Чистый являлся высококлассным специалистом по рукопашному бою. Кроме того, он мог подавлять сознание жертвы или жертв в радиусе двух-трех метров, что было вполне достаточным для бойца его профиля. Разум противника, разумеется, не попадал под полный контроль Чистого, но в нем происходил как бы психологический надлом, с последующим незамедлительным упадком сил всего организма. После чего даже самый высококлассный мастер не представлял никакой опасности. Его можно было брать голыми руками.

Эта пара совместно работала уже более пяти лет. Может быть, благодаря ментальным задаткам или просто потому, что так долго работали только вдвоем, они научились понимать и чувствовать друг Друга практически без слов. Это состояние было чем-то сходно с чувствами близнецов, постоянно ощущающих какую-то незримую связь.

Мотоцикл напарников остановился прямо перед парадным входом небоскреба как раз в тот момент, когда я захватил в заложники старшего отпрыска рода Баррелов.

Несколько секунд Время сидел неподвижно, полностью сконцентрировавшись на задаче, затем произнес:

— Задняя сторона здания, третье окно с правой стороны, второй этаж. Через четыре-пять минут появятся мужчина и женщина. Судя по всему, это те, кого мы ищем.

Дальнейших объяснений не потребовалось. Каждый и без того прекрасно знал, что нужно делать.

Мотоцикл описал неполный круг и припарковался с обратной стороны здания. Чистый остался на месте, облокотившись на руль с видом скучающего чиновника (оба были одеты в добротные дорогие костюмы), и стал дожидаться появления вероятной цели.

Время быстрыми шагами пересек улицу и вошел в здание, расположенное как раз напротив небоскреба, в котором прямо сейчас разворачивалась череда кровавых событий.

Он уверенно и спокойно миновал холл, где его вид не произвел особого впечатления на охрану, — обычный деловой человек с элегантным кейсом, спешащий на деловую встречу. Вызвал лифт, поднялся на четвертый этаж, полный офисов и деловых контор, зашел в туалет (к счастью для местного персонала, оказавшийся пустым — в противном случае в зависимости от ситуации снайпер мог просто-напросто ликвидировать всех ненужных свидетелей), повесил на ручку двери заранее приготовленную табличку: «Не работает», заблокировал вход изнутри, собрал свою винтовку и коротко сообщил напарнику, что он на месте.

На все эти манипуляции ушло около трех минут.

Время занял позицию как раз в тот момент, когда я сломал шею сыну Терри Баррела.

Жертва точно по графику шла в сети охотников.

* * *

— Мы выходим на втором этаже, — сообщил я Вивьен, в то время как лифт начал стремительный спуск вниз.

Девушка лишь молча кивнула.

Когда у тебя на глазах убивают одного человека — это страшно. Когда за определенный промежуток времени — нескольких, к этому постепенно начинаешь привыкать. Особенно если один из этих людей открыто угрожал твоей жизни. Лежащий у ее ног ковбой Лаймет не вызывал у моей спутницы никаких эмоций именно в силу того, что намеревался сломать ей шею. А сынок Терри Баррела сам по себе был законченным подонком. Так что впадать в истерику по поводу их преждевременной кончины она явно не собиралась.

Створки дверей лифта раздвинулись, и мы вышли в коридор второго этажа. Путь к свободе был практически открыт. О двух профессионалах, ожидающих моего выхода, я даже не подозревал...

На секунду замешкавшись на выходе, я отменил задание следовать на первый этаж, вместо этого послав лифт сразу на восемьдесят первый. Я не мог отказать себе в удовольствии продемонстрировать начальнику охраны плоды его предательства. В конце концов, мы договаривались только о том, что меня будет сопровождать один из его людей. Последний пункт соглашения не подразумевал, что он попытается меня ликвидировать.

Милая блокировала все лифты, кроме грузового, так что начальник охраны не смог предпринять никаких решительных действий — ему оставалось только ждать. Впрочем, томительная неизвестность не продлилась для него слишком долго. Спустя меньше минуты после того, как я вышел на втором этаже, лифт доставил свой страшный груз туда, откуда начал последнее короткое путешествие. Створки двери разошлись в разные стороны, и взорам людей, столпившихся у входа, предстало не слишком приятное зрелище двух мертвых тел.

Основание ручки, торчащее из вытекшей глазницы здоровяка Лаймета, производило, конечно, удручающее впечатление, но все же не такое сильное, как свернутая набок шея старшего сына их непосредственного босса.

Человек слишком долго проработал в кругах приближенных к Баррелу, чтобы понять: Терри не простит ему потери сына.

Решение пришло мгновенно.

Начальник охраны шагнул внутрь, склонился над мертвым телом, так что перекрыл зону видимости остальным присутствующим, взял руку убитого, якобы проверяя пульс, и, не оборачиваясь, скомандовал:

— Он жив! Немедленно вызвать «скорую»! Я буду встречать ее внизу!

После чего, не дожидаясь ответа или какой-нибудь другой реакции со стороны подчиненных, нажал на кнопку нижнего яруса, на котором располагался подземный гараж.

Достигнув места назначения, он двумя короткими, но сильными ударами рукояти пистолета пробил дыру в панели управления, при этом вдребезги разбив несколько микросхем, находящихся внутри. Для верности подтянул мертвое тело Лаймета так, чтобы оно заблокировало двери, не давая возможности закрыться створкам. Затем, миновав длинный ряд припаркованных на стоянке машин, прошел к помещению охраны гаража. Приказал открыть ворота и, когда распоряжение было выполнено, тремя точными выстрелами ликвидировал местный персонал (ему нужно было преимущество во времени). Закончив со всеми этими делами, человек спокойно сел в машину и уехал.

Больше никто и никогда его в этом городе не видел.

Я примерно представлял, в какой стороне находится торцевая сторона здания, поэтому выбрал кабинет, окна которого выходили именно туда.

Две немолодые женщины, находившиеся внутри офиса, дверь которого я без всяких церемоний выбил ударом ноги, были слишком испуганы моим видом и неожиданным появлением, чтобы хотя бы закричать, не говоря уже о каких-то более решительных действиях. Они как раз пили кофе, когда патриархальную тишину их помещения нарушил ворвавшийся внутрь ужасный незнакомец.

В гробовой тишине я подошел к окну и открыл его нараспашку. Затем взял стоячую вешалку для одежды (палку около двух метров длиной, на концу которой торчали несколько крючков) и велел Вивьен:

— Встань на подоконник, крепко ухватившись за шест. Я спущу тебя насколько возможно, а потом ты прыгнешь.

В ее глазах заметались искры паники, грозившей перерасти в истерику или что-нибудь подобное.

Я сделал очень нехорошее лицо и совершенно недвусмысленно пообещал:

— Если не хочешь спуститься таким безопасным методом, я просто выкину тебя из окна. У нас нет времени на уговоры.