class="v">На отмели незнаемого моря

Синбад-скиталец подобрал бутылку,

   Заклепанную

   Соломоновой печатью,

И, вскрыв ее, внезапно впал во власть

В ней замкнутого яростного Джина.

Освободить и разнуздать не трудно

Неведомые дремлющие воли:

Трудней заставить их себе повиноваться.

2

Когда непробужденный человек

Еще сосал от сна благой природы

И радужные грезы застилали

Видения дневного мира, пахарь

Зажмуривал глаза, чтоб не увидеть

Перебегающего поле фавна,

А на дорогах легче было встретить

Бога, чем человека,

И пастух,

Прислушиваясь к шумам, различал

В дыханьи ветра чей-то вещий голос,

   Когда, разъятые

   Потом сознаньем, силы

Ему являлись в подлинных обличьях

И он вступал в борьбу и в договоры

С живыми волями, что раздували

Его очаг, вращали колесо,

Целили плоть, указывали воду, —

Тогда он знал, как можно приневолить

Себе служить Ундин и Саламандр,

И сам в себе старался одолеть

Их слабости и страсти.

3

   Но потом,

Когда от довременных снов

Очнулся он к скупому дню, ослеп

От солнечного света и утратил

   Дар ясновиденья

   И начал, как дитя,

Ощупывать и взвешивать природу,

Когда пред ним стихии разложились

На вес и на число, – он позабыл,

Что в обезвоженной природе живы

Всё те же силы, что овладевают

И волей и страстями человека.

4

А между тем в преображенном мире

Они живут.

И жадные Кобольты

Сплавляют сталь и охраняют руды.

Гнев Саламандр пылает в жарких топках,

В живом луче танцующие Эльфы

Скользят по проводкам

И мчатся в звонких токах;

Бесы пустынь, самумов, ураганов

Ликуют в вихрях взрывов,

Дремлют в минах

И сотрясают моторы машин;

Ундины рек и Никсы водопадов

Работают в турбинах и котлах.

5

Но человек не различает лики,

Когда-то столь знакомые, и мыслит

Себя единственным владыкою стихий:

Не видя, что на рынках и базарах,

За призрачностью биржевой игры,

Меж духами стихий и человеком

Не угасает тот же древний спор;

Что человек, освобождая силы

Извечных равновесий вещества,

Сам делается в их руках игрушкой.

6

Поэтому за каждым новым

Разоблачением природы ждут

Тысячелетья рабства и насилий,

И жизнь нас учит, как слепых щенят,

И тычет носом долго и упорно

В кровавую расползшуюся жижу,

Покамест ненависть врага к врагу

Не сменится взаимным уваженьем,

Равным силе,

Когда-то сдвинутой с устоев человеком.

Каждой ступени в области познанья

Ответствует такая же ступень

Самоотказа:

Воля вещества

Должна уравновеситься любовью.

И магия:

Искусство подчинять

Духовной воле косную природу.

7

Но люди неразумны. Потому

Законы жизни вписаны не в книгах,

А выкованы в дулах и клинках,

В орудьях истребленья и машинах.

30 января 1923

Коктебель

Кулак

1

Из кулака родилось братство:

Каин первый

Нашел пристойный жест для выраженья

Родственного чувства, предвосхитив

Слова иных времен: «Враги нам близкие,

И тот, кто не оставит

Отца и мать, тот не пойдет за мной».

Он понял истину, что первый встречный

Нам больше брат, чем близкие по крови.

2

Он – первый земледелец – ненавидел

Кровь жертвенных животных и принес

Плоды и колос вспаханного поля

В дар Богу,

Жаждавшему испарений крови.

Но был отвергнут его бескровный дар,

И он убил кочевника,

Топтавшего посевы.

«А эта кровь – тебе угодна, Ягве?»

И прочь ушел с пылающим клеймом:

«Отмстится всемеро тому, кто тронет

Отныне Каина».

3

Порвавши узы кровного родства,

Он понял хмель одиночества

И горький дух свободы.

Строитель городов – построил первый тюрьмы;

Ковач металлов —

Сковал он первый плуг, топор и нож;

Создатель музыки, —

Прислушиваясь к ветру,

Он вырезал свирель

И натянул струну;

Ловец зверей – он на стенах пещеры

Обвел резцом

Виденья разгоряченных снов:

Бизонов, мамонтов, кабанов и оленей.

4

Так стал он предком всех убийц,

Преступников, пророков – зачинатель

Ремесл, искусств, наук и ересей.

5

Кулак – горсть пальцев, пясть руки,

Сжимающая сручье иль оружье, —

Вот сила Каина.

6

В кулачном праве выросли законы

Прекрасные и кроткие в сравненьи

С законом пороха и правом пулемета.

Их равенство – в предельном напряженьи

Свободных мускулов,

Свобода – в равновесьи

Звериной мощи с силами природы.

7

Когда из пламени народных мятежей

Взвивается кровавый стяг с девизом:

«Свобода, братство, равенство иль смерть» —

Его древко зажато в кулаке

Твоем, первоубийца Каин.

11 марта 1922

Феодосия

Меч

1

Меч создал справедливость.

2

   Насильем скованный,

   Отточенный для мщенья, —

Он вместе с кровью напитался духом

   Святых и праведников,

   Им усекновенных.

И стала рукоять его ковчегом

Для их мощей.

(Эфес поднять до губ —

Доныне жест военного салюта.)

И в этом меч сподобился кресту —

Позорному столбу, который стал

Священнейшим из символов любви.

3

На справедливой стали проступили

Слова молитв и заповеди долга:

«Марии – Деве милосердной – слава»,

«Не обнажай меня без нужды,

Не вкладывай в ножны без чести»,

«In te, о Domine, speravi!»[3] —

Восклицают средневековые клинки.

Меч сосвященствовал во время

   Литургии,

Меч нарекался в таинстве