class="p1">В машине Костя несколько раз кряхтел, пытаясь о чем-то заговорить, но созрел, когда мы почти уже приехали.

– Сергеич галстуки завязывать ненавидит, – брякнул он и снова закряхтел.

– И что? – осведомилась я.

Если вчера собирать информацию о Тобольском было еще актуальным, то после ночи стало неважным совершенно.

– Ему Катя, жена, вяжет. У нее узел особенный. Подушечкой, такой…

Я продолжала таращиться на Костю, не понимая, чего он от меня то хочет.

– Ну ты это… Не пытайся повязывать ему галстук, когда он от тебя уходить станет. Пусть лучше снимет и в карман сунет.

– А! – наконец до меня дошло, что Костя пытается максимально изолировать Никиту от ревности жены, а жену от подозрений на своего мужа. – Конечно. Без проблем.

Поднимаясь на лифте, я пыталась придумать отмазки для Тобольского, если он приедет и снова захочет близости. Для меня это стало бы пыткой.

Но Никиту ждать не пришлось. Только открыв дверь, я сразу почувствовала его тяжелый парфюм, который давно бы выветрился, не будь его хозяин в квартире.

– Пришла?

Никита стоял в брюках и рубашке, на шее висел перекинутый, но не завязанный галстук. Он быстро, отточенным движением посмотрел на часы и удовлетворенно кивнул.

Я уже открыла рот, чтобы выдать заготовленное оправдание, когда Никита проговорил:

– Успеваем. Заедем еще поужинать. Голодна?

Вот как открыла я рот, так и стояла с открытым, не зная даже, что ответить.

– Куда успеваем?

– В театр. Тебе есть чего надеть?

– А если нет, Зоюшку пригласим?

Никита поморщился, но кивнул.

– Или по дороге в ресторан заедем в бутик и купим тебе подходящие шмотки. Ты как? Разбираешься в них?

– Спрашиваешь!

И что-то мне так полегчало на душе, что в постель меня сегодня не потянут, что даже настроение улучшилось. Я скинула сумку с плеча, подошла к Тобольскому и взялась за концы галстука.

Его взгляд остановился на моих губах. Я его чувствовала. Он прожигал. Но вместо того, чтобы наклониться и поцеловать, криво улыбнулся и спросил:

– Умеешь?

– Конечно.

Я ловко завязала галстук, выбрав узел «Виндзор», чтобы подушечка была идеальной, отошла и улыбнулась, довольная результатом. Тобольский окинул себя взглядом в зеркало, удовлетворительно хмыкнул и, не поправляя узел, взялся за пиджак.

– Поехали?

– Я в душ. На минуточку.

И поскакала освежиться и переодеться. Все же театр после универа без легкого макияжа и прически покорять не стоило.

* * *

От вечера я была в полном восторге!

Обалденный ужин у Заславского. Причем я даже не представляла, что Тобольскому так легко забронировать у него столик! А едой шефа я была покорена и обескуражена.

Потом восхитительный спектакль, где мне даже разговоры по телефону и постоянная переписка в мессенджере Тобольского не мешали.

А главное скоропалительный отъезд самого Никиты, стоило ему проводить меня до дверей.

– Даже поцелуя не будет? – изумилась я, видимо, немного перебрав шампанского за ужином.

Никита быстро вернулся, легко коснулся губ и скрылся в лифте.

Ну идеальный же вечер! Я даже язвительно похихикала, представив жену Катю, рассматривающую мой идеальный узел на галстуке.

Выкуси! Раз не можешь уследить за похождениями своего муженька. Любила бы, давно приструнила или кастрировала!

Вот с этой сладкой мыслью я рухнула в постель и проспала до самого будильника, пропустив четыре сообщения: одно от Никиты и три от Саши.

Никиту игнорировать я не могла, точнее, не хотела. Он мне в благодушном настроении куда больше нравился, чем рассерженный. Поэтому быстро настрочила ответ, что-то такое нейтральное, из разряда «собираюсь в универ, вечером в общагу готовиться, потом домой».

Подождала пару минут, но он не ответил. Поэтому я с легким сердцем спустилась к Косте, села в машину и поехала учиться.

Сообщения же Саши перечитала три раза, но так и не ответила. Мне нужно было серьезно подумать, нужен ли в моей жизни еще и Саша? Если у меня с его старшим братом скоро закончится, то я ни под каким соусом не хочу больше встречать на своем пути ни одного Тобольского, как бы классно они ни целовались.

В памяти тут же всплыло последнее интимное фото Саши. И я живо представила, как он умело орудует своим органом. Теперь то я имела полное растяжимое представление о том, что происходит между мужчиной и женщиной, как она себя при этом чувствует.

На удивление внизу живота приятно потянуло. Даже мурашки побежали по бедрам, заставляя вздрогнуть от неожиданности.

Да ладно? Почему я так странно реагирую всего лишь на воспоминание о фото члена?

Или это реакция на Сашу?

Почему я вообще загоняюсь этими мыслями? Не проще ли переключиться на приятное?

Из приятного, мои встречи с Никитой продлятся недолго. Я вернусь в общагу, к своей привычной жизни. Восстановлю документы, дождусь возвращения родителей из экспедиции и уеду к ним. Закончу учебу в Штатах. Так всем будет проще.

Но на все это нужно время и деньги. А я все же буду скучать по квартирке и обильном и дорогом питании из ресторана. Эх…

– А разве он тебе не дает наличку? – спросила Гелька, когда я поделилась с ней своими мыслями.

– А разве должен? У меня же карта.

– Ты могла бы каждый день снимать с нее нал и копить. Он свалит, а денежка останется, – учила она. – Чего ты как маленькая?

Я фыркнула. Сложно объяснить, почему я раньше не снимала деньги – боялась спровоцировать Тобольского. Но теперь, когда потерянного не вернуть, снова боюсь, теперь привлечь нежелательное внимание к моему хомячеству. Ведь он заметит и спросит, зачем мне деньги. Пять тысяч каждый день. И что я ему отвечу?

– Скажешь, что девочки не могут без денег. На ноготки нужно, на прически… Придумай чего-нибудь!

– Легко тебе, – разозлилась я на подругу. – Но мы обе знаем, что если ему не понравится, отвечать мне придется!

Вот тут Гельке пришлось согласиться, но разговор заставил меня задуматься о накоплении.

По дороге к банкомату Геля неожиданно дернула меня за рукав:

– Это нормально, что Стас сегодня весь день за нами таскается?

Я оглянулась через плечо и хмыкнула. За нами действительно вальяжно вышагивал Тобольский-младший, раздраженно пиная свою сумку на длинном ремне.

– А точно весь день? Что-то я не замечала.

– Точно-точно. Как его не заметить?

Гелька была какой-то нервной, когда поблизости находился Стас. Вот и сегодня она дергалась больше обычного. Это я Стаса могла не заметить, но перевозбужденное состояние моей подруги я точно чувствовала и теперь расшифровала.

– Хочется ему, пусть ходит. Не обращай внимания. Пока ты со мной, он не подойдет.

– В том-то и дело, – непонятно пробурчала Геля, а