Присел на выступающий из земли валун и, зажмурив глаза, чтобы ничего не мешало думать, начал анализировать сложившуюся ситуацию.

От боевого подразделения численностью более сотни человек остался всего один. Этот один — я. Парней жаль, но совесть моя чиста. Я сделал все, что мог, предупредил народ о грозящей опасности, и не моя вина, что мне не поверили, а приняли за сумасшедшего. Откровенно говоря, не чувствую я за собой ни малейшей вины или каких-то еще душевных терзаний и мук. Самому несказанно повезло вовремя смыться, добежать до леса и обнаружить неподалеку от опушки неглубокий овражек с водой, иначе не сидел бы сейчас на теплом камушке.

Поскольку ответ на вопрос «Кто виноват?» в данный момент для меня не актуален, следует перейти к следующему сакральному моменту «Что делать?».

Ситуация, откровенно говоря, хреновая. Один на чужой планете гол как сокол, в самом буквальном смысле. Даже срам прикрыть нечем. Помощи ждать неоткуда. Вряд ли в самое ближайшее время будет организована спасательная экспедиция. Скорее всего, после провала третьей попытки о планете Дальняя забудут надолго, если не навсегда. Получается, весь отведенный срок жизни мне придется провести на этой планете. Перспектива не радует. Благо здешние хищники в ближайшее время вряд ли сюда решатся наведаться.

Я посмотрел на местное светило. Оно продолжало находиться практически в зените, лишь едва начало склоняться к закату. Получается, от момента высадки прошло не более двух часов. Мой вывод тут же подтвердила нейросеть — два часа пятнадцать минут. А для меня будто целая жизнь пролетела. До вечера еще море времени. Пожалуй, следует пройтись по окрестностям и поискать что-нибудь полезное, пока любопытство местных хищников не пересилило их страх перед неведомым. Я вспомнил «милых кисок», виляющих хвостиками «песиков» и бегающих на задних лапах зубастеньких сухопутных крокодильчиков, и по обожженной спине побежали мурашки размером с кулак.

Бродил по окрестностям практически до заката. Благодаря нанобиотам мой организм активно регенерирует, к тому же способен пару суток существовать на внутренних резервах. То есть, проблема голода и жажды передо мной не стоит. Хотя в этом плане нет никакой проблемы, вокруг прорва органики, при необходимости непременно найду что-нибудь съедобное, и вода тут есть, в этом я уже успел убедиться. Обожженные участки тела уже через полчаса перестали вызывать прежний дискомфорт, беспокоили лишь легким зудом. Царапины и порезы довольно быстро затянулись.

С материальными благами всё оказалось весьма и весьма тоскливо. Мне не удалось обнаружить ничего достойного внимания выживальщика. Ни полоски металла или композита, чтобы изготовить хоть какое примитивное оружие, ни обрывка ткани или хотя бы полимерной пленки, чтобы сделать набедренную повязку. Оно, вроде бы, никого в округе нет и стесняться некого, но все равно как-то некомфортно сверкать голым задом и трясти своим хозяйством. М-да, Робинзону Крузо было значительно проще — ему удалось снять с погибшего корабля оружие инструменты и прочие полезные вещи. А у меня кроме мужского достоинства и нейросети ничего полезного. Пожалуй, насчет полезности своего детородного органа можно навсегда забыть, вряд ли на этой планете ему найдется достойное применение. Печально и невыносимо грустно.

Проплутав до вечера, наконец понял, что ничего полезного мне тут не найти. Неведомый враг постарался сделать так, чтобы никаких материальных следов пришельцев не осталось на месте их гибели. Выковырнул палкой из земли несколько бесформенных кусков расплавленного металла, и тут же сообразил, что перековать их в мечи или орала вряд ли захочу, даже если смогу. Уж очень сильно от них несло наведенной радиацией. Пожалуй, через десяток тысяч лет расплавленный металл станет безопасен. Однако сидеть и ждать столько времени, я не согласный.

На ночь устроился на опушке леса. Набрал сушняка и развел костер, используя в качестве источника огня еще дымящиеся кусочки коры. Особой надобности в костре не было, развел скорее, как дань традиции. Хищники тут вряд ли появятся в ближайшее время, отпугивать некого. Ночи в столь низких широтах не бывают холодными даже в дождливый сезон, так что не замерзну. Видеть в темноте я могу без дополнительного освещения, для этого вполне достаточно света звезд.

Вдоволь насмотревшись на пляшущие языки огня, решил наконец вздремнуть. Лег неподалеку прямо на землю и уставился в усыпанное незнакомыми звездами небо. Мне хватило четверти часа, чтобы обнаружить искомое. Некоторые звездочки имели свойство перемещаться с приличной скоростью относительно друг друга и прочих неподвижных звезд. Ага, орбитальные боевые платформы. Я не удивлен. Откуда бы еще нам прилетело, как не из космоса?

Судя по полученной от предыдущих экспедиций информации, развитой промышленной инфраструктуры на планете не обнаружено. Местные обрабатывают землю и выращивают скот довольно примитивными методами на ограниченных участках. Откуда, в таком случае, появились спутники на орбите? И самое главное — почему предыдущие экспедиции не обнаружили объектов явно искусственного происхождения и не доложили на Землю? Странно, очень странно.

Пока я любовался ночным звездным небом из-за горизонта вынырнула местная луна и с приличной скоростью устремилась к зениту. Тут я заметил в небе еще один весьма странный предмет. Огромная, по сравнению с прочими искусственными спутниками, конструкция сферической формы, состоящая из шаров, пирамид и параллелепипедов, объединенных между собой решетчатыми элементами.

— Объект находится на высоте примерно двух тысяч километров, — тут же нейросеть отреагировала на мой неподдельный интерес к монструозного вида сооружению, — диаметр чуть более пятидесяти километров, размеры отдельных элементов колеблются от тысячи кубометров до пяти кубокилометров, фиксирую обмен информационными блоками в ультрафиолетовом диапазоне электромагнитного излучения с другими объектами искусственного происхождения, расположенными в околопланетном космическом пространстве. Расшифровка невозможна.

Понятно, тут целая группировка искусственных спутников вокруг планеты крутится. А наши доблестные ВКС её прохлопали. Как результат, сами огребли по полной и нас подставили.

Я в бессильной злобе врезал кулаком по земле. Но тут пришедшая мне в голову мысль заставила иронически усмехнуться. Если бы по какой-либо причине третья экспедиция на Дальнюю не состоялась, меня уже не было бы в списках живых. Как гласит народная мудрость, что боженька ни делает — все к лучшему. Во всяком случае, в отношении меня.

На этой «позитивной» ноте мои глаза сомкнулись, сознание буквально провалилось в беспросветное небытие как в бездонный колодец.

— Вовка, подъем! В школу опоздаешь!

Из крепких объятий сна меня буквально вырвал громкий хорошо знакомый голос.

— Деда, дай поспать, — не отойдя ото сна, взмолился я.

И тут до меня дошло. Какая, нафиг, школа? Какой Дед? Открыл глаза и увидел… Блин, не может быть! В нескольких шагах от меня стоял Иван Ильич Ледогоров, иными словами — мой дорогой и любимый Дед, как говорится, в животе и здравии.