litbaza книги онлайнДетективыУжин со смертельным исходом - Джон Данн Макдональд

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 23 24 25 26 27 28 29 30 31 ... 51
Перейти на страницу:

А я привык пресмыкаться и выпрашивать. Нет, не явно, а выказывая благодарность за мелкие приработки. Спасатель на водах, работник прилавка, привратник, учитель танцев, натурщик... Мелкие людишки бросали мне объедки и ненавидели меня, потому что чувствовали, что я лучше. С женщинами было просто. С ними всегда просто. Уилма говорит, что в этом ключ к пониманию. Я должен был его разглядеть. С женщинами все просто и бессмысленно. Уилма составляет исключение. Из-за того, что она сделала.

Это всегда было мечтой. Наверное, с того времени, когда сестра Элизабет из приюта сказала, что у меня способности к рисованию. Она повесила мой рисунок на пробковый стенд в коридоре. На нем я изобразил деревья, вырисовав каждый листик. Сестра Элизабет напутствовала: надо учиться и работать, учиться и работать. Да что она понимала! Где было взять на это время? Когда я был совсем маленький, в приюте думали, что меня усыновят. И действительно, меня забирали трижды, но отсылали обратно. Приемным родителям хотелось поцелуев, а я не был на это способен. Стоял и смотрел на них. Бесчувственный, говорили они. Из приюта меня выпустили, когда я стал достаточно взрослым, подыскали мне работу и жилье. Как можно учиться и работать, чтобы стать художником? Книги давались слишком тяжело. Я выучил кое-какие слова, чтобы ввернуть при случае. А уроки дорого стоят. Взял несколько уроков, но потом бросил это занятие, потому что мне не позволяли делать то, что я хотел делать. Садись вот сюда, говорили они. Нарисуй этот горшок. Нарисуй это яблоко. Так можно годами рисовать скучные вещи, которые ставят перед тобой. Это не значит быть художником. Я приносил им собственные работы, на которых все цвета сливались в вихре. Педагоги смеялись, поджимали губы, склоняли головы набок и употребляли те самые слова, которые я учил. Мелкие людишки, отказывающиеся видеть то, что лучше. И ненавидевшие меня.

Так что я совсем мало этим занимался. И никому больше своих работ не показывал. Но по воскресеньям одевался поприличнее и отправлялся туда, где были лучше всего одетые люди, прогуливался среди них и все время изображал из себя художника, очень хорошего художника. В эти воскресенья я обычно находил девушку. Это никогда не составляло особого труда. Как говорит Уилма, здесь надо было искать ключ к пониманию.

Я стыдился того, как она меня нашла. Это все благодаря моей работе на Герке. Он иногда меня использовал. Не часто и за очень небольшие деньги. Я, обливаясь потом, наклонялся к какой-нибудь худосочной девице, стараясь изобразить, как я очарован и как предан ей, Герке колдовал с осветительными приборами и выбирал ракурс, вечно жалуясь на деревянное выражение моего лица. Рекламный снимок, который Уилма увидела, предназначался для парфюмерной линии «Феррис». Она навела справки в агентстве, из агентства ее отослали к Герке, а тот объяснил ей, как меня найти. Уилма села на табурет. За стойкой мне приходилось носить ту мартышечью шляпу. Смех, да и только. Уилма знала, как меня зовут. Дождалась, когда закончится моя работа. Я подумал, что это то же, что и всегда. Мне было все равно. Она старше, но не слишком старая, решил я.

Все изменила та ночь. Это оказалось не так, как всегда. Не сразу, чуть позже, когда в полутьме она стала задавать мне вопросы про меня. Почему-то она знала, когда я вру. Я всегда врал. Обычно говорил, что происхожу из богатой семьи, что мои родители погибли в авиакатастрофе, ну, что-то в этом роде. Но она все расспрашивала и расспрашивала, и через некоторое время я выложил ей все. Про сестру Элизабет, про то, как вырисовывал каждый листик, про то, как это было просто с девушками, про все, а немного погодя неожиданно расплакался. Не помню, чтобы я до этого когда-нибудь плакал. Позже Уилма объяснила, что это было нечто вроде сеанса психоанализа. Снятие напряжения. На все это ушло много времени, потому что я не мог как следует себя выразить. Уже рассветало, когда все это закончилось, и я чувствовал себя так, будто всю ночь бежал изо всех сил.

