Она оглянулась позвать Адама, но тот куда-то исчез.

Каро устремилась к чертову колесу.

— Адам! — звала она его, не переставая. Наконец она обнаружила мальчика, схватила и начала трясти.

— Адам! Что ты делаешь? Как ты здесь оказался?

Малыш захлебывался в рыданиях.

— Шарик! Мой шарик!

Каро посмотрела вверх. Ее подарок, большой красный шар, летел уже высоко над землей, зацепившись за кресло аттракциона.

— Все равно! Ты не должен был убегать от меня, — строго сказала Каро. — Ты можешь потеряться, или кто-нибудь похитит тебя.

— А как же мой шарик? — не унимался мальчик. — Он уже не сможет мне напоминать о тебе.

Каро вдруг опустилась на колени рядом с малышом и зарыдала с ним в унисон.

— Не плачь, — утешала она Адама, — мы купим тебе новый шарик, лучше прежнего.

В воскресенье вся троица — Бартон, Мэг и Адам: — провожали ее в аэропорту.

— Ты самая лучшая дочь, какую только можно пожелать, — сказала ей Мэг. — Без тебя я бы не справилась с этим ужасом. Я имею в виду нашу свадьбу.

— Возвращайся скорее, — сказал Бартон. — Или я полечу в Калифорнию и выкраду тебя оттуда.

— Мне не надо никаких шариков! — Адам едва сдерживал слезы. — Я хочу, чтобы ты была здесь…

Каро всплакнула. Она обняла всех троих поочередно, пообещала вернуться очень скоро, а проходя через ворота на летное поле, посылала им воздушные поцелуи.

Правда, это было связано еще и с тем, что ее провожала внушительная толпа поклонников, среди которых мелькали фоторепортеры. Каро уже умела работать на публику.

Каролин прохлаждалась у кромки бассейна жилого комплекса, где уже давно обосновалась Зоэ. Перед глазами она держала книгу, но совсем не воспринимала текст. Ее больше интересовало, как пробегает рябь по поверхности воды от порывов ветра с гор и тихий плеск мелких волн, ударяющихся о цветные плитки, обрамляющие чащу бассейна.

Как всегда, Зоэ засыпала Каролин подарками — модными платьями, игрушками, книгами. Только девочка чувствовала, что переросла их, ничто уже не радовало ее.

Зоэ понимала это. Она ни разу не упомянула о смерти Адама и о том, что случилось в том злополучном парке. Она была готова отправить дочь обратно в Нью-Йорк в любой момент, но Каролин на такие предложения лишь молча качала головой.

Лучше сидеть у бассейна и не думать о том, что ждет ее в Нью-Йорке.

— Каролин, тебе звонят! — позвала ее Зоэ.

Девочка мгновенно вскочила с шезлонга, уронив книгу.

Отец! Это мог быть только он. Он звонит, чтобы сообщить, что Мэг простила ее, они зовут ее обратно, они хотят видеть ее как можно скорее.

— Каролин. — Голос отца был таким далеким.

— Как ты? Как Мэг?

— Все хорошо, но понимаешь, милая, доктора сказали, что Мэг желательно провести еще один месяц дома.

— Это же здорово!

— Да. Но боюсь, пока ты не сможешь приехать домой. Мэг только начала выздоравливать, и, наверное, пока не стоит ее беспокоить. Но это только пока, ты понимаешь?

Каролин оцепенела. Отец еще что-то долго рассказывал о своих планах отправить ее в частную школу в Нью-Хэмпшире.

— Всего на пару семестров. А дальше мы посмотрим, как пойдут дела. Я разговаривал с директрисой, и она будет рада тебя принять. Их учебная и внеклассная программа произвела на меня самое хорошее впечатление. И представляешь, зимой ты научишься кататься на лыжах.

Выслушав его монолог, Каролин повесила трубку и вернулась к бассейну, водная гладь которого покрылась зябкой рябью. Ветер усилился. В этой перемене погоды она усмотрела какой-то тайный знак. Нужно только понять, что это был за знак. Что ждет ее впереди.

Сериал закрыли. Разразился грандиозный скандал из-за Барбары Энн Флеминг, выступавшей в роли Кэти Нолан. Виной всему был ее чудовищный бракоразводный процесс, который она с треском проиграла, лишившись права воспитывать своих детей. После этого изображать на экране перед миллионами телезрителей идеальную мать было бессмысленно. Рейтинг сериала упал почти до нулевой отметки.

Каро это не особенно взволновало. Она была уверена, что в следующий сезон компания запустит в производство что-нибудь новенькое и снова пригласит ее. Ведь не останется же она Флосси навечно.

После финальной съемки в павильоне был устроен прощальный банкет. Все шутили, смеялись над собственными остротами