Когда лорд Эдмонд и Мэри наконец собрались уезжать, были уже густые сумерки, для поездки в ландо было слишком поздно и довольно холодно. Леди Элинор распорядилась подать свою дорожную карету, отделанную внутри мягким зеленым с золотом бархатом, настояла, чтобы Мэри взяла ее теплую шерстяную шаль, и положила на сиденье толстый плед, чтобы было чем накрыть колени.

– После таких теплых дней ночи могут быть очень холодными, если на небе нет облаков, удерживающих тепло, – пояснила она. – Дорогие мои, не могу выразить, как мне было приятно провести с вами время. Леди Монингтон, Эдмонд непременно должен еще раз привезти вас ко мне. Это был удивительно приятный вечер.

– Я тоже получила огромное удовольствие, – призналась Мэри.

– Я и не знала, милый, что ты наконец взялся за ум, если сопровождаешь такую достойную женщину, как леди Монингтон. – Поцеловав Мэри в щеку, леди Элинор повернулась к лорду Эдмонду и наградила его горячим поцелуем. – Я думаю, что моему любимому племяннику давно пора возвратиться из дальних краев, куда он так надолго сам себя сослал.

– Тетя, это был просто прием в саду, – остановил ее лорд Эдмонд, но она, улыбнувшись, потрепала его по щеке.

– Тебе не холодно? – обратился лорд Эдмонд к Мэри, усевшись рядом с ней на сиденье кареты. – Накрыть тебя пледом?

– Нет, спасибо, шали вполне достаточно.

Экипаж двинулся, и они обернулись помахать леди Элинор Варли, которая вышла на террасу попрощаться с ними.

Но уже в следующий момент экипаж показался им очень тесным и очень тихим.

– Это была ваша идея? – Они не договаривались о возвращении домой в темноте в закрытом экипаже, Мэри чувствовала себя неловко и была совсем не уверена, что у них найдутся еще какие-либо темы для разговора.

– Нет, не моя, но, должен признаться, вполне в моем стиле. Я люблю ходить окольными путями, но на сей раз я здесь ни при чем.

– А-а, – протянула Мэри, и они погрузились в молчание.

«Вот все почти и закончилось, – думала она, – осталась только долгая обратная дорога в Лондон. Лорд Эдмонд, конечно, сдержит свое слово, обязательно сдержит. За весь этот день он должен был понять, что у нас нет ничего общего, а за обедом и потом в гостиной он был совершенно не способен поддерживать разговор». Правда, как бы ни нравилась ей леди Элинор, Мэри считала, что тетя Эдмонда вела себя не совсем тактично, выбирая для беседы темы, в которых ее племянник был абсолютно несведущ.

Мэри хотелось, чтобы все поскорее осталось позади. Она жалела, что не отказалась от обеда, к этому времени она уже была бы дома, и все ее встречи с лордом Эдмондом Уэйтом казались бы ей просто дурным сном.

– О чем задумалась, Мэри? – Потянувшись к ней, он сжал ее руку в своей теплой ладони.

– Ни о чем, я просто вспоминаю прошедший день. Мне понравилась ваша тетя.

– А ты – ей. Не сомневаюсь, она захочет продолжить знакомство.

– Буду рада видеть ее на одном из своих литературных вечеров, я непременно пошлю ей приглашение, – быстро нашлась Мэри.

– Тетя хочет, чтобы я снова привез тебя к ней, – сказал лорд Эдмонд, и, несмотря на почти полную темноту, Мэри увидела, что он улыбается, глядя на нее.

«О нет», – взмолилась про себя Мэри. Она не задумывалась о том, что будет делать, если он поведет себя неподобающим образом. Но что, если он будет продолжать преследовать ее, ни с чем не считаясь? И, отвернувшись в сторону, Мэри сочла за лучшее оставить его слова без ответа.

Несколько минут они ехали молча, а потом лорд Эдмонд отпустил ее руку и обнял за плечи.

– Пожалуйста, не нужно, – попросила Мэри, не поворачивая головы.

– День подходит к концу, осталось всего полчаса или чуть больше, и все закончится.

– Да.

– Тебя это радует?

– Да.

Свободной рукой он взял Мэри за подбородок и повернул к себе ее лицо. Мэри почти не видела в темноте своего спутника, но чувствовала, что его лицо совсем рядом.

– Не нужно. – Она услышала, как дрожит ее голос.

– Мэри, времени так мало. Всего полчаса. Как по-твоему, сколько лет у меня в запасе? Двадцать? Тридцать? Сорок? Даже если всего десять или пять – или только один год, – все равно полчаса – это такое короткое время по сравнению с этим сроком.

– Не смейте так говорить! – рассердилась Мэри. – Я должна поверить, что вы воспылали ко мне страстью? Я должна сочувствовать вам? Вы просто хотите затащить меня к себе в постель, вот и все, а я этого не хочу.

– Мэри, – его рука развязала ленты ее шляпы и отбросила ее в сторону прежде, чем Мэри сообразила, что он собирается сделать, – подари мне эти полчаса твоего времени. Это все, что я прошу. Я не буду здесь заниматься с тобой любовью, хотя обстановка весьма соблазнительная. Я обещаю тебе это. Просто подари мне эти полчаса.

Мэри чувствовала, что она устала сопротивляться. Пройдет еще полчаса, и все кончится – это будет неимоверным облегчением, но ведь эти полчаса надо как-то прожить. Мэри, позволив себе расслабиться, закрыла глаза и склонила голову к его руке, нежно поглаживавшей ей щеку и ухо.

– Мэри. – Лорд Эдмонд ласково провел ладонью по ее щеке, потом по подбородку и, наконец, по губам. – Мэри.

Образовавшийся у нее в горле комок, который она безуспешно старалась проглотить, помешал ей оттолкнуть лорда Эдмонда, когда его губы коснулись ее век, а потом нежно, но плотно прижались к губам.

– Мэри.

И ей захотелось просто плыть по течению – и будь что будет. Ведь в Воксхолле и потом она позволила ему так много, хотя Мэри уже не помнила, почему именно поступила так. Но сейчас, в темноте, когда она, закрыв глаза, не думала о том, кто с ней, и позволяла себе только чувствовать, не задумываясь ни о чем, ее одолевало желание уступить его ласкам.

Лорд Эдмонд провел кончиком языка по контуру ее губ, вызвав болезненное ощущение ожога, и она, приоткрыв рот и зажав его язык губами, втянула его в себя, вызвав у лорда Эдмонда стон.

Как хорошо было не думать и не рассуждать, а просто чувствовать. Было так приятно ощущать, как одна сильная мужская рука обнимает ее, а другая, теплая и немного жесткая по сравнению с ее нежной кожей, поглаживает по щеке, потом по плечу и по груди, потом, скользнув вверх, забирается в вырез платья, большой палец теребит сосок, пока снова не возникает эта мучительная боль. Было так сладостно ощущать, как мужской рот вбирает в себя ее губы и язык, путешествуя внутри ее рта, ласкает ее язык.

«Какое наслаждение – хотеть и знать, чего хочешь», – мелькнула мысль у лорда Эдмонда.

– Мэри, о Боже, Мэри, – шепнул он ей в самое ухо, и она мгновенно вспомнила, кто с ней.

«Могу же я позволить себе забыться на несколько коротких мгновений, и пусть так и будет», – решила Мэри и, подняв руку, запустила пальцы в волосы лорда Эдмонда.