Потом она рассказала мне, что я собой представляю. Я никогда этого не знал. Она объяснила мне, что окружающий мир всегда старается подавить лучших. Это было начало. Потом дошел черед и до одежды, и до того, как обращаться с людьми, и до обустройства моей мастерской. Уилма проводила там все то время, что я рисовал, очень быстро делая картины. Уилма постоянно твердила мне, что нужно быть смелым в том, чем занимаешься. Не пытаться нарисовать какой-то предмет, а рисовать ощущение. Крупными мазками, разбрызгивая краску.

Уилма представила меня Стиву, и для меня не имело значения, что я ему не понравился. Она сказала, что у него есть своя работа и он будет ею заниматься. Мы появлялись в хороших местах, и нас там видели, а через некоторое время обо мне стали писать. Потом тот человек написал статью о моей работе, меня выставили в галерее, и начались все эти споры в разделах газет, посвященных искусству, а люди стали покупать мою живопись и говорить обо мне.

Но Уилма научила меня, как себя вести. Надо всегда помнить, что я лучше, а все они — недоделанные. И обращаться с ними соответствующим образом. Им это нравится, уверяла она, и они придут за добавкой. Ей-богу, это проще пареной репы. Я вроде бы всегда так себя вел, только за этим стояла неестественная застенчивость. Я имею в виду, что это лишь выглядело высокомерием.

Уилма сделала так, что все сбылось, но теперь я знаю, что это случилось бы даже и без нее. Правда, возможно, на это потребовалось бы больше времени. Только и всего.

Во мне по-прежнему есть слабость. Вот, к примеру, когда Эвис так себя повел. Мне пришлось снова сходить к Уилме, потому что только она способна вернуть мне ощущение силы и цельности. Но я преодолею это, и тогда ничто не сможет выбить меня из колеи. Я, как она объясняла, мутант. То, чем однажды станет род человеческий. В ней это есть, но не так много. Все, в ком это есть, — большие, сильные и быстрые. Я всегда был крупнее, сильнее и проворнее остальных. Я могу идти по улице, смотреть на мужчин и знать, что способен сбить их с ног, смотреть на женщин и знать, что могу ими овладеть.

Так я на них и смотрю. Так, что они знают об этом. Они всегда меня ненавидели, всегда меня отвергали. Так что ничего не изменится оттого, что дам им еще один повод, правда?

Поначалу Уилма давила на своих друзей, заставляя покупать мои работы. Она-то знала, что работы хороши. А потом их стали покупать и незнакомые люди. Поначалу я читал рецензии. В них говорилось: «Слабые, любительские, эксгибиционистские. Чудовищная шутка. Триумф заказной журналистики». Это вызывало у меня неуверенность.

Но тут Уилма подсунула мне другую вырезку. Там говорилось: «Гилман Хайес демонстрирует поистине поразительный рост в своих последних работах. Его динамичный подход к пространственным соотношениям, его стремление перевернуть традиционные представления о композиции, его смелые цветовые решения открыли новые горизонты в субъективистском искусстве. Мы предсказываем, что...»

Положительные отзывы я хранил в особом альбоме.

Я должен находиться при Уилме, и в этом она очень требовательна, но для меня это не так, как для остальных. Это вроде утешения. Все равно как получать защиту от вещей, находящихся снаружи, которые так и норовят поранить тебя острыми краями. Тепло вокруг тебя. Иногда мы вместе смеялись над Хессом. Он — такой нелепый человечек! Такой беспомощный. Такой пустой. Я думаю о том, какой он ничтожный и какой сильный я, и мне хочется проломить ему кулаком череп. Я знаю, что смог бы это сделать. Это было бы все равно что прорвать тонкую бумагу. Так, как будто бы его и не было. Как будто бы он и не жил по-настоящему. Так, как живу я. Или как живет Уилма. Я достаточно силен, чтобы прошибить кулаком мир. Он тоже прорвется, как бумага. Такой же податливый, как эта Мэвис, которая все пыжится, пытаясь стать Уилмой. Чего у нее никогда не получится.

1 ... 23 24 25 26 27 28 29 30 31 ... 51
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?