огонь с глиняной утварью последнюю порцию дров, я отправился в мир грёз.

ТОМ I: 10. Русалка на ветвях сидит

«Сени» я опять проскочил на автомате, или их просто не было в этот раз, и я сразу очутился на поляне с Дубом. Неожиданно для себя я понял, что очень хочу увидеть лесную деву еще раз. И еще раз, и вообще — по возможности не разлучаться с ней.

Приближаясь к Дубу, я четко осознавал, что меня ждут, манящий и желанный аромат мечты так и разливался по округе, и я оказался прав — лесная дева скучающе болтала ножкой, сидя на развесистой ветви. Мое сердце радостно забилось, в который раз заставив восхититься реалистичностью этих снов, словно виртуальная реальность из фантастических фильмов!

— Не меня ли ждем? — весело поинтересовался я, думая почему-то о поручике Ржевском, который придет и все опошлит.

Да и как о нем не подумать: сидела девушка на дереве, ножками болтала, тут пришёл я и начал между ними заглядывать, и даже заглядываться…

Красавица встрепенулась и взглянула на меня, и было в этом взгляде столько эмоций, что я окончательно потерял дар речи и… задумался. Она выглядела удивленной, обрадованной, удовлетворенной, словно подтвердилась какая-то ее догадка, и в то же время — напуганной…

Я продолжил наслаждаться созерцанием ее тела, постепенно переходя на лицо, и понял, что мыслительный процесс медленно сводится на «нет». Мысли куда-то разбегались, пока не осталась одна единственная, но зато на всю голову: «какая же эта девушка красивая!» Я успел добраться до созерцания ее губ, когда неожиданно она спросила:

— Ты — рус?

Я вздрогнул. Мысли опять потянулись к голове, закопошились, завозились, неловко отталкивая друг друга: «дай я отвечу, дай я…».

— Так ты умеешь говорить, — довольно-таки глупо констатировал я.

Девушка нахмурилась, и словно тучка на солнце набежала. Душа стремительно ухнула в пятки — меньше всего я хотел обидеть или огорчить эту красавицу. Я поспешил ответить:

— Да я рус, русский, даже в паспорте так написано… вроде. В читательском билете точно написано, но его, как, впрочем, и паспорт, я, к сожалению, оставил в других штанах…

— Так «русский» или рус? — приподняла точеную бровь лесная нимфа, на всякий случай еще раз осмотрев меня на предмет наличия штанов. Искомых, кажется, не обнаружила, но по ее виду нельзя было сказать, что ее это расстроило.

— В древности нас называли «руссами», «русичами», «россами» теперь все больше «русскими», — честно ответил я, хотя что-то меня в этом допросе смущало… с каких это пор сновидения стали интересоваться национальностью своих зрителей?

— И все-таки ты — рус, — заключила девушка и опять улыбнулась.

Уф! Тучка убежала, солнышко вновь светило, птички пели, цветы благоухали, жизнь вновь была прекрасна и удивительна…

Простота речи моей собеседницы и какие-то детские простодушные интонации настроили меня на нужную волну общения: я решил говорить откровенно и кратко, хотя до этого собирался говорить много, вычурно и не по существу.

— А ты кто? — спросил я.

— Русалка, — удивленно ответила красавица и красноречиво оглядела себя, словно говоря «разве не видно?»

Я с удовольствием повторил за ней — оглядел ее еще раз и осмотром остался доволен. Русалка, наверное, и должна на ветвях сидеть, но я представлял ее немного иначе. Кажется, ей, для полноты образа недоставало рыбьего хвоста.

— А где рыбий хвост? — на всякий случай уточнил я.

Девушка воззрилась на меня с немым недоумением, хлопнув пару раз большущими глазами, затем, что-то определив для себя, усмехнулась. Кокетливо перекинула ногу на ногу, и, пошевелив изящными пальчиками с длинными ноготками, спросила:

— А тебе он зачем?

— Нет-нет! — встрепенулся я, чуть не кинувшись к русалке с руками. — Не надо мне хвоста, ты мне такой больше нравишься!

Девушка рассмеялась, с гордостью оглядела свои восхитительные ножки, и ответила:

— Да не было у меня хвоста и не будет, не волнуйся!

— А как ты узнала, что я рус? — я тоже смотрел на ее ножки, но не с гордостью, а скорее с обожанием. Очень не хотелось бы вместо них увидеть рыбий хвост… Говорят, что все поэты немного того… видят мир по-своему. Как все-таки хорошо, что я не поэт, и рыбьи хвосты, где надо и где не надо, мне не мерещатся. Иначе как бы я еще смог определить, что цвет волос у девушки самый что ни на есть настоящий?..

— По запаху, — наивно ответила красотка.

Я не сразу, осознал, что именно она говорит, и невольно задумался, как это по запаху можно определить настоящий ли цвет волос у девушки? Затем я вспомнил, на какой вопрос она отвечала, и в моей голове что-то щелкнуло, словно наручники на руках сомкнулись, и какой-то недостающий кусочек мозаики встал на свое место. Открывшаяся картинка мне однозначно не понравилась.

Она знает о моей национальности.

Она называет себя русалкой.

Она использует выражение «русским духом запахло».

Кто еще кроме меня в этом мире знает о таких вещах? Ответ был удивительно прост: никто. Только сейчас я начал осознавать, что действительно сплю, и всё происходящее здесь и сейчас — это лишь работа моего сознания и подсознания. Все персонажи моего сна ведь это я сам, разве не так?..

Девушка, словно прочитала мои мысли, иронично улыбнулась и закачала прелестной ножкой. Меня вновь посетили сомнения, а вдруг я не прав?..

Девушка поощрительно улыбнулась. Видно, эта мысль ей понравилась больше.

…Вдруг во сне со мной пытается связаться некая «сила», которая, к слову сказать, может оказаться причастной к моему появлению в этом мире? Взять хотя бы тот же сон про домового…

Красавице и эта мысль понравилась. Она плавно поднялась и сладко потянулась. Затем стала прогуливаться по ветви неспешным шагом, осторожно, но грациозно переступая по шершавой коре босыми стопами. Изредка поглядывала на меня хитрыми глазами: смотрю ли? А я смотрел, и еще как: неотрывно, то и дело жадно сглатывая слюну. Какие уж тут на фиг сомнения? Какие уж тут к черту размышления? Кем бы она ни была, сновидением или «некой силой» (красота, к слову, тоже сила, причем страшная) она мне нравилась. Чертовски нравилась. И если это все же сновидение, то я не хочу просыпаться…

Девушка, кажется, осталась довольной таким решением. Для порядка она пару раз «оступалась», и я, растопырив руки, подбегал к дереву, не то с надеждой (наконец-то!), не то со страхом (а ну как не поймаю?). Вскоре мы стали прогуливаться вместе, она по ветви, я под ней, зато — с растопыренными руками. Потом девушка грациозно