— Клэр, надеюсь, я выгляжу не так уж ужасно? — смутился Керри. — Барни не было с нами, но я знаю, что Джоуи крепко от него влетело. Не расстраивайся, кроха, волосы скоро отрастут. Ты же сама говорила, что они слишком длинные и не мешает их укоротить. Кстати, после стрижки мне не так жарко. — Керри обнял сестру и чмокнул в макушку.

Опасения Клэр не оправдались: Кейт, увидев новую прическу своего жениха, не пролила ни слезинки по исчезнувшим кудрям.

— Могло быть и хуже, — философски заметила Кейт. — Ребята могли вообще обрить Керри наголо или выкинуть номер похлеще. Например, когда Энди Гилмор, напившись до поросячьего визга, отключился, шутники наложили ему гипс на ногу и сказали потом, что он сломал ее. Мне кажется, Керри выглядит сейчас еще более мужественным, а красивые черты его лица стали более заметны.

Клэр, выслушав все это, лишь развела руками.

Кейт устроила свою вечеринку тоже в городе. На нее съехались девушки со всей округи, и их веселье не было сдобрено никакими каверзами.

За восемь дней до свадьбы начали прибывать подарки. В библиотеке были сделаны временные стеллажи, на которых они раскладывались. Керри и Клэр ходили вдоль импровизированных витрин и восхищались хрусталем, серебром, всевозможными столовыми и чайными сервизами, тончайшим постельным бельем и другими предметами домашнего обихода.

— Нам не надо будет ничего покупать в течение многих лет, — сказал Керри, с изумлением взирая на все это великолепие.

Клэр подарила новобрачным пару серебряных солонок, купленных в одном симпатичном антикварном магазинчике на Монмартре.

Принимая подарок, Кейт даже прослезилась.

— Спасибо тебе огромное, Клэр. Мы будем пользоваться ими каждый день.

— Спасибо, кроха, — сказал Керри, целуя сестру.

Когда хозяева ранчо Нуара остались одни, Керри заговорил о Барни.

— Что между вами происходит? — вдруг спросил он. — Кругом все только и говорят о вас. Я больше не могу оставаться в неведении.

— Я безумно люблю его, — зардевшись, призналась Клэр.

Керри хмыкнул.

— Ты меня, конечно, извини, сестренка, но ты всегда была влюблена в него.

— Возможно, это произошло из-за того, как он относился ко мне. Когда Барни Бересфорд бросал на меня случайный взгляд, мое сердце замирало от радости. Помню, однажды — мне было тринадцать — Барни сказал, что я напоминаю ему персидского котенка… Но проблема в том, что он не хочет любить меня, — пожаловалась Клэр. — Барни изо всех сил сопротивляется своему желанию.

— Он очень сложный человек, — сказал Керри после долгой паузы. — Не забывай, на нем держится благополучие клана Бересфордов. Бог мой, ему нет еще и тридцати двух, а он руководит огромной скотоводческой империей уже много лет. Представляешь, какая на нем лежит ответственность? Он постоянно должен о чем-то думать, беспокоиться или тревожиться. Барни фактически не принадлежит самому себе. Его привычки, манеры, жесты, движения, речь — все это подчинено одному: управлению колоссальным хозяйством. Он привык к тому, что все может, что для него не существует непосильных дел или задач. Может быть, это уже перешло разумные границы.

— Ты хочешь сказать, что Барни уже не воспринимает себя как нормального человека, который кроме всего прочего нуждается также в любви и ласке? Что он считает любовь проявлением слабости?

— Скорее он считает, что любовь грозит ему потерей самоконтроля. Отец воспитывал его очень жестко, требовал многого, когда Барни был совсем мальчишкой, — задумчиво проговорил Керри.

— Мне казалось, что человек, получивший в свое распоряжение огромные деньги и власть, должен быть жестким и уверенным в себе. Но работа не должна подавлять страстную натуру.

— Думаешь, я не знаю этого? Я всегда говорил, что Барни очень эмоциональный человек. Все, что он ни делает, он делает страстно, вкладывая в это сердце и душу. А остальные пользуются этим и перекладывают на него ответственность за ранчо. Джоуи по сравнению с ним — плейбой.

— Ничего, повзрослеет и научится, — спокойно сказала Клэр. — Может, ему повезло, что отец не обращал на него внимания, и на Кейт, кстати, тоже. Я даже будучи девчонкой понимала, что Барни был любимым ребенком, надеждой родителей.

— И тут появляешься ты.

— Я даже не предполагала, что Барни обратит на меня внимание. Все же у нас десять лет разницы в возрасте. Я была еще ребенком, когда он уже был хозяином ранчо, смотревшим на всех свысока. Мне кажется, он бы хотел, чтобы я так и оставалась маленькой девочкой.

— Боюсь, это невозможно, — рассмеялся Керри. — Дай ему время. Барни должен свыкнуться с этой мыслью, ведь для него эти чувства непривычны и поэтому он боится их.

— А что Андреа Бентон? — Клэр впилась глазами в лицо брата, чтобы не пропустить его реакцию.

Керри помолчал, размышляя над вопросом.

— Андреа — натура деятельная и не стесняется проявить инициативу, а Барни не монах. Женщины сами бросаются ему на шею. Красив, и к тому же богат. По этой причине девицы не оставляют в покое и Джоуи. Взять хотя бы Ферн…

— Мне кажется, в моем случае Барни мешает то, что он знает меня практически с рождения. И еще то, что я дочь Айрин Стритон. У него есть жесткие принципы, которыми он, очевидно, не собирается поступаться. И он, наверное, испытывает неловкость оттого, что его многолетние дружеские чувства ко мне вдруг трансформировались в желание обладать мною как женщиной. И, наконец, мы скоро станем членами одной семьи.

— О господи. Клэр, какая ерунда! Скорее всего Барни просто не был готов к глубокому чувству, обрушившемуся на него столь внезапно. Он всегда считал себя хозяином положения, хладнокровным и так далее. Ты моложе его, но уже далеко не девочка. Так что не отчаивайся, кроха, все еще впереди.

Клэр улыбнулась.

— Спасибо, дорогой, постараюсь. — Клэр налила кофе в опустевшие чашки. — Мне бы хотелось обсудить с тобой до свадьбы еще одну вещь.

— Наура? — с тревогой спросил Керри.

— Думаю, будет справедливо, если Кейт выкупит мою половину ранчо. Она ведь наследница большого состояния и скоро будет здесь полновластной хозяйкой. Я не хочу, чтобы это сделал Барни.

— Понимаю. Забавно думать, что Бересфорды могут десять раз купить и продать нас. Но Кейт… — Керри покачал головой. — Я не хочу использовать ее деньги.

— Она же будет твоей женой, Керри.

— Это ничего не меняет.

— Мне и самой не хочется продавать ранчо. Здесь везде ощущается присутствие папы. Когда я сажусь за его стол или еду на велосипеде по с детства знакомым тропинкам, мне кажется, что он где-то рядом. Я очень любила его.

Клэр неожиданно расплакалась. Керри вскочил, обнял сестру и прижал ее голову к своей груди.

— Не плачь, кроха. Папа обожал тебя и очень страдал, когда ты уехала с Айрин, но он понимал, что женщины тянутся друг к другу.