– Там никого нет. И такое впечатление, что не было. Кровать не тронута, как и все остальное.

– Но в гостевом журнале есть его имя, – ответила я. – Может, он уже уехал.

Ник вышел на дорожку, опоясывавшую мотель, и окинул взглядом парковку, где в тот момент стояли только его пикап и моя собственная машина.

– На чем он приехал? – спросил Ник.

Я попыталась вспомнить. Какая-то машина была. Должна была быть. Но когда в тот вечер я заехала на парковку, мое внимание привлекла входная дверь, за которой горел свет, а людей не было. Тогда мне показалось, что все это очень странно. Потом я выглядывала из дверного окошка на парковку и видела только свою машину и пикап Ника. Как и сейчас.

Развернувшись, я подошла к двери в свой офис. Она была открыта, и внутри горел свет. С тех пор как я ушла оттуда, ничего не изменилось; моя сумка по-прежнему валялась у стола на полу. Входя, я глубоко вдохнула, пытаясь уловить запах сигарет. Его не было.

Сзади послышались шаги Ника. Я тем временем подошла к столу и открыла гостевой журнал на сегодняшней дате. Имя было на месте: «Джеймс Марч, 103». Почерк оказался смазанным и неуверенным – я его не узнавала. Обойдя стол, я открыла ящик. Порывшись в нем, я обнаружила, что все ключи, кроме ключа Ника, лежат на своих местах. Там же был и ключ от номера 103.

Подцепив его за кожаный ярлычок, я показала ключ Нику. Тот сказал:

– Он мог сам его вернуть. Дверь была открыта, ящик – тоже.

– Никакой машины не было.

– Как он выглядел? Ты его сама оформляла?

– Не знаю. Нет.

– А кто тогда?

– Когда я приехала, тут уже никого не было. Дверь была открыта, свет горел, и в гостевом журнале стояло его имя. Вот и все, что я знаю.

Ник пододвинул к себе журнал и заглянул внутрь.

– Джеймс Марч, – задумчиво произнес он. – Если его здесь нет, то куда он делся?

Фелл, Нью-Йорк

Октябрь 1982

Вив

У Северного шоссе, неподалеку от съезда на автостраду, располагался дайнер под названием «Карусель». Только там, на городских задворках, в вотчине ночных дальнобойщиков, можно было найти заведение, которое работало до полуночи.

«Карусель» была довольно неказистым местечком, да и кофе там подавали неважный, но оказалось, что Вив это вполне устраивает. За три доллара она могла поужинать, а кроме того здесь собирались люди – настоящие люди, которые знали друг друга и время от времени встречались, чтобы поговорить о том о сем. Она уж и забыла, каково это: находиться рядом с людьми, которые никуда не спешат.

В ту ночь она устроилась в кабинке и стала ждать, ерзая от нетерпения. С собой у нее были ручка и блокнот, а также набитая бумагами папка. Вив собирала все необходимое целую неделю и теперь была готова узнать, не напрасно ли потратила время.

Ты не справишься.

Нет, справлюсь.

Сказать, что новости вскружили ей голову, значило не сказать ничего. С тех пор как ее соседка Дженни упомянула Кэти Колдуэлл и Викторию Ли, Вив мучило непреодолимое желание во всем разобраться – ей просто нужно было знать. К любопытству примешивалось что-то зловещее и таинственное, но Вив понимала: на самом деле все гораздо серьезнее. Ей казалось, что это ее призвание. Самой судьбе было угодно, чтобы она нашла ответ.

Каждый день ранним утром Вив отправлялась в Центральную фелльскую библиотеку и копалась в старых газетах. Про Кэти и Викторию писали очень много: их убийства привлекли внимание местной прессы. Но спустя неделю материалы о девушках исчезли с первых полос, и за развитием событий, если таковое вообще было, приходилось следить по последним страницам газет, по заголовкам из серии: «ПОЛИЦИЯ ПОКА НЕ НАШЛА НОВЫХ ЗАЦЕПОК» или «ОСТАЮТСЯ ВОПРОСЫ».

Официантка подлила ей кофе, и Вив с тревогой взглянула на дверь. Сегодня обещала прийти Альма Трент.

И пришла. Через пять минут двери распахнулись, и она шагнула в зал, одетая в полицейскую форму, и вежливо кивнула официантке.

– Как дела, Лаура?

– Неплохо. Тысячу лет тебя здесь не видела.

– Это потому, что тебе не приходилось вызывать полицию, – заметила Альма прозаично. – Но от чашечки кофе не откажусь.

Усевшись в кабинку напротив Вив, она сказала:

– Привет, Вивиан.

Та кивнула. У нее вспотели ладони, но Вив твердо решила, что на этот раз она не будет вести себя как немая идиотка.

– Спасибо, что пришла.

– Ну, ты вроде бы говорила, что у тебя есть для меня что-то интересное. – Альма взглянула на часы: – Через сорок пять минут у меня начинается смена, и у тебя, насколько мне известно, тоже.

Вив расправила плечи. В тот вечер на ней была блузка с цветочным принтом, поверх которой она надела желтый свитер. Она думала надеть что-нибудь потемнее, чтобы выглядеть более серьезной, но желтый нравился Вив больше.

– Я хотела кое-что с тобой обсудить. Мне кажется, тебе это поможет.

– Очень хорошо, – вежливо сказала Альма, принимая у официантки чашку кофе, после чего добавила туда немного сахара.

– Это касается Кэти Колдуэлл и Виктории Ли.

Альма замерла. Открыв папку, Вив продолжила:

– Ну, не только их на самом деле. Это… Ты просто выслушай меня, хорошо?

– Вивиан, – голос Альмы стал почти ласковым. – Я всего лишь дежурная сотрудница полиции, которая к тому же работает в ночную смену. Я не занимаюсь убийствами.

– Просто послушай.

Должно быть, в голосе Вив послышалась тревога – возможно, даже страх, – потому что Альма вдруг закрыла рот и молча кивнула.

– Кэти Колдуэлл убили в декабре восьмидесятого года, – начала Вив. – Ей был 21 год. Она работала секретарем в стоматологическом кабинете. Была замужем, шестимесячный сынишка… Муж служил военным.

Она знала все эти факты наизусть. Пересказывала их с легкостью, словно они касались ее собственной жизни. Альма кивнула:

– Я помню.

– Как-то раз Кэти отправилась на работу и оставила сына с няней. В пять часов вечера она позвонила няне и сказала, что по пути домой зашла за продуктами и задержится на 15 минут. В полседьмого няня позвонила ее матери и спросила, что ей делать, поскольку Кэти до сих пор не вернулась. Мать сказала подождать еще час, а потом звонить в полицию. В полвосьмого няня позвонила в полицию.

Вив взглянула на Альму и продолжала:

– Полиция искала Кэти три дня. Ее тело обнаружили под эстакадой. Она была голой, а в области шеи сбоку – три ножевых ранения. Глубоких. По основной версии, убийца пытался перерезать ей артерию. И у