– Она назвала меня лицемером, сказала, что если бы удалось поступить в музыкальную академию или типа того, я бы уже завтра прыгнул в самолет, но… ты ведь знаешь, как я не хочу, чтобы она уезжала?

– Знаю, Олли. Никто не хочет.

– Упрямый больной, правда? – шепчу я, поцеловав Олли на ночь.

– Он и полумертвый, скорее всего, на любую вечеринку побежит. – Выражение лица Джо смягчается. – Но жаль, что ему приходится пропустить твою.

Киваю.

– Надеюсь, ничего серьезного?

– Грипп.

В преддверии экзаменов в конце второго курса Олли все сильнее нервничал и действительно заболел. Официально бросив универ, я нашла работу официанткой в баре, чтобы продолжать платить за жилье и поддерживать Олли. Да, мы часто ссоримся, но Джо прав. Дело в нервотрепке из-за экзаменов, и хоть я с нетерпением жду учебы во Флоренции, все-таки переживаю из-за перемен и отъезда. Мы с Олли так и не поговорили про «нас», наше будущее. Не знаю, захотим ли мы попробовать отношения на расстоянии, но неизвестность зависла над нами темной тучей.

Джо изучает взглядом мой шнурованный корсет и узкие черные джинсы. На голове у меня зачесанный светлый парик, на который ушла целая банка лака. Олли и Джо устроили вечер восьмидесятых, и я пытаюсь закосить под Мадонну. Хочу услышать от Джо, что выгляжу круто. Вместо этого он говорит, что мне пора собираться. Скоро приедут гости.

Дверной звонок. В дом вваливаются друзья, разодетые под Duran Duran, Боя Джорджа, Майкла Джексона и Blondie. В гостиной гремит музыка, все потихоньку шастают на кухню за выпивкой. Мы с Сильви стоим у холодильника, уже опрокинув пару шотов водки. Входит и Джо в кожаной куртке, футболке и драных джинсах. Я смеюсь, глядя на его уложенные, как у Джорджа Майкла, волосы.

Ближе к полуночи я вновь заглядываю к Олли. Несмотря на шум, он наконец-то заснул. С кружащейся от водки головой я пробираюсь вниз по лестнице, лавируя в толпе народа, и возвращаюсь на кухню, теперь окутанную сигаретным дымом. Джо открывает бутылку вина. На фоне играет Wake Me Up Before You Go-Go Джорджа Майкла.

– Джордж, – улыбаюсь я, подходя ближе.

– Мадди, – Джо протягивает мне бокал. – Значит, улетаешь…

– Ага, лечу-лечу! – Размахиваю руками, будто крыльями, и замираю, понимая, что я пьяная. Очень пьяная. Я задумываюсь, а потом прихожу к замечательному выводу: да плевать. Моя вечеринка. Могу пить сколько влезет.

К нам присоединяются Сильви и Джейми. Сильви, одетая под Тину Тернер, с безумной прической, сидит на подоконнике. Джейми открывает очередную банку пива и спрашивает, о чем разговор. На нем подозрительно облегающая футболка с надписью «Фрэнки говорит «расслабься».

– Ни о чем, – отвечает Джо. Мне кажется, он хочет, чтобы они ушли.

– О том, что я буду по всем вам скучать, – вздыхаю я. – Люблю вас.

– Ох черт, это сколько она уже выпила? – спрашивает Сильви у Джо, а потом вручает мне свою наполовину скуренную сигарету и утягивает Джейми прочь.

На кухню снова вваливается толпа. Один парень одет в мундир и кожаные штаны.

– Я не знаю, кто все эти люди, – шепчу я.

– Я тоже, – отзывается Джо.

Ко мне проталкивается косящий под Адама Анта парень.

– Горяченькая, – выдает он, пожирая меня глазами.

Я успеваю шагнуть поближе к Джо, как тут же раздается крик:

– Сволочь!

На джинсах Адама Анта теперь красуется очень неудачное мокрое пятно.

– Ой. Случайно вышло. – Джо держит пустой бокал из-под вина. Затем хватает меня за руку. – Пойдем отсюда.

– Прости, что сначала у нас не заладилось, – говорит Джо, когда мы направляемся на небольшую площадку за нашим домом. Хотя он тоже пил, Джо, как всегда, адекватен.

– В смысле, что ты стащил мое полотенце?

Он ведет меня прямо.

– Я думал, это полотенце Олли.

– Оно же розовое.

– Я думал, это полотенце Олли.

Я смеюсь.

– А я думала, что ты самый высокомернейший парень на земле.

– Бекка, надо говорить «самый высокомерный».

– Вот видишь. Поэтому я и бросила английскую филологию. – Я поворачиваюсь к нему. – Ты всегда должен быть прав, верно?

– Всегда.

– Джо, ты меня с ума сводишь.

– Хорошо.

Мы идем дальше.

– Надеюсь, ты будешь счастлива.

– И ты будь счастлив, Джо.

Выражение его лица говорит о том, что такое никогда не случится.

– Не понимаю я тебя, – падаю я на скамейку. Он садится рядом. – Ты же столько всего можешь. Если не хочешь учить медицину, займись чем-нибудь другим. Помнишь тот разговор, когда мы сидели втроем с тобой и Олли? Про то, что будет с нами через десять лет?

– Не люблю загадывать.

– А надо бы. Если ты не видишь себя врачом, то хватит тратить время впустую… – Я тыкаю его в руку. – Делай, что тебе нравится, мы живем только раз.

– Вот это лекция, – аплодирует Джо. – Пятерка.

Я гневно скрещиваю руки на груди.

– Вечно выделываешься, мол, такой крутой, а по сути ты просто трус.

– Простите, что?

– Ты расслышал. Джо Лоусон, ты трус, – улыбаюсь я, словно теперь все встало на свои места. – Несчастлив – измени что-то. – Алкоголь явно развязал мне язык. – Чего ты боишься?

Джо лезет в карман за сигаретами.

– Мои родители не очень-то в восторге по поводу отъезда, но, по крайней мере, решение приняла я сама. Думаю, ты страшно боишься разочаровать отца, так боишься облажаться, что делаешь вид, будто тебе плевать.

– Бекка… – предупреждающе произносит Джо.

– Встречаешься с кучей разных девчонок… Фиона, Зоуи… А Лиз куда делась? Никто из них не задерживается, – потому что ты не хочешь настоящих чувств. Ведь так легче, да? Продолжать притворяться…

Джо закрывает мне рот ладонью.

– Хватит! Хватит, – повторяет он, всматриваясь в мои глаза.

Я уже видела подобный взгляд. Я смотрю в ответ, зная, что попала. Перешла черту. Что мы здесь делаем, наедине? Вспоминаю про Олли, который спит дома, и отстраняюсь от Джо.

– Пойдем обратно, – тихо говорю я.

Спать я ложусь уже в четыре утра. Стягиваю туфли, швыряю светлый парик на туалетный столик. Вытаскиваю заколки из своих длинных волос, которые тут же падают на обнаженные плечи. Стираю алую помаду. В дверь стучат. Когда входит Сильви, меня охватывает разочарование.

– Ох, и похмелье будет завтра, – говорит она, поцеловав меня на ночь. – Жаль, что Олли заболел.