Впрочем, это тоже не имело значения. Ничто не могло сравниться с мощью бушевавшего во мне пламени: оно пело победную песнь ярости и разрушения.

Я воззвала к Сехмет, к неистовой Сехмет, и богиня откликнулась.

«Сжечь!» - подумала я, и жар хлынул через меня в заглатывающий энергию нож. Демон конвульсивно дернулся, лицо его исказила страдальческая гримаса, но даже со смертоносным клинком между ребер он тянулся ко мне когтями с явным намерением убить.

«Ведь знала же, что мне не под силу прикончить такого демона», - подумала я, собираясь с духом.

И тут появился Джафримель.

Он рванул демона на себя, а вместе с демоном из моих рук вырвался и издавший ужасающий вой нож. Ход времени восстановился, мир тут же снова пришел в движение, и вокруг разразился хаос. Я отлетела назад, но покров ауры Джафримеля поверх моей собственной смягчил падение при столкновении с Ванном. Маккинли резко остановился, едва не налетев на нас, а мы с Ванном с криком покатились по полу клубком. Я высвободилась, энергично работая руками и ногами.

Но наши вопли не шли ни в какое сравнение с немыслимым страдальческим воем, перемежавшимся ударами, треском рвущейся плоти и ломающихся костей. Ванн схватил меня рукой за шею, Маккинли навалился сверху, я отчаянно отбивалась. Вой достиг наивысшей точки и воспринимался уже как вибрация - всем телом, а не слухом. Мой собственный крик терялся в нем, как капля в море.

И тут все как обрубило мечом: на кровавый свет пала тишина. Я обмякла в руках Ванна, от которого исходил резкий демонский запах с непонятной примесью, присущий агентам Хеллесвранта. Маккинли повторял что-то - разобрать слова мне удалось лишь после того, как стихли отзвуки схватки.

- Кристус,- бормотал он.- Джезу Кристус. Матер Магна. Джезу Кристус. С ней все в порядке? Скажите мне, с ней все в порядке?

«Да все со мной прекрасно, заткнись», - хотелось сказать мне. Только вот язык не слушался.

- Надо отсюда убираться. - Голос Лукаса, как обычно, походил на сдавленный хрип. - Он истекает кровью.

- Оставь меня в покое. - В голосе Джафримеля, как всегда, слышалась угроза, и звучал он так, что впору резать им сталь. - Я в полном порядке. Что с Данте?

Ванн разжал свою хватку. Маккинли присел на пятки, не сводя темных глаз с моего лица.

- На вид нормально. - Было ясно, что он смертельно устал. Волосы промокли от пота, заливавшего глаза. - Эй, Валентайн? Ты в порядке?

- Отстань, на хрен, - буркнула я и встала.

Точнее, попыталась встать. Ноги, словно налитые свинцом, подвели меня, и я повалилась назад, на Ванна, угодив ему локтем между ребер. Он выругался, и тут я увидела, что Джафримель опирается на Лукаса.

Это меня встревожило.

Встревожило больше, чем ужасный синяк на его лице. Он устало обмяк, левая рука, бессильно обвисшая вдоль тела, сочилась черной демонской кровью, длинные изящные золотистые пальцы осторожно, словно подавляя желание отдернуться, удерживали рукоять ножа. Волосы растрепались, в глазах бушевало неистовое, искрящееся зеленое пламя.

И Лукас выглядел не лучше: от рубахи остались клочья, патронташи куда-то делись, штаны были порваны и в крови, лицо и тело вымазаны кровью. Его ноги ниже колен вымокли в какой-то жидкости, о природе которой мне не хотелось даже строить догадки.

Маккинли, как ни странно, выглядел так, будто его даже не задело, однако лицо было мертвенно-бледным, а под воспаленными глазами залегли темные круги.

Я уставилась на него. Маккинли мне не нравился. Никогда не нравился. Но неприкрытая боль на его лице меня зацепила. Выражение лица у него было совсем как у Сефримеля, со скидкой на человеческую природу. Серебристая рука, бессильно повисшая вдоль тела, подергивалась, а когда наши взгляды встретились, между нами на миг установился мысленный контакт.

«Ты не знаешь, чего я лишился», - прочитала я в его глазах.

Джафримель тяжело опустился на одно колено, и в его движении не осталось обычной легкости.

- Данте, ты ранена?

Он попытался чуть отстраниться, наверное, чтобы лучше меня рассмотреть, но я прижалась к нему и не отпускала.

«Я? Ранена? Ты на себя посмотри!»

Я попыталась сдержать рвущийся крик, что отчасти удалось - с губ сорвалось судорожное всхлипывание. Протянув левую руку, он приподнял меня, обнимая так крепко, насколько это возможно одной рукой. Я уткнулась ему в плечо, дрожа и впитывая его тепло.

- Ты ранена?

«Ранена ли я? Sekhmet sa ' es! Открой глаза. Меня предал мой бог, меня затащили в ад, потом выбросили, как падаль, в Джерси, а под конец меня чуть не утопил демон с дурацкой прической и замашками сумасшедшего».

Я захихикала, и это хихиканье переросло в истерический смех. Я смеялась так, словно ничего смешнее в жизни не слышала. Хохотала до упаду, но близость Джафримеля успокаивала, и мало-помалу вся моя злость улеглась.

- Гадес!

Леандр был бледен, его рубашка потемнела от пота и всех мыслимых и немыслимых разновидностей крови. Он привалился к корпусу самолета, а за его плечом в иллюминаторе виднелось тусклое свечение накрытого крылом ночи Констанс-Стамбула.

- Гадес. Не хотел бы я, чтобы это повторилось.

Мы убрались из храма как раз вовремя, перед носом у прибывших по тревоге чрезвычайных служб, с ходу приступивших к тушению пожара.

Наш самолет дожидался нас на посадочной площадке, под прикрытием демонической системы защиты. Как только мы приблизились, из теней выступила рослая фигура с шапкой русых волос. Обладатель этой шевелюры подмигнул мне и улыбнулся, показав острые кончики длинных клыков.

Тиенс, агент Хеллесвранта, нихтврен с лицом ангела из головидео, был нашим пилотом.

- Похоже, погони нет, - произнес он спокойным решительным голосом с певучим древним акцентом.

Мне было интересно, из каких он краев и каков его возраст, но не настолько, чтобы лезть к нему с расспросами.

«Подумать только, к демонам я привыкла, но при виде кровососа до сих пор испытываю детский страх».

Сейчас меня все смешило. Правда, на особый лад, мрачный и извращенный.

Мой меч и новая амуниция снова были со мной, Фудошин висел в тугой боковой петле портупеи. Я еще не приноровилась к этой сбруе так, чтобы удобно усесться, поэтому стояла у люка, переминаясь с ноги на ногу и вертя в руках тяжелый деревянный нож. Он тихо и удовлетворенно гудел, посылая мне в руку равномерные волны нездорового тепла.

«Не уверена, что мне нравится это ощущение», - думала я, глядя, как поблескивает смазка на его текстуре, слишком плотной и мелкозернистой для дерева из земного мира.

Интересно, что за деревья растут в аду. Или откуда эта древесина?