– Привет, что-то ты долго не звонишь мне.

– Здесь была небольшая очередь, но я уже закончила. – Катерина неспешно спускалась по лестнице.

– И что скажешь? – Облокотившись на руль, Леша наблюдал за Катериной. – Что сказал врач?

– Ребенок здоров. – Она улыбалась, глядя на солнце. – Поэтому нам надо поскорее узаконить отношения.

– И какой срок? – Леша вышел из машины и направился к Катерине.

– Какой, какой? Ты и сам знать должен.

– Напомни, – сказал Леша, стоя за спиной Катерины.

Она обернулась, и ее лицо вытянулось от удивления.

– Леша?

– Решила, что я полный дурак?

– Ты все не так понял… – Она попыталась взять его за рукав, но он отступил. – Давай поговорим, прошу тебя…

– Еще хоть раз напомнишь о себе, я поговорю с тобой по-другому. – Леша окинул ее холодным взглядом. – Ты хотела обмануть меня, а этого я тебе никогда не прощу.

– Я беременна!

– Не унижай себя, – процедил он сквозь зубы. – Имей хоть какое-то достоинство. Хотя, конечно, гордиться тебе особенно нечем.

Сказав это, он пошел прочь.

Как ни странно, окончание истории с Катериной не принесло того облегчения, которое он надеялся получить. Все равно он чувствовал себя так, будто упал в кучу навоза. Вроде и покупался, и переоделся, а от запаха все равно не смог избавиться. Да и из памяти не вычеркнуть.

Измена и ложь – это как червь в яблоке. Даже если его не видно, то стоит откусить, как придется выплюнуть порченый плод.

Как бы ни старались Леся и Леша забыть свои обиды, у них не получалось. От чувств Леши уже давно ничего не оставалось, а последние события убили их остатки. Если бы не дочка, он бы уже давно развелся. Но он понимал, что жена сделает его для Алины врагом номер один. Поэтому с разводом он неизбежно терял и дочь. А ради нее он был готов жить с нелюбимой женщиной.

Леся все еще надеялась, что в муже снова загорится страсть к ней. Дома она стала одеваться в полупрозрачную одежду и спать без белья, но это, вопреки ее ожиданиям, все больше отталкивало мужа. Ее желание заполучить его не вызывали в нем ничего, кроме жалости и чувства вины. А, как известно, ни то, ни другое не способствует мужской силе. К тому же она не стала ни хорошей хозяйкой, ни интересной собеседницей. Все так же, как и раньше, Леся проводила все свое время на женских форумах. Начитавшись там всяких мудрых советов, она принималась с азартом воплощать их в жизнь.

– Леша, – прошептала она ласково, когда они легли спать. – Сделать тебе массаж?

– Массаж? – удивился он. – С чего вдруг?

– Просто… – Она водила пальцем вокруг его сосков. – Захотелось.

– Массаж сделай, – ответил он, дернувшись от щекотки. – А вот так больше не надо. – Улыбнувшись, он убрал ее руку со своей груди. – Щекотно.

Он перевернулся на живот. Леся взгромоздилась на его поясницу и принялась поглаживать спину и плечи. Когда Леша расслабился, он почувствовал, как ее рука скользнула в его трусы.

– Что ты делаешь? – Он попытался высвободиться из ее рук. – Я думал, ты помассируешь мне спину.

– А ты не понимаешь, что я делаю? – игриво спросила жена. – Сейчас узнаешь.

– Может, не сегодня? – спросил он, осмелившись. – Уже поздно. Да и ребенок может проснуться.

– Ничего, выспишься. – Она заставила его перевернуться на спину. – А ребенка мы не разбудим. Она уже десятый сон видит.

Обнаженная Леся поцеловала Лешу в губы. Он старался не смотреть на нее. Она снова и снова целовала его, шаря рукой между его бедер.

– Ну вот, – прошептала она самодовольно. – А говорил, что спать хочешь.

Леша был несколько сконфужен таким физиологическим предательством, но теперь не осталось причин, чтобы отказать жене. Поэтому он хотел лишь одного – чтобы все поскорее закончилось. Но, как назло, ему совершенно не хотелось жену. Более того, стоило ему увидеть ее над собой, как организм начинал давать сбой. Тогда он закрыл глаза.

– Почему ты не смотришь на меня? – спросила она, увидев, что Леша закрыл глаза.

– Здесь все равно темно…

– Открой глаза! – произнесла она требовательно. – Я хочу, чтобы ты смотрел на меня.

– Послушай… ты сейчас все испортишь…

– Ладно.

Она принялась с остервенением прыгать на нем, словно обезумевшая ведьма. Леше стало немного не по себе. Он ничего не мог поделать, но он был слишком далек от конца, да и удовольствия от этого акта не получал.

– Дай мне презерватив, – попросил он глухо. – Он в моем ящике.

– Уже? – торжествующе спросила она, передав ему маленький квадратик. – А говорил…

Раньше Леша никогда не прибегал ко лжи в сексе. Но сейчас ему пришлось сделать то, в чем обычно винят женщин: он имитировал оргазм. Быстро стянув с себя пустой презерватив, он спрятал его в ладони. Прошлепав босыми ногами в ванную, он принял душ и вернулся в постель.

– Тебе было хорошо? – спросила Леся, прижавшись к нему.

– Угу…

– Тебе со мной было лучше, чем с ней?

Леша удивился Лесиному умению еще больше испортить и без того плохой секс.

– Предлагаю забыть о том, что было, и больше никогда не упоминать ее имени.

– Хорошо.

Ситуация с мужем повторялась несколько ночей подряд. Но однажды, закрыв глаза, Леша вспомнил Марину. Он не понял, как это произошло, но едва успел сбросить с себя жену. Он не хотел зачать с ней еще одного ребенка. Ему вполне хватало существовавших оков.

– Так быстро? – обрадовалась Леся.

Леша ответил что-то невразумительное и отправился в душ. Леся не оставляла попыток зарекомендовать себя в его глазах страстной и темпераментной женщиной. Но, видя, что все это слабо работает, стала проявлять себя не так рьяно.

Однажды днем, уложив дочку спать, Леся пошла постричься. И там ей посчастливилось столкнуться со своей давней подругой Лерой Воронцовой. С началом семейной жизни они встречались только случайно. Леся знала, что Лера удачно вышла замуж и уже успела родить двух детей.

– Привет! – обрадовалась Лера. – Сто лет тебя не видела! Как дела?

– Нормально, – пожала плечами Леся. – А ты как? – Она окинула завистливым взглядом ухоженную подругу в норковой шубке. – Стриглась?

– Нет! – испуганно взмахнула она руками. – Я только своему парикмахеру доверяю. Меня подруга просила деньги передать. А ты зачем пришла сюда?

– Я… я… – Лесе стало неловко признаться, что она стрижется именно здесь, в этой убогой парикмахерской в ее дворе. – Я зашла оценить новое место, пока дочка спит. Но, вижу, здесь нечего делать.