Благодаря семье я понял одну очень важную вещь — без их молчаливой поддержки я бы вряд ли пережил события последних недель.

— Спасибо, мам.

— Ложись уже.

Родительница чмокнула меня в макушку и выключила свет. Сестренку такая реакция удивила, но я буду последним, кто примется ей объяснять. Пусть это останется между нами.

Долгое время я не мог уснуть, ворочаясь с боку на бок, и только перед самым рассветом удалось отгородиться от мыслей и забыться тревожным сном. Столько усилий, чтобы проснуться через час от назойливого пиликанья будильника.

Утро наша семья встречала в атмосфере редкостного единения. Результат беспокойной ночи налицо — по квартире передвигались сонные, то и дело сталкивающиеся в проходе женщины. Все бы ничего, но оказалось, что мой организм перевертыша еще не оправился от недельной комы, и очередная бессонница выжала его досуха. Так что я не слишком отличался от родных и к приезду отца Игоря больше походил на зомби.

Зевающая мама, путаясь в замках, меланхолично открыла новенькую входную дверь и, впустив гостя, побрела досматривать сны, махнув рукой на гостеприимство. Единственное на что ее хватило — это весьма невнятное приветствие.

— Не выспались? — понимающе спросил священник, проходя на кухню.

В ответ я молча отсалютовал кружкой, едва ли уступающей средних размеров ведру. Одуряющий запах свежемолотого кофе плыл по квартире.

— Да уж, если оборотню потребовался допинг… Ладно, допивай потихоньку, и поехали.

На улице мне полегчало. Небо над Москвой затянуло грозовыми тучами, и погодка установилась под стать настроению. То ли подействовал кофеин, то ли врывающийся в открытое окно ветерок прогнал сонную одурь, но минут через десять я пришел в себя и смог адекватно воспринимать лекцию Игоря.

— Полегчало? Ну вот и хорошо. Тогда слушай. Наше с тобой задание больше похоже на типичную русскую сказку: поди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что.

— Не понял. — Я помотал головой.

— Слушай и не перебивай. Это — вступление. Есть у меня подозрение, что жертвоприношения продолжаются. Только тела от нас прятать начали. Поймать живодеров на живца нереально, потому что системы в действиях не наблюдается. К делу подключены МВД и ФСБ, причем на них самая надежда. Задержание они не потянут, но шансов выйти на след — побольше нашего. Там профи работают. Как ни крути, но ни «черти», ни Церковь следственными навыками не владеют. Специфика.

— Так зачем мы этим вообще занимаемся?

— Работа такая. Магические преступления по вашему ведомству проходят. И времена, когда вся работа состояла в том, чтобы догнать и испепелить, подходят к концу. Нарабатывать аналитику придется и вашим и нашим, потому что таких преступлений с каждым днем все больше. Мелочь будем понемногу перекладывать на органы. Наша с тобой задача научиться определять «запашок», отличающий магическую бытовуху от действительно серьезных преступлений.

Я почесал затылок. Сказанное отцом Илларионом с трудом укладывалось в голове. Я еще жил тем временем, когда огненный шар или обезумевший некромант — это ЧП уровня Графа или, в крайнем случае, Косты с его боевиками. Тот факт, что с такими случаями теперь будут иметь дело простые полицейские, внушал трепет. Мир менялся быстрей, чем я успевал привыкнуть.

— Хрена себе! Мы же в анархию скатимся.

— Испугался? — Игорь притормозил на красный сигнал светофора и усталым жестом потер глаза. — Не переживай. Думаю, все будет в порядке. В рядах нашей доблестной милиции проснулось достаточно магов, да и натаскивают их в усиленном режиме. Эксцессы, конечно, будут, но в пределах нормы. База у вас подготовлена отличная. Граф был гениальным управленцем, даром что сбежал при первой возможности. Опять же и Власов и Женька — люди отнюдь неглупые.

Я пожал плечами. За последний месяц с моих глаз спала пелена оптимизма, и я примерно представлял методы усмирения особо отличившихся. Уверен, что очень скоро о «чертях» поползут первые жутковатые, но достаточно правдивые слухи, которые и удержат самых шустрых рвачей. Разнообразием наказаний контора не блистала.

— Поживем — увидим. — Я мысленно отмахнулся от собственных пессимистичных прогнозов. — Давайте ближе к телу. Мы-то с вами чем займемся?

— Для начала — перейдем на «ты». Не против? Напарники все же.

— Договорились. — Я пожал плечами.

— Вот и хорошо. Тогда сейчас к Сердюкову, он курирует спайку «чертей» с МВД, ФСБ и армией. Его люди повторно лопатят информацию о жертвоприношениях. В связи с последними событиями приоритет у нашего дела понизился, но найти и наказать эту сволочь надо во что бы то ни стало.

Не уловив в голосе священника уверенности в непременном торжестве справедливости, я поинтересовался:

— А зацепки? Есть на них что-нибудь? Отпечатки пальцев, магические там… ну не знаю, может, «запахи»?

— Пусто. — Игорь смущенно кашлянул, словно его лично обвинили в некомпетентности. — Специалисты нащупали сходство между пентаграммами первых ритуалов и рисунками трактатов по черной магии. Встречал такую макулатуру?

— Угу. В книжных. На полках между кулинарными рецептами и книжками типа «Богатей, не отрывая задницу от дивана». Неужели среди них встречаются работающие рецепты?

— Как ни странно — да. Хотя полезней было взять учебник по математике. В обоих случаях схемы построения основаны на законах геометрии. Проблема в том, что одаренный высокого уровня воспринимает магические потоки на интуитивном уровне. Так что правильный подход можно нащупать опытным путем. Боюсь даже представить, скольких людей эта сволота запытала до смерти, пока не добилась результата.

— Не понимаю. — Я задумчиво побарабанил пальцами подлокотник. — За всем стоит явно непростой человек. Создать ритуал такой сложности может только гений. Но зачем магу высочайшего уровня убивать себе подобных?

— Смотри. — Игорь оттопырил указательный палец и продолжил менторским тоном: — Первое. Началось это давно, а первые всплески впитывали немногие. И ты прав — у них не было большой необходимости в усилении дара. Но есть и второе. — Перед моим носом назидательно качались уже два пальца. — По уверениям теоретиков, обряд способен наделить силой даже простого человека. Отсюда проклевывается неплохой инструмент для влияния на окружающих. Представь, сколько денежек отвалит кремлевская верхушка за чужой дар. Здесь узелок тугой: деньги, власти, армия, политика. Даже сейчас, после Волны, не стоит недооценивать возможности этого ритуала. А раньше?! Никто ж не знал, что магов будет как собак нерезаных.

— На Эльвиру похоже.

Я испытующе посмотрел на священника, но тот не стал выгораживать бывшую церковницу.

— По этому делу ее проверяли и ваши и наши. В половине случаев у нее стопроцентное алиби. Камеры наблюдения, документы, личные встречи. Проверили сестренку. Эту, как там ее? Ливиан! Пустышка. Заклинания кровососов отличаются специфическим, как ты говоришь, запашком. Правда, поговорить с ней мне не позволили — передали записи допросов. Но там глухо. Предательство сестры сильно подействовало на вампиршу — она замкнулась и отказывается говорить. Нам ее не отдадут, сам понимаешь. Ливиан дает «чертям» прямой выход на разработки сестры, а это поважней убийц-маньяков. Тем более что и ритуальщики в последнее время притихли. Нет огласки, нет трупов — дело могут списать в глухари.