— Мег наследует дома, бизнес и все капиталовложения, — продолжал Уинстон, склонясь над бумагами. — Таня и Нил упомянуты вскользь. Они получают в общее наследство только алмазное кольцо. Что объясняет, почему Мег… Он умолк на полуслове.

Кровь прихлынула к лицу его невесты.

— Почему я — что? Давай договаривай! Почему я взяла кольцо?

Он не ответил. Мег сбросила с плеча руку Джека и нетвердой поступью приблизилась к жениху.

— Уинстон! Ответь мне. Ты можешь поверить, что я украла кольцо Пита?

Адвокат встретил ее взгляд, но ничего не сказал. Она почувствовала боль в груди.

— Мы говорим не просто о кольце, а о большем, — заявил Нил, выхватив бумаги из рук Уинстона и потрясая ими перед лицом Мег, при этом ноздри его раздувались от гнева, а лицо горело. — Мой отец мертв. И как все удачно складывается! Ты, Мег, наследуешь то, что по праву принадлежит мне и Тане. — Он швырнул завещание на кровать.

— Не может быть, чтобы ты поверил, будто я… Нил, ради Бога! Прислушайся к собственной совести! — взмолилась Мег. — Я повторяю тебе, что никогда не видела этого завещания. У меня и мысли не появлялось, что я могу быть в нем упомянута.

— Мег, — попытался успокоить ее Джек. — Не трать понапрасну слов на оправдания. Тот, кто подкинул кольцо в твои вещи, находится сейчас здесь, в комнате. Мы выведем его на чистую воду.

— Хороший ход, Вулф, — усмехнулся Нил. — Будь я на твоем месте, я тоже вцепился бы в нее обеими руками. Твоя бывшая жена теперь миллионерша. Лучше проложи к ней путь через ее трусики, если только ты уже…

Нил отпрянул, заметив движение Джека, и вздрогнул, когда тот опустил ему на плечо свою сильную руку.

— Мы говорим о леди, — тихо произнес Джек. — Я вижу, что у тебя нет никакого опыта в общении с порядочными женщинами, и готов дать тебе поблажку. На первый раз. Если ты обещаешь держать свой грязный рот на замке.

Нил лишь метнул в него злобный взгляд. Джек сдавил ему плечо. Жест выглядел совершенно невинным, но судорожная гримаса на лице Нила свидетельствовала, что его плечо будто в тисках.

— Так как, Нил? Ты готов выказывать леди уважение?

— Ага, — выдавил юноша.

Джек похлопал его по плечу со словами:

— Тебе еще предстоит усвоить много хороших манер.

— Во всяком случае, я не считаю, что убийца — это она, — пробубнил Нил, потирая плечо.

— Да ну? — сказал Джек. — А кто?

— Он, — кивнул Нил на Уинстона, который нелепо выпучил на юношу глаза. Нил указал на бумаги, лежавшие на кровати, и пояснил: — Папа передал Мег копию своего нового завещания, но они держали это в секрете, понимаешь? Папа ни словом не обмолвился об этом ни со мной, ни с Таней. А Мег поделилась хорошей новостью со своим женихом, который подумал: какого черта я буду ждать, пока старик протянет ноги? Верно, Уинстон?

— Разумеется, нет! — возмутился адвокат. — Она никогда не рассказывала мне про новое завещание!

— Уинстон! — крикнула Мег. — Ради Бога, пойми — я не знала о завещании!

Она уже говорила об этом, однако Уинстон, похоже, не верил ей. Он считал, что она способна украсть кольцо, а также, вероятно, способна и на убийство своего дяди ради получения наследства. Но сколь бы болезненно ни восприняла Мег этот факт, утешало хотя бы то, что он проявился до свадьбы.

— Что касается меня, — вмешалась Таня, — то я отказываюсь верить в причастность Уинстона к этому делу.

— Таня! — просиял Уинстон. — Вот голос разума. Благодарю!

— Разве только он действовал как сообщник Мег, — поправилась Таня.

Адвокат пошатнулся от неожиданного удара.

— Сообщник?

— В конце концов, — продолжала Таня, — завещание составлено в твоей юридической конторе.

— Ого, а ведь верно! — воскликнул Нил.

Мег заметила задумчивый взгляд Джека, устремленный на Уинстона.

— Как ты познакомился с Мег? — наступала Таня. — Через свою фирму?

Уинстон взял себя в руки, пытаясь выглядеть внушительно, и заявил:

— Фирма «Уоткинс, Гилрой и Стоун» представляла интересы Пита несколько лет, но я ни разу не виделся с ним лично до этого четверга. Это очень большая фирма, и я занимаюсь в ней недвижимостью. Налоги и движимое имущество — не моя компетенция. Я встретился с Мег на приеме, который устроили для акционеров фирмы.

— Но у тебя был доступ к его завещанию, — упорствовал Нил. — Ничего не стоило все разнюхать, снять копию и…

— Но я не делал этого! Мег, скажи им, что я не твой сообщник!

— Не знаю, — ответила она. — Ты кажешься виновным.

— Мег!

Она сняла с пальца обручальное кольцо и запихнула его в карман рубашки адвоката.

— Сохрани его для кого-нибудь менее неряшливого, чем я. — Она развернулась и проследовала к двери.

Опершись на локоть, Мег всматривалась сквозь мрак гостиной в камин. От пламени, пылавшего в ранние вечерние часы, остались лишь тлеющие угли. Уже перевалило за полночь.

«Джек, где ты?» — думала Мег.

Она вновь упала на диван…

Два часа Мег ворочалась у себя в кровати наверху не в силах уснуть. При одной мысли о завещании дяди Пита сердце в груди бешено колотилось. Он завещал ей все состояние! Это по-прежнему плохо укладывалось в голове, как будто Мег сообщили, что у нее выигрышный лотерейный билет. Все денежные проблемы и гнетущие неотступные страхи канули в мгновение ока.

Ее сердце начинало усиленно биться еще и от мысли о том, что она натворила.

Она вернула Уинстону кольцо. Они больше не помолвлены — обстоятельство, от которого она испытывала как страх, так и облегчение. Страх, потому что Мег связывала слишком много надежд с предстоящей свадьбой, которая стала бы фундаментом для ее новой жизни, той жизни, о какой она всегда мечтала. Облегчение, потому что, если говорить по совести, Мег не могла представить, что проведет всю свою жизнь с Уинстоном Кентом Третьим — будет заниматься с ним любовью, воспитывать вместе с ним детей…

Естественным образом ее мысли сбились на Джека. Он был ее прошлым. Будет ли он также и ее будущим? Предназначено ли ей судьбой… роком повторить ужасный пример матери: привязанность к мужчине, который мог принести лишь сердечную боль.

Мег мысленно одернула себя. Нет. Невозможно больше не принимать во внимание нежданное наследство.

И все-таки нельзя забывать инстинктивное чувство самосохранения, побудившее ее некогда уйти от Джека.

Два года назад смысл ее поступка казался таким очевидным. Теперь она запуталась в вопросах. Но вместе с путаницей пришла и надежда — то, чего в пору развода не было и в помине.

А с надеждой жить приятно. Страшновато, но приятно.