слышала, как он подплыл ближе.

— Я справлюсь, — отрезал Данило, удивив меня защитной ноткой в своем голосе.

Затем он повернулся ко мне. Наши лица были близко, потому что он все еще держал меня. Теперь, когда первая волна паники улеглась, я могла плыть и сама, но промолчала.

— Постарайся лечь на спину и всплыть на поверхность, чтобы я мог убрать то, что у тебя на ноге, — спокойно проинструктировал Данило.

Я кивнула и медленно расслабилась, пока мое тело не всплыло на поверхность. Еще до того, как Данило потянулся, я поняла, что схватило меня: водоросли обвились вокруг моей лодыжки. Жар ударил мне в голову, когда Данило снял ее с моей ноги и оттолкнул прочь.

— Прости, — смущенно сказала я. — Обычно я не такая нервная.

— Не парься.

После этого Данило не отходил от меня, хотя Сэмюэль бросал на него предостерегающие взгляды. Мне хотелось ударить брата по голове. Своим постоянным присутствием он разрушал мой шанс побыть наедине с Данило.

— Пойду посмотрю, как там Эмма, — наконец сказал Данило.

— Ты вернешься? — спросила я.

Его губы дрогнули, затем он кивнул и вылез из воды.

Анна подплыла ко мне.

— Отличная работа изобразить девицу в беде, чтобы Данило спас тебя.

Я сверкнула глазами.

— Я сделала это не нарочно.

— Ну, это все равно идеально сработало. Говори, что хочешь, но он защищает тебя. Этот парень не хочет потерять еще одну девушку, это точно.

Я усмехнулась. Нежелание потерять меня было хорошим началом.

Она толкнула меня в плечо.

— Притворись, что тебе нужно в туалет, и перехвати его на обратном пути. Сэмюэль, Леонас и Сантино говорят о винтовках, и я могу отвлечь их на некоторое время.

— А что потом?

Анна посмотрела на меня так, словно я была глупым ребенком.

— Ты когда-нибудь целовалась с парнем?

— Конечно, нет.

— Тогда это твой шанс. Ты помолвлена с ним уже много лет и выйдешь за него замуж меньше чем через двенадцать месяцев. Сделай какие-то действия.

— Ты с ума сошла.

— Не будь паинькой. Иногда нам нужно немного изменить правила, чтобы жить. Ты просто должна убедиться, что люди верят, что ты всегда следуешь правилам.

— Ладно, — пробормотала я, потом еще громче. — Я в туалет. — я вылезла из воды, схватила полотенце и пошла по тропинке.

Мое сердце забилось быстрее, думая о том, что сказать, и, что еще хуже, что сделать. Я попыталась направить свою внутреннюю Анну в нужное русло. Я бы осмелилась и пошла на риск. Я хотела от него реакции. Никакого риска, никакого веселья — вот ее девиз.

Данило

Я был рад оказаться подальше от Софии. В прошлом наши встречи были слегка забавными из-за ее неловкости и влюбленности в меня. Я наблюдал за ее невинным флиртом с удовольствием, но никогда не принимал его всерьез. Она была ребенком, и я не мог представить ее взрослой, не говоря уже в роли моей жены. Наша совместная жизнь была абстрактным понятием.

Уже во время нашей последней встречи я заметил перемену, и теперь это было невозможно игнорировать. Я заметил Софию не потому, что она заслуживала моего внимания из-за нашего совместного будущего. Нет. Я заметил ее изгибы, красивое лицо. София больше не была ребенком. Она была молодой девушкой с желанным телом. Теперь ее флирт не казался забавным или похожим на игру. Это было похоже на обещание того, что скоро окажется в пределах моей досягаемости, на опасное искушение.

Я не был человеком, который действовал импульсивно или следовал своему сексуальному влечению без задней мысли, но сам факт того, что София искушала меня, когда она все еще вне пределов досягаемости, заставляло меня стискивать зубы. Мне не нравилось быть рабом своих инстинктов, но увидев тело Софии, некоторые части тела определенно обладали большей силой, чем другие.

Когда я подошел к комнате Эммы, в домике было тихо и темно. Я осторожно приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Эмма спала, повернувшись ко мне спиной. Она все еще была моей младшей сестрой, все еще маленькой девочкой в моих глазах, что противоречило моему восприятию Софии, которая была едва старше.

Я снова закрыл дверь и направился обратно, потому что обещал вернуться.

Когда я вышел во внутренний дворик, мое тело напряглось от звука шагов, но расслабилось, когда София появилась передо мной. Ее плечи были обернуты полотенцем, за что я был ей очень благодарен.

— Ты идешь спать?

Она покачала головой.

— Вообще-то, я искала тебя.

Мои брови взлетели вверх. То, как она это сказала, заставило меня вздрогнуть. В тусклом свете было трудно разглядеть ее лицо, но у меня возникло ощущение, что она флиртует со мной.

— Может, прогуляемся?

— Хорошо, — медленно сказал я, не желая отказывать ей, даже если я не думал, что быть вдали от других было хорошей идеей.

К неудовольствию моего мозга и радости моего тела, София бросила полотенце на кресло и направилась вниз по тропинке, которая извивалась вокруг дома. Я последовал за ней, стараясь не обращать слишком пристального внимания на ее персиковую попку в крошечных трусиках.

— Ты хочешь обсудить со мной что-то конкретное?

София остановилась и посмотрела на меня. Она явно нервничала.

— Просто хотела побыть с тобой наедине. Мы помолвлены и скоро поженимся, но мы никогда не оставались наедине. У нас никогда не было возможности узнать друг друга получше.

София, вероятно, имела это в виду очень невинным способом, но я не мог не представить все способы, которыми я хотел узнать ее, особенно когда мой взгляд опустился на ее возбужденные соски, напрягающиеся против влажной ткани ее бикини.

— У нас будет достаточно времени, чтобы узнать друг друга, когда мы поженимся. Оставаться с тобой наедине это против наших правил.

София пожала плечами, словно это не имело значения, но это имело. Нам не нужен еще один скандал на наши руки. Разгром Серафины вызвал достаточно шума. София огляделась вокруг, а затем без предупреждения стянула с себя облегающий бикини, стоя передо мной с ее упругими грудями и сморщенными сосками.

Кровь заревела у меня в ушах.

— Что ты делаешь? — прорычал я, хватая ее за руку.

Это движение заставило ее сосок задеть мою кожу. Я отпустил ее, поднял купальник и протянул ей.

— Надень обратно.

Она уставилась на меня.

— Я не ребенок.

— Надень купальник, — процедил я сквозь зубы, не сводя глаз с ее лица.

Через несколько месяцев ей исполнится восемнадцать, и до тех пор я ни хрена к ней не притронусь. Восемь долгих месяцев впереди.

Она выхватила у меня из рук бикини