— Уговорите Марко встретиться со мной. Он не соглашается.

— Меня это не удивляет. Но мне казалось, мы уже все обсудили. Кстати, с чего вы взяли, что можете преследовать меня и бить сумкой? Конечно, вы не хотели причинить мне вред, но я мог умереть. Так почему я должен помогать вам?

Камилла закрыла глаза, и слеза скатилась по ее щеке. Притворство? Возможно. А если нет?

Она открыла глаза и посмотрела на Джио. Он увидел боль в ее взгляде, идущую прямо из сердца. Это его поразило. Камилла не притворялась.

— Всей моей жизни не хватит, чтобы извиниться за то, что я натворила, — дрожащим голосом проговорила она. — Я не помню, как ударила вас. У меня словно стоял красный туман перед глазами.

— Я вам ничего не сделал. Вы бы и так проиграли суд, это очевидно.

— Нет. Единственное, что очевидно, — я должна была попробовать. Синьор Валтьери, у вас есть дети?

С виду Джио оставался спокойным, но его сердце отчаянно забилось.

— Нет, — сказал Джио, понимая, что это лишь отчасти правда. Но он не собирался изливать душу.

— Тогда вы не поймете, что значит любить своего ребенка и именно ради него лгать, красть и обманывать.

Камилла раскрыла ладонь и разгладила фотографию, которую до этого сжимала в кулаке. Она положила ее на стол и подвинула к Джио:

— Это мой сын.

Анита спала неспокойно, она была не в состоянии полностью расслабиться, пока не вернется Джио. Примерно в час ночи он приехал.

Джио не зашел к ней. Анита полежала немного, выжидая и прислушиваясь, потом встала, надела халат и направилась в гостиную.

Он сидел на диване, глядя на долину. Свет почти нигде не горел. Лишь медленно плыли вдалеке огоньки фар.

Джио услышал, как она вошла, повернул голову и жестом подозвал ее:

— Я думал, ты уже спишь. Посиди со мной.

Он похлопал по соседней подушке дивана. Анита подошла, устроилась поудобнее и прижалась к его плечу:

— Ты поздно.

— Да. Я не хотел тебя будить. Извини.

— Ты не разбудил. Я не могла уснуть. Я пыталась до тебя дозвониться.

— Прости, что не отвечал. Я думал.

— Так напряженно?

Рот Джио скривился в некоем подобии улыбки, но эта гримаса разрывала ей сердце. Она дотронулась до его щеки:

— Ну, как Камилла?

— Она хотела извиниться, — хрипло пробормотал он. — Она выглядела ужасно. Когда мы встретились впервые, можно было подумать, что Камилла — успешная бизнес-леди. Она была элегантно и со вкусом одета, вела себя уравновешенно — до тех пор, пока не поняла, что проигрывает. Сегодня… Ну что я могу сказать? Камилла, казалось, постарела лет на двадцать и плакала не переставая.

— Притворялась?

— Нет, — возразил Джио. — Похоже, она действительно сходит с ума. Камилла рассказала, что ей требовались деньги для сына, который лежит в детской больнице. Он сильно пострадал в автокатастрофе, и она не может сама ухаживать за ним — нужна помощь специалиста. Поэтому она годами воровала деньги у Марко и из-за этого просила половину акций. Чтобы поддержать здоровье сына.

— И ты в это поверил? — скептически поинтересовалась Анита.

Джио грустно улыбнулся:

— Камилла показала мне фотографию. Он уже подросток, но не может говорить и с трудом передвигается. Это трагедия. После нашей встречи я все проверил.

Ей стало стыдно.

— Боже, Джио. Прости, пожалуйста. Какое горе для нее. Для него. Для обоих. У Камиллы есть муж?

— Нет. Он погиб в той аварии. Оказалось, что он не был застрахован, поэтому компенсацию не выплатили, и уход за сыном оплачивает сама Камилла. Она много лет обманывала Марко, а потом попыталась получить половину бизнеса, чтобы расплатиться с растущими долгами. Когда она поняла, что проиграла, ее отчаяние дошло до предела.

— Я понимаю. Ох, как это ужасно! Как она будет оплачивать больничные счета сына?

— У нее нет средств, и еще на ней висит счет от адвоката, который постоянно на нее давит.

— Кто ее защищал?

— Бруно Андретти.

— Ему известны эти подробности?

— Не знаю. Но он обязан был предупредить Камиллу, что она ни за что не выиграет процесс. Тем не менее я встречусь с ним и попытаюсь все уладить. И поговорю с Марко. Он ничего не знает о ребенке. Если Камилла не сказала о своей беде партнеру по бизнесу, сомневаюсь, что она сказала об этом адвокату.

— Он твой друг?

— Нет, но мы знакомы. Бруно — хороший человек.

Джио придвинулся, нежно коснулся щеки Аниты и ласково посмотрел ей в глаза:

— Ты выглядишь уставшей, саrа. Возвращайся в постель.

Анита уснула почти сразу, уютно устроившись в его объятиях, а Джио лежал, обнимая ее и думая об их ребенке. На что пошел бы он, если бы с малышом что-то случилось? Волна эмоций захлестнула его. Как тяжело было Камилле Понти осознавать, что сыну нельзя помочь!

Он поговорит с Бруно, с Марко и попробует выяснить, можно ли что-то сделать для нее.

* * *

На следующий день Джио слова уехал.

— Не знаю, когда вернусь, но, надеюсь, не очень поздно, — сказал он.

В последнюю секунду Джио наклонился и чмокнул Аниту в щеку.

Он поехал во Флоренцию, чтобы встретиться с Бруно.

— Боюсь, он занят, — предупредила секретарша.

— Скажите, что пришел Джованни Валтьери.

Девушка исчезла в кабинете и через мгновение вышла оттуда, немного удивленная:

— Он примет вас прямо сейчас.

— Спасибо.

Джио вошел в ту же дверь и аккуратно закрыл ее:

— Андретти.

— Валтьери, ciao. Кофе?

— Спасибо. Я хочу поговорить о твоей клиентке, Камилле Понти.

Бруно откинулся на спинку кресла, закинул ногу на ногу, и Джио заметил веселье в его взгляде.

— Ах да. Тебе уже лучше? Слышал, ты споткнулся о мусорный мешок. Собираешься подать на нее в суд? Предупреждаю, ты не выиграешь.

— Спасибо за заботу. Я пришел поговорить о твоем счете.

Бруно нахмурился:

— О каком счете?

— Я поражен, что ты не сказал Камилле, что у нее нет шансов выиграть. Ты интересовался, зачем ей нужны деньги? Откуда у нее долги?

Бруно опустил ногу на пол и наклонился вперед:

— Я не знал, что у нее долги. Камилла мне ничего не сказала, кроме того, что Марко Реналдо отказывается отдавать ее долю компании.

— Она воровала деньги из фонда компании. У нее сын-инвалид. Он находится в больнице. Это очень дорого, но ему необходима помощь специалиста.