И Молли дорога ему, она даже не подозревает, насколько.

Послышалось громкое шмыганье носом.

– Так ты собираешься закончить игру или нет?

Он улыбнулся, услышав, что Молли снова взяла себя в руки. Она такая же сильная, как ее мама.

Они не должны были уезжать. Ему остается убедить в этом Нелл. Ну, чем он на самом деле рискует – своей гордостью?

– Итак? – потребовала ответа Молли.

Он представил маленькое личико, насупленные брови, твердо сжатые губы.

– Ты ведь не дашь мне сорваться с крючка, я правильно понимаю?

– В самую точку.

Весь субботний день прошел в напряжении. Нелл ожидала взрыва, но его, как ни странно, не последовало. К утру воскресенья атмосфера в доме накалилась до предела. И Нелл никак не ожидала, что Молли вдруг начнет старательно накрывать стол, срежет цветы в саду и даже вытащит свечи, которые они доставали только на Рождество. Она восприняла это как знак того, что худшее позади. Видимо, Молли решила забыть о Венеции, а если Молли счастлива, то счастлива и Нелл. Возможно, со временем она даже научится жить с этой постоянной сердечной болью.

Нелл приготовила праздничный обед и как раз собралась освежиться, когда услышала приглушенное хихиканье и какую-то возню в холле.

– Молли, кто там?

Нелл быстро сняла фартук и сдула челку с глаз. Проверив жаркое в духовке, она открыла дверь кухни и обнаружила, что ее дочь и няня оделись и собираются уходить.

– Молли? Марианна? Куда это вы? Обед уже почти готов.

– Мы бы с удовольствием остались, мам, но дела, дела…

Сердце Нелл заколотилось.

– О, нет, ты не могла. Ты же не…

Молли избегала ее взгляда, а у Марианны на лице было написано: я знать ничего не знаю.

– Марианна, скажи мне, что происходит. Молли! – Голос Нелл стал резче, когда Молли поспешила открыть дверь. – Я настаиваю, чтобы ты сказала мне, что затеяла. Это не смешно…

– Пожалуйста, не сердись на нее.

Все трое одновременно увидели Люку, высокого, смуглого, как всегда безупречно одетого. Он стоял на крыльце, а за его спиной лил дождь. Нелл пришла в себя первой.

– Люка… что ты здесь делаешь?

– Я был уверен, что получу теплый прием. – Он послал ей ироничную улыбку, затем повернулся к Молли. – Я кое-что тебе привез.

– Правда? – неуверенно сказала девочка, с опаской поглядывая на Нелл.

Люка обменялся коротким взглядом с Нелл, чтобы убедиться, что она не против. Когда она чуть заметно кивнула, он улыбнулся.

– «Смертельная схватка-8».

– Молли!

– Оставь ее, – пробормотал Люка, когда девочка жадно схватила пакет. – Дай мне час поговорить с твоей мамой, а потом мы продолжим игру.

– На этот раз, – вмешалась Нелл, – давайте поедим вместе, а потом вы с Марианной погуляете, хорошо?

– Нет, мам, мы не будем вам мешать.

Нелл проигнорировала умоляющий взгляд Молли. Не глядя на дочь, она произнесла:

– Ну, ладно. Один час. Буду держать для вас еду теплой.

– Почему ты так внезапно уехала? – спросил Люка. Они сидели на кухне и пили кофе.

– Я подумала, так будет лучше. Для меня. Для Молли.

– Ты могла хотя бы сказать «до свидания», Нелл.

– Я не хотела…

– Чего не хотела?

– Не хотела ворошить прошлое, бередить старые раны. Я не знала, как еще могу убедить тебя, что не люблю Джейка.

Люка опустил голову.

– Ты не можешь представить, что происходило в моей душе, когда я вошла в тот злосчастный день в палату Джейка. Я собиралась проститься с мужчиной, которого любила и который, как я думала, любил меня. Весь мой мир в одночасье перевернулся. Все, во что я верила, оказалось ложью. Я уже не знала, кто я, и потребовалось долгое время, чтобы прийти в себя, начать все заново. Только когда родилась Молли, я почувствовала, что мне есть ради чего жить. К несчастью, – продолжала она, – мне не на кого было опереться в этот сложный момент, поэтому я возвела вокруг себя стену. Я чувствовала себя неудачницей.

Взяв ее руки в свои, Люка сжал их.

– Ты не неудачница. Ты чудесная женщина, Нелл. Красивая, добрая, заботливая, умеющая любить по-настоящему, а это, наверное, самое главное. Твой муж был недостоин тебя.

– Я больше не люблю его, – тихо проговорила она.

– Я знаю. Прости меня.

Она вздохнула.

– Сейчас я чувствую только жалость, потому что слишком долго пребывала в неведении.

– Он был трусом. Но прошлое, каким бы ужасным оно ни было, не должно диктовать тебе, как жить дальше, Нелл.

– Я самая настоящая трусиха. Не нужно было убегать от тебя.

– Ты не трусиха. Ты самая храбрая из всех известных мне женщин. У каждого из нас есть страхи, которые мы прячем глубоко в душе. Ты предпочла не рисковать своим сердцем, ведь сейчас тебе нужно думать еще и о Молли. Думаешь, я этого не понимаю? Думаешь, почему я здесь? Чтобы убедить тебя дать нам еще один шанс.

Нелл улыбнулась.

– А разве ты не хочешь попробовать мое жаркое и йоркширский пудинг?

– Английская еда? – Люка послал ей ироничную улыбку, с облегчением увидев, что ее глаза снова заблестели. Склонив голову набок, он заметил: – Не могу сказать, что являюсь ее большим поклонником, но готов пересмотреть свои взгляды.

– Все было очень вкусно, Нелл. – Люка отложил салфетку. – Ты полностью перевернула мое представление об английской еде.

– Спасибо, – улыбнулась Нелл.

– Давай поговорим о нас с тобой.

– О нас?

– Да, и не смотри так испуганно, – сказал он с улыбкой.

– Мы должны научиться доверять друг другу.

– Да, – согласился Люка. – Но нельзя ждать, что доверие придет само собой и сразу. Ему нужно время, чтобы зародиться, пустить корни и оплести ветвями человека, который тебе дорог.

– Ты стал экспертом в вопросе отношений мужчины и женщины?

– Нет, и не претендую на это. Я только учусь доверять чувствам, истолковывать их так же точно, как я истолковываю научные данные. Я использую интуицию в работе только как дополнение к своим знаниям, и мне сложно перестраиваться, когда дело касается человеческих отношений. Я тоже не хотел рисковать, Нелл.

– Но ты учишься? – Ее глаза поддразнивали его.

– Надеюсь, что так. И я уже многому научился, в том числе и у тебя. Твой проект замечательный, Нелл. Я собираюсь рекомендовать его другим клиникам. Не из-за моих чувств к тебе, а потому что искренне верю, что он поможет людям…