смотрела на улицу, наблюдая за плывущими по небу облаками и гадая, что находится за деревьями и парковкой.

Так много неизвестного…

— Готова свалить отсюда? — пропел Эдди, ворвавшись в мою комнату, будто жил здесь.

Отвернувшись от окна, я улыбнулась. Трудно было не улыбнуться, когда Эдди стоял рядом.

— Привет.

Голубые глаза осмотрели меня с ног до головы. Когда они, наконец, остановились на моем лице, его ямочки углубились.

— Ты сегодня хорошо выглядишь.

Я взглянула на себя. На мне были джинсы, которые выглядели поношенными и мягкими. Вероятно потому, что они были поддержанными и потрепанными. Я не знала, где Мэгги нашла одежду, которую принесла мне; — знала лишь то, что ее отдали местные жители. Вместе с джинсами я надела белую свободную футболку, а поверх накинула толстовку Эдди на молнии, потому что снаружи было холодно.

У меня имелась только одна пара обуви — кроссовки. Они выглядели почти как у Эдди (белые с синими полосками по бокам). От «Адидас». По крайней мере, так было указано на ярлыке. Обувь была новой, явно подарок, как я подозревала, от него (это объясняло, почему они одинаковые), хоть он не признавался, что купил их.

Казалось странным, что все, чем я владела, выбирала не я сама. Я как будто собирала себя по кусочкам из вещей, которые говорили и давали мне другие люди. Эта мысль посеяла во мне тоску, потому что я хотела узнать себя настоящую. Быть собой. Открыть для себя вещи, которые мне нравились.

«Ты можешь сделать это сейчас. Начиная с сегодняшнего дня».

Эдди прочистил горло, напоминая мне о комплименте.

— Спасибо, — ответила я, нервно пробежавшись рукой по волосам. Моим неровным, растрепанным волосам. Еще одно напоминание о том, что я не имела о себе ни малейшего представления.

Конечно, не я сделала это с собой. Никто бы не захотел так выглядеть.

Меня поразила мысленная картина огромного клочка темно-золотистых волос, падающих на пол. Ошеломленная силой изображения, я слегка покачнулась.

— Эй, — сказал Эдди, ринувшись вперед и обернув руку вокруг моего запястья. — Ты в порядке?

Я моргнула, облокотившись на него на мгновение, а затем выровнялась.

— Эм, да, я в порядке. Просто голова закружилась.

Он нахмурился.

— Это из-за сотрясения?

— Думаю, это потому, что я слегка перевозбуждена.

Он кивнул, в его взгляде читалось понимание.

— Хочешь взять меня за руку?

Я засмеялась и кивнула. Мне всегда хотелось держать его за руку.

— Это все твои вещи? — спросил он, указывая на сумку на кровати. Это был рюкзак от LL Bean темно-синего цвета с коричневыми полосами.

— Это все, — сказала я. Все, что у меня имелось, уместилось в один рюкзак.

Потянув меня за собой, Эдди схватил рюкзак и закинул себе на плечо.

— Ты готова? Мэгги, наверное, ждет.

Я оглядела комнату. Странное чувство прошлось сквозь меня. Это был не дом. Я не покидала место, в котором выросла или о котором у меня остались приятные воспоминания.

Тем не менее, это место — все, что у меня было.

— Да, — отозвалась я, заставив себя вновь посмотреть на него. — Идем.

Эдди подвел меня к двери, открыл ее и жестом предложил мне идти вперед. Я не ушла далеко в коридор, потому что мы все еще держались за руки. Я смотрела на свою палату, пока дверь медленно закрывалась, наблюдая, как она исчезает дюйм за дюймом.

— Все будет в порядке, Эм, — прошептал Эдди, придвигаясь ближе и целуя в макушку моей головы.

На мгновение я прикрыла глаза. Вздохнула. Когда он отступил, наши взгляды встретились.

— Ты справишься, — сказал он мне.

Я улыбнулась.

Пока мы шли по коридору, в холле стояла тишина. На самом деле, тут было пусто. Во мне зародилась странное чувство дежавю с той ночи, когда меня почти задушили. Где были медсестры? Доктор Клайн? Тот факт, что тут никого не было, даже чтобы помахать на прощание, сильно задел меня. Это напомнило, что только потому, что эти люди буквально были всей моей жизнью, не делало меня такой же для них.

У этих людей были семьи и друзья. Другие люди, которых они с нетерпением ждали. Люди, которые не были просто их работой.

Я споткнулась, пока шла, и Эдди крепче сжал мою руку.

— Давай, копуша, — подтолкнул он, потянув меня за угол к лифту.

— СЮРПРИЗ! — прокричала группа людей.

Я остановилась, широко распахнув глаза, и увидела людей, стоящих там, в широком арочном проеме зала ожидания. Все они улыбались, кто-то держал разноцветные воздушные шарики, с потолка свисали розовые ленты, а медсестра Эллен стояла в центре с большим квадратным тортом, декорированным кучей глазури.

— Что это значит? — спросила я, слегка запыхавшись.

— Ты же не думала, что мы позволим тебе уйти отсюда, не попрощавшись? — спросила Эллен.

«Да. Это именно то, о чем я думала».

— Ты, девочка, просто чудо! — воскликнула Мэгги, материализовавшись из толпы. У нее в руках был букет пестрых цветов. — Самый сильный боец, которого этот город когда-либо видел.

Мэри-Бэт согласно кивнула.

— Ты находилась здесь так долго, что кажется, будто мы прощаемся с членом семьи.

Я начала плакать.

Это было совершенно неловко, но я не могла остановиться. Я перешла от состояния полного одиночества к неожиданному общению с неравнодушными людьми. Я вытирала текущие слезы, всхлипывала и оглядывала людей.

Кто-то еще в комнате всхлипывал, но я не была уверена кто. Перед глазами стояла пелена, чтобы сказать наверняка.

Эдди обнял меня, и я прижалась к его боку.

— У тебя много людей, которые заботятся о тебе, Эм, — прошептал он на ухо. — Уход из больницы не изменит этого.

Я заплакала сильнее.

«Боже, как ребенок!»

— Лучше запишите это, доктор Бэк, — заявила я. — Я большая толстая плакса!

— Нет ничего постыдного в проявлении эмоций, — сообщил доктор Клайн.

— Давайте есть торт, — объявила Эллен.

Эдди привел меня в комнату ожидания, где играла музыка, кружились воздушные шарики, а по комнате передавали торт. Джолин и Джереми из местной кондитерской принесли его вместе с кексами, которые я так полюбила. Даже родители Эдди были здесь. Они мне нравились, даже несмотря на сложившееся у меня мнение, что они приходили только для того, чтобы присматривать за мной. Они беспокоились за своего сына и за то, сколько времени он проводил с девчонкой без памяти. Иногда они всматривались в меня, словно пытаясь увидеть что-то, чего никто не мог увидеть, а в иной раз, казалось, они действительно искренне хотят узнать меня получше.

Несколько человек принесли мне подарки, что заставило меня снова расплакаться. Не знаю, понимал ли кто-нибудь, как много для меня значило просто