– Завтра приедет комиссия. Поэтому я за целый день не смог тебе позвонить. Всё нахожусь на объектах. Ко мне пришёл сварщик и сказал, что ты ждёшь меня в кабинете. Поэтому я позвонил, а когда ты не ответила, я решил, что ты не отвечаешь в чужом кабинете на звонки или уже ушла. Поэтому прибежал.

– А я тебе не помешаю? Может, мне лучше всё-таки домой уйти, чтоб не отвлекать тебя? – поняла она, что её беспокойства были напрасны, и теперь уже была согласна вернуться домой, чтобы не отвлекать.

– Нет. Я торопился весь день, чтобы успеть до вечера, но дел оказалось больше, чем я ожидал. Ещё от старого мастера косяки остались. А для комиссии любой косяк – это лишение премии, – ему хотелось всё привести в порядок, и Надя разделяла его старания. Они приблизились к трёхэтажному кирпичному зданию без окон, от которого исходил ужасный постоянный шум мощного двигателя. Её сердце сжалось от страха, и она думала, что они сейчас быстро пройдут мимо него, но Саша открыл дверь и завел её в здание, где звук был оглушительным.

– Стой около дверей. Старайся не ходить по зданию – это опасно. Я сейчас пробегусь с указаниями и вернусь, – громко приказал Саша, держа её за руку, чтобы у неё не возникло соблазнов пройтись.

Он скрылся за обширным горячим баком высотой около пяти метров. Она, обхватив себя руками, чтобы меньше бояться, осмотрелась по сторонам. Наверху, вокруг огромной ёмкости, по железным дорожкам ходили люди в белых халатах, высоких резиновых сапогах, перчатках, респираторах и колпаках на голове. Они смотрелись как повара, заглядывающие периодически в чан, только за счёт своей экипировки вызывали жуткий страх и желание убежать без оглядки на несколько километров от этого зрелища. Никто никого в этом здании не слышал из-за визжащего двигателя, от которого трясся пол, и она чувствовала это ногами. И казалось, должны были не выдержать такого колебания стены и потолок и рухнуть. На первом этаже никого и ничего не было: кирпичные стены и горячий бак. И она опять подняла глаза, чтобы увидеть живых существ наверху и, возможно, Сашу, чтобы он заметил или почувствовал, как ей страшно, и быстрее вернулся. Она боялась даже пошевелиться и выйти за дверь, настолько ужас сковал её тело, что ей начинало казаться, что даже от её учащённого дыхания здесь может всё взорваться. Ведь стенки железного бака находились в метре от её лица.

И она панически завопила мысленно: «Господи, верни его, пожалуйста! Я боюсь! Как он здесь работает? Как вообще здесь работают эти люди-самоубийцы!?»

Это было самое страшное зрелище, о котором она даже не догадывалась, сидя на своём складе. Она слышала разные истории с увечьями, но не находилась так близко к опасности никогда.

Саша появился весь сырой от жары, вытирая платком пот со лба и выбегая на улицу, схватив её крепко за руку и выводя за собой.

– Ещё пара объектов. Потерпи, если тебе страшно, – заметил он в её глазах ужас и постарался успокоить. Отпустил её руку, и только сейчас она заметила, что его вторая рука измазана чем-то чёрным. – Сама согласилась пойти со мной. А мне было некогда рассказывать. Можешь вернуться в кабинет, я тебе ключи дам.

– Нет. Я с тобой, – спешила она за ним, понимая, что в одиночестве не сможет справиться с увиденным кошмаром. Ей было и страшно, и ужасно интересно, и беспокойно за него. Тем более она понимала, что никто и никогда бы ей не показал, что творится в нескольких метрах от её рабочего места, и хотелось ещё больше узнать, какие опасности подстерегают всех обитателей цеха, о которых многие даже не догадываются. – А там ещё страшнее?

Он усмехнулся:

– Я уже привык.

Она в ужасе распахнула глаза, не понимая, как можно к такому привыкнуть. Её сердце безудержно колотилось, вырываясь из груди, а щёки горели от волнения, и, похоже, адреналин в крови зашкаливал. А он спокойно улыбался и заходил в следующее здание с таким же ужасным рёвом двигателя.

– Жди здесь, – посмотрел он на неё и улыбнулся. – Или со мной пойдёшь?

– Нет, – замахала она руками и замотала головой, категорически отказываясь, понимая, что он не услышал её тихий голос.

Он развернулся, торопясь к нужному месту, и еле переборол состояние, чтобы не залиться смехом от того, насколько напугалась его маленькая девочка, которую сейчас хотелось, как ребёнка, прижать к себе и успокоить. И как она была прекрасна и мила с красным румянцем на щеке от жары. А как преданно шла за ним – то ли чтобы удовлетворить свой интерес, то ли действительно хотела быть рядом, даже в таких ужасающих и тяжёлых для здоровой психики местах. Его душа ликовала от радости, но от этого он ещё больше торопился, чтобы вернуться к ней до того момента, как она сдвинется с места. Потому что этого нельзя было допустить.

Она опять обняла себя руками за плечи и осмотрелась. В этом здании стояло два огромных чана до потолка, между которыми прошёл Саша и скрылся в неизвестности. Между ними был узкий проход в метр, но зато сейчас она не чувствовала жара от стенок, потому что они находились немного дальше от её лица. Наверху не было лестниц и людей, но, возможно, они ходили за этими баками, ведь как-то надо было проверять, что внутри происходит. По сторонам опять ни одного предмета, который бы напоминал о существовании живых существ в этом здании, – только кирпичные стены, бетонный пол и потолок. Двигатели орали с двойной силой, и вдруг по железной стенке бака пронёсся скрежет. Внутри всё сжалось, и она была готова побежать за Сашей от страха, осознавая, что, если сейчас начнёт орать и звать его на помощь, он всё равно её не услышит. И вообще её никто не услышит, потому что нормальные люди не могут здесь находиться. Потому что здесь опасно для жизни и здесь запах смерти и боли, здесь зловещая мрачная обстановка, сулящая только несчастья.

Она подняла глаза в потолок, умоляя Бога вернуть Сашу и давая обещания больше никогда не ходить даже в сторону этих зданий, но смелости выйти из здания не хватало. Казалось, если она хлопнет дверью, то всё взлетит на воздух, и она не успеет убежать, превращаясь в прах. Не в силах больше стоять на месте и бороться с убийственными фантазиями, она сделала осторожно один шаг в сторону прохода, чтобы хотя бы между баками разглядеть Сашу – ничего не произошло. И она сделала ещё пару шагов, приближаясь к проходу, но жар градусов в девяносто от бочек обдал её лицо, и она не понимала, как он мог между ними пройти. Он должен был загореться. Затаив дыхание и собираясь с силами, чтобы решиться пробежать в этом узком проходе к нему, она настраивала себя на эти несколько шагов, которые должны были их соединить.

Лицо горело, а по рукам пошёл пот, чего даже в сауне у неё не было. Она понимала, что останавливаться будет нельзя, и всё же это было лучше, чем стоять на месте и убивать себя фантазиями. Ведь она прошла несколько шагов и ничего не произошло. И она решилась, срываясь с места и через два шага нарываясь на Сашину грудь. Она взвизгнула от страха и неожиданности, а он взял её за руку смертельной хваткой, быстро выводя на улицу.

– Я сморю, ты осмелела? Или меня пошла искать? – улыбался он, вытирая пот с лица, но в душе ругая её за попытку самоубийства.