- Эй, у нас же были предварительные договоренности! Чего ты сейчас включаешь заднюю?! - с досадой поморщился староста спортивного отделения.

- У нас были чуть другие договорённости, - выделил предпоследнее слово Сэй. - Во-первых, я с бабами воевать не подписывался. Во-вторых, предложение слишком уж хорошо совпадает с тем, что мне подсказали вчера, в другом месте. А я отчего-то, чем дальше, тем более недоверчив ко всякого рода совпадениям, потому что…

- СТОП! - Уэда решительно поднял руки. - Свои секреты держи при себе! От нас могу только намекнуть: нас тоже могли заинтересовать со стороны. Хотя-я-я, возможно, и не так, как тебя, - он оценивающе смерил взглядом бывшего соперника. - Ты только что не цветешь и не пахнешь, как апрельская хризантема. Кто-то тебе вчера здорово поднял самооценку. Боюсь даже догадываться...

- Какой идеальный анализ для тупого физкультурника! - восхитился Нагано.

- Щас в морду двину, - вяло огрызнулся староста спортивного отделения. - Так что, работаем вместе? Там, если что, прямо сейчас суетиться не нужно! - напомнил он. - Вот когда тот самый момент настанет, тогда надо будет просто очень быстро поразвлечься с красноволосой.

- Заодно на камеру снимем, чтоб наши лица в кадр не попали, - искушающим бесом добавил Итакура. - Все в итоге довольны; чистое хулиганство, если что. Но – шикарный масс-эффект.

- Давайте вначале того самого момента дождёмся, - раздражённо кивнул бывший гуманитарий. – Ладно, чёрт с вами… Тогда я пока просто учусь, никого первым не трогаю.

*********

По всем правилам, до суда их должны были поместить в предварительную полицейскую тюрьму. И это ещё в том случае, если бы содержание под стражей сочли целесообразным.

Там, несмотря на спартанские условия, в камере обычно находятся несколько человек и разрешены встречи с родными и адвокатами. При известном желании и некотором негласном финансировании, на последнее можно было бы вообще тратить по нескольку часов в сутки. Что, в условиях даже самой либеральной японской тюрьмы, является почти роскошью.

Наличие же хоть каких-то сокамерников тоже являлось потенциальным плюсом, по вполне определенным причинам. И Ватару, и Гэнки вполне представляли бы, что делать в этом случае.

Однако, с места так и не состоявшейся встречи с бывшим начальником безопасности их, попетляв по городу, привезли к отдельно стоящему зданию, где вот уже лет двенадцать как размещались борцы с терроризмом.

- Однако, почёт оказывают, - пробормотал оябун в коридоре.

И тут же получил сильнейший разряд электричеством.

- Говорить не разрешали, - спокойно и почти доброжелательно произнес тот из охранников, который и применил шокер.

В нарушение достаточно четких (и им самим весьма неплохо известных) правил, и Ватару, и Гэнки с самого начала запихнули в одиночные изолированные камеры. Несмотря на то, что в одиночки без поводов не сажали вообще.

Попутно их лишили возможности общаться друг с другом и согласовывать позицию.

Асада-старший, успокаивая себя мысленно, добросовестно просидел, как и полагается в этом помещении, следующие несколько часов на корточках, прижавшись спиной к стене и глядя перед собой.

Звуковой сигнал, оповещающий обычно о возможности сменить положение тела, в этот раз сработал вхолостую.

Либо кому-то было очень неплохо уплачено за то, чему финансист пока не мог найти рационального объяснения.

- Странно, - почти неслышно пробормотал Ватару сам себе, что уже было нарушением регламента.

Затем, недолго думая, он выпрямился и подал голос на весь этаж (благо, звукоизоляцией здесь и не пахло):

- Эй, давайте соблюдать правила! И следить за временем!

Буквально через пару минут Асада-старший оказался предсказуемо избит тройкой молодых и крепких охранников, причём один из них всё это время удерживал его удушающим приемом, пока финансист в середине экзекуции не потерял сознания от удушья.

В себя Ватару пришел в камере той архитектуры, где, по логике, должен был оказаться с самого начала: стоящие вдоль стенок двухъярусные кровати чётко говорили, что помещение рассчитано на шесть человек.

Самое смешное, что здесь всё равно никого не было.

- А ведь я не террорист, я только защищался... - хмыкнул он, поднимаясь с пола и занимая одно из нижних мест.

Сказать по правде, попытки нагнать на него жути работали сейчас далеко не в полном объёме.

Формально, на стороне желающих их с Томиясу изолировать были двадцать три дня предварительного заключения. В потенциале.

В течение этого времени, по закону, прокуратуре и полиции официально разрешалось собирать материалы для так называемой всеобъемлющей правовой оценки случившегося.

А с другой стороны, само отдельно стоящее здание борцов с терроризмом никак не располагало к затягиванию правовой квалификации происшествия. По роду занятий, Ватару отлично знал: у прокуроров тоже есть свои инструкции. Каждый потенциально обвиняемый никогда не задерживался именно по этому адресу более, чем на сорок восемь часов. В течение первых же двух суток его либо обвиняли официально, с последующим переводом в ту самую полицейскую тюрьму до суда.

Либо - если речь шла о взятых места происшествия свидетелях, для отработки горячей информации - отпускали восвояси, честно извинившись.

Это место (как и остальные тюрьмы Японии, всех пяти видов) было рассчитано на максимальное подавление попавшего сюда.

Спорить или протестовать было глупо, особенно если учесть, что в адрес финансиста сейчас достаточно серьёзно нарушались целые параграфы законодательства.

Приведя мысли в порядок, Ватару усилием воли расслабился и решил просто подождать. Электронных систем фиксации никто не отменял: в течение самое большее двух суток с момента, как он переступил здешний порог, всё так или иначе решится.

Тот случай, когда система, работая против тебя, работает и для тебя.

Кормить, что интересно, его никто не стал. Слава богу, что вода в кране была для питья относительно пригодна. За неимением любой иной альтернативы.

Была уже поздняя ночь, когда его разбудили открывающиеся замки и громкие команды охранников.

Ещё через пять минут, попетляв по коридорам и сопровождаемый, как на казнь, Ватару к своему удивлению оказался в самой обычной переговорной комнате.

Ну, насколько обычным можно было считать её здесь.

Втолкнув его внутрь, сопровождающие без лишних слов захлопнули противоударные и прозрачные двери снаружи.