелись по полу. Он опрометью бросился к подруге и настойчиво сунул подарок в руки.

Мейрин мгновенно преобразилась. Холодная, сдержанная, царственная особа бесследно исчезла. Глаза потеплели, а лицо осветилось лучезарной, обаятельной улыбкой. Невеста наклонилась и нежно поцеловала мальчика в лоб.

— Спасибо, солнышко. Это самые чудесные цветы на свете.

В груди у Юэна что-то подозрительно дрогнуло. Он подошел и встал за спиной сына. Положил ладони мальчику на плечи и заглянул в синие глаза невесты.

— Священник ждет, милая, — напомнил он внезапно охрипшим голосом.

Мейрин кивнула и посмотрела на Криспена.

— Пойдешь с нами? Ты ведь главный участник церемонии.

Парень приосанился, гордо выпятил грудь и торжественно взял невесту за руку. Жених встал с другой стороны. Мейрин отдала букет Мэдди и с готовностью вложила пальцы в широкую сильную ладонь.

Юэн с неожиданной радостью осознал, что поступает правильно. Это его семья: сын и прекрасная добрая женщина, которая станет мальчику любящей матерью. Он медленно направился к возвышению, где с распятием в руках терпеливо ждал отец Макелрой. Аларик и Кэлен пошли следом. В окружении самых близких людей супруги обменялись клятвами. Мейрин не усомнилась, не дрогнула, не испугалась. Она твердо посмотрела в глаза священнику, а потом повернулась к избраннику и ясным голосом дала торжественный обет: чтить мужа и повиноваться каждому его слову.

Отец Макелрой провозгласил брак свершенным, и Юэн склонился, чтобы скрепить союз поцелуем. Мейрин на миг задумалась, а потом строго предупредила:

— Только без языка!

Маккейб рассмеялся. Подданные вытянули шеи, пытаясь разглядеть, что происходит, понять причину веселья, однако вождь забыл о зрителях и неотрывно смотрел на молодую супругу.

Он не спешил. Поцелуй длился долго и — о, ужас! — без языка не обошелся.

А когда, наконец, прервался, Мейрин осуждающе посмотрела на мужа. Юэн улыбнулся, взял жену за руку и повернулся лицом к клану. Обычай требовал во всеуслышание провозгласить леди Маккейб законной и полноправной хозяйкой замка.