– Значит, так, издеватели, – сказал я во множественном числе, поскольку Валера пришел в себя и недоуменно смотрел, повернув голову. – Я знаю, как вас зовут. Если узнаю, что вы хоть ещё одного гея обидите в этом городе, эти фотки с вами, «влюбленными извращенцами», попадут во все студенческие паблики нашего города. И вы сами знаете: что в интернет попало, оттуда не пропадет. Вы хотели мне жизнь искалечить – я сделаю это для вас.

Я поправил одежду, взял свою сумку и покинул квартиру. Теперь сомнений в том, что пора прекращать свою половую вольницу, у меня больше не было. Хорошо, удалось вырваться от этих гомофобов. А если нет? Брр-р! Даже думать не хотелось о таком.

Чтобы окончательно не давать себя шанса снова начать «сексуальный марафон» без конкретной цели, я уволился из той компании и устроился работать в другую. Правда, должность там была попроще и зарплата поменьше – младший мерчендайзер. Но зато буквально через несколько дней я заметил, как на меня посматривает симпатичный коллега по имени Николай. Должность у него, кстати, была точно такая же.

Самое забавное началось потом: Максим, который так и не узнал, что я видела его подставившим свой зад тому незнакомому мне парню, неожиданно вспомнил обо мне три дня спустя. Да не просто вспомнил, а сделал очень красивый романтичный жест: пришел к нам в комнату вечером с большим букетом роз, торжественно вручил его мне и пригласил на свидание.

Лидка, увидев это, сделала огромные глаза и только попыталась раскрыть рот, чтобы ответить явно нечто весьма резкое, но я сделала незаметный для гостя жест в её сторону. Мол, тихо, молчи. И соседка запнулась, сдержавшись. Могу только себе представить, что она там пожелала высказать. Думаю, если убрать всё нецензурное, одни предлоги с союзами бы остались. Конечно, Лида не та девушка, которая матерится через слово. Однако происхождения она самого простонародного и выросла в среде, где добрая половина из того, что в городе признается за «обесцененную лексику», звучит без запинок и всюду.

Максим между тем ждал, что я скажу. Хотя по глазам было видно: этот красавчик не привык получать отказов. Возможно, если бы он заявился до того приснопамятного вечера, я бы простила его. Встрепенулась, словно птичка, и полетела вместе с ним в счастливые дали, лишь бы ощущать рядом дуновения ветерка от взмахов его сильных крыльев. Только после увиденного я уже не могла чувствовать к этому человеку что-либо, кроме презрения.

В ту пору я ещё испытывала внутри себя остатки родительского воспитания, одним из постулатов которого было отвращение к людям с нетрадиционной сексуальной ориентацией. Настолько сильное, что даже обозначающие их слова не произносились. Только «эти», и всё, а уж какие они там – догадывайся, Женя, сама, а ещё лучше – не смей о ни думать вообще. Но, живя в общежитии и открывая для себя широкий мир, я узнала о тех, кто предпочитает людей своего пола, и… не испытала к ним никакого негативного чувства.

Да почему я должна их ненавидеть? Люди ищут хороший секс, им хочется ощущать себя счастливыми, разве это плохо? Отвратительно и гадко, когда происходит насилие, а все остальное – глубоко личное дело каждого. Мне трудно было свыкнуться с этим, но я смогла. К тому моменту, когда увидела Максима с тем парнем, уже не была гомофобкой. Потому не сам факт его бисексуальности поразил меня. Он изменил – вот что ударило в сердце больнее всего.

Наверное, я была тогда слишком наивной. В самом деле, с чего решила, будто он мне принадлежит? Невинности лишил? Да секс вообще у многих не повод для знакомства. Особенно в общаге, где царят довольно свободные нравы. Тут разве что мы с Лидой, словно две монашки. Не прыгаем из койки в койку. А есть и те, для кого менять половых партнеров чуть ли не каждый день – дело привычное. Вот и Максим привык к подобному.

Только всё равно больно. Что ни думай, как ни пытайся отыскать в его действиях логику, как не придумывай ему оправдания, мысль засела, словно ржавый гвоздь с насечками: он меня предал. Тогда зачем я, спрашивается, ему на предложение пойти с ним в ресторан ответила «Да»? Потому что стало интересно послушать, что он станет говорить, когда я выведу его на «голубую» тематику разговора. Было у меня и ещё одно сильное желание – отомстить.

Я быстро собралась, пока Максим ждал меня в коридоре, а потом мы спустились вниз и, сев в такси, поехали в ресторан «Прометей» – одно из самых пафосных мест в нашем городе. О нем мне, как и о многом другом, рассказала Лида, добавив, что попасть труда просто нереально: столики надо бронировать за месяц, а то и больше. Но Максим был типичным представителем «золотой молодежи», потому мы прошли сразу, и метрдотель ему приветливо кивнул, из чего я сделала вывод: он тут частый посетитель.

Поскольку я прежде не бывала в ресторанах и чувствовала себя очень стесненно и неловко, Максиму пришлось мне помогать с выбором блюд. Я и названий-то таких не знаю: «Запеченная “Филадельфия”», «Ростбиф из телятины су-вид», «Карпаччо из кабачков с сыром тофу» и тому подобное. Одно я знала точно: не выпью ни капли спиртного, иначе это на меня подействует расслабляюще, и обаянию Максима противостоять уж точно не смогу.

Боже, какой он был галантный кавалер в тот вечер! Ухаживал за мной: пододвинул стул, чтобы я села, помогал выбирать кушанья, наливал апельсиновый сок, не дожидаясь официанта, много шутил, улыбался и был вообще душой нашей маленькой компании. Мне с большим трудом удавалось не поддаваться его романтическим чарам, окружавшим со всех сторон. Я себе напоминала Элли из «Волшебника Изумрудного города», которая попала в волшебный туман. Только там все уснули, а я противостояла этой магии мужского обаяния.

Максим сыпал комплиментами, как из рога изобилия. Чтобы объяснить, почему несколько дней не приходил ко мне, выдумал целую историю о подготовке к сложному экзамену и закрытии учебных «хвостов», накопившихся в течение последней сессии. Я слушала, кивала, улыбалась и поддакивала, чувствуя себя очень неуютно из-за необходимости играть эту роль податливой, доброй и милой девочки, развесившей ушки от красивых песенок.

Он зря старался, этот обаяшка. Я не верила ни единому его слову, и всякий раз представляла себе ту живописную и до отвращения колоритную картину: вот стоит Макс с голым задом, матерится от наслаждения, и тот парень пихает ему член в анальное отверстие. После такого неужели нашлась бы хоть одна дура на свете, которая бы поверила его красивым легендам?!

В финале вечера случилось самое невероятное, от чего я даже на пару минут потеряла дар речи: Максим сначала долго что-то говорил о выборе спутницы жизни, преданность (ага, от него это слышать было особенно забавно), любовь, отношения – словом, нёс очередную романтическую чепуху, которая в его устах звучала шумом ветра. Таким, который быстро проходит, не оставляя следа в памяти. Я практически не вникала в его слова, но потом он вдруг встал, опустился передо мной на одно колено, протянул невесть откуда взявшееся кольцо и сказал:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Женя, я тебя люблю, выходи за меня замуж.