Дэвид обратился к Джерри:

- Ты сам-то как, можешь идти? Поможешь Норману и Мэнди добраться до дому? Я пойду искать мистера Харкера. Куда он пошел, в какую сторону?

- Да пусть идет куда хочет! - Норман ответил так резко, что все трое посмотрели на него с изумлением. - Он меня чуть не убил. Он просто сумасшедший! В конце концов точно кого-нибудь убьет.

- Нет, вовсе нет, он не убийца! - начала было Аманда, вспомнив о письме. Но ей не дали ничего рассказать. Дэвид с гневом высказал Норману все, что думает о его отношении к старому отцу. Джерри был с ним полностью солидарен.

Потом Джерри поднялся, и они пошли через чащу по направлению к старому дому. Норман плелся позади.

Когда они зашли внутрь и окунулись в благодатное тепло ярко освещенной комнаты, Аманда почувствовала удивительное облегчение - все страшное было в прошлом. Норман тяжело опустился на софу и лег навзничь. Она увидела запекшуюся кровь у него на лбу. Должно быть, он расшиб голову во время падения. Во всяком случае, у старика не хватило бы сил, чтобы нанести такой удар, подумала Аманда.

Она присела на табуретку рядом с камином и посмотрела на Нормана. Что-то произошло. Чего-то теперь не хватало в ее отношении к нему. Она не могла пока точно определить, чего же именно, но не сомневалась, что за несколько последних часов ее чувства к этому и впрямь странному человеку совершенно изменились. Как будто перед ней сейчас был незнакомец.

Джерри быстро вышел из комнаты и скоро вернулся с кувшином воды и кучей тряпок.

- Давай хоть немножко смоем грязь, Мэнди! - обратился он к ней. - Как только вернется Дэвид, поедем домой.

Внезапно комната погрузилась во мрак.

- Удивляюсь, что электричество отключили только сейчас, - тихо сказал Норман и добавил, обращаясь к Аманде и Джерри: - Лучше не ждать Дэвида. Он все равно никогда не найдет моего отца. Отец чувствует себя в этих болотах и зарослях как рыба в воде. И никто не сможет его найти, пока он сам этого не захочет.

- Мы не оставим Дэвида! - возмущенно ответил Джерри в полной темноте. - Господи, что же ты за чудовище, а? У тебя вообще есть сердце или нет?

Несколько мгновений они сидели в напряженном молчании. Снаружи были слышны лишь завывания урагана, бушующего над Флоридой и сотрясающего старый дом. Тогда Норман сказал почти шепотом:

- Да, у меня есть сердце. И ты, Аманда, знаешь это лучше, чем кто-либо другой, правда?

- Нет, Норман, не знаю. - Аманда произнесла это почти извиняющимся тоном, громко вздохнув.

И тут она вспомнила о письме. Только где же оно? Она ощупала карманы. До того, как она упала в трясину, письмо было у нее в руке. Разве не прижимала она его к себе изо всех сил? Но в той ужасной ситуации она легко могла его потерять, и значит, у них больше не было ключа к разгадке тайны, мучившей Нормана столько лет.

- Норман, прости меня! - Аманда не могла сдержать слез. - На чердаке в старом сундуке я нашла письмо. Оно торчало из дыры, из небольшого разреза во внутренней обивке крышки сундука. Это было письмо, адресованное твоему отцу. Твоя мать написала его. Оно было отправлено из Нового Орлеана через год после того, как Джулия Харкер исчезла вместе со своим любовником. Я несла его тебе - ведь это было явное подтверждение и доказательство того, что твой отец никого не убивал. Но… я потеряла его!…

Аманда разрыдалась.

Норман глубоко вздохнул:

- Это письмо я знаю наизусть, Аманда. Это я спрятал его в сундук.

Услышав это, Аманда лишилась дара речи. То, что из этих слов следовало, казалось совершенно ужасным и непостижимым. Однако какие-то остатки чувств к этому человеку помешали ей осознать все это в первое мгновение. Тогда заговорил Джерри:

- Ты хочешь сказать, что знаешь об этом письме? Значит, ты знаешь, где твоя мать? Тогда тебя нужно называть сумасшедшим, а не твоего отца!

- Я был совсем маленький, когда исчезла моя мать. И я чувствовал - здесь что-то не так. - Норман говорил тихо и спокойно, будто разговаривал сам с собой. - Я был тогда ужасно зол на своих родственников за то, что они ничего не хотели мне рассказывать. Однажды я нашел в почтовом ящике письмо, и хотя я не мог понять, что оно значило, я никому о нем не сказал и спрятал. Я просто хотел отомстить всем этим взрослым, которые не говорили мне правду. Теперь и у меня был от них секрет, и мне это очень нравилось. Потом, когда я вырос и все понял, было уже слишком поздно. Это письмо мать написала отцу, чтобы попросить у него прощения. Похоже, она надоела Бренту Ларкинсу вскоре после того, как они вместе убежали. Письмо было написано из туберкулезного санатория в Новом Орлеане, и когда моя мать его писала, она уже была тяжело больна. Она хотела вернуться домой и просила отца приехать за ней.

- Что же ты наделал?! - взорвался Джерри.

- А что я тогда мог сделать? - жалобно произнес Норман. - Сначала ведь я просто ничего не понимал. Конечно, потом я написал в тот санаторий, но мне ответили, что моя мать умерла через месяц после того, как отправила письмо. Ее похоронили на кладбище для бедняков в Новом Орлеане. Отец уже тогда был совершенно безумен, и мне ничего не оставалось делать, как просто спрятать письмо, не говоря никому ни слова.

- И ты спокойно смотрел все эти годы, как он бродит вокруг и ищет ее? И ты - единственный, кто все знал! - молчал? Ты позволил, чтобы его обвинили в убийстве? Норман, как ты мог?! - Такой боли, такого разочарования в любимом человеке Аманда никак не ожидала.

- Потом, когда я начал писать книги, то решил написать обо всем этом, - продолжал Норман. - Я думал, что, поскольку тайна до сих пор не разгадана, к ней остается интерес и мою книгу обязательно ждет успех. В конце концов, моя мать была уже мертва. И даже если бы я рассказал всем о ее письме, это ровным счетом ничего бы не изменило.

- Ну а уж это не тебе решать, - ответил ему Джерри. - Вокруг были люди, которые имели право знать, что же все-таки произошло. Твои родственники, родственники твоей матери, даже соседи - все они считали, что твой отец убил сразу двоих! Неужели ты ничего не понимал?

- Наверное, ты прав, - признал Норман. - Но сейчас говорить об этом все равно бессмысленно. Мне все время казалось, будто я от кого-то бегу, а теперь вижу, что бежал от самого себя.

- Это чувство мне очень хорошо знакомо, - тихо произнесла Аманда. - Наверное, каждый из нас когда-нибудь в своей жизни изо всех сил стремится убежать от самого себя.

- Может быть, Мэнди, - ответил Норман, - секрет только в том, что нужно вовремя остановиться. Иначе ты ведь можешь убежать слишком далеко. Чем дольше я тянул время, никому ни о чем не рассказывая, тем глубже, как мне казалось, погружался в трясину своих собственных ошибок. И так и шел на дно. Все эти годы у меня просто не хватало сил, чтобы признать свою неправоту. Ведь я единственный знал секрет, знал разгадку этой тайны. Я мог без труда, одним разом пресечь все слухи, сплетни и легенды, связанные с моей семьей и моим домом, но я ничего так и не сделал. Но, Господь свидетель, как же я этого хотел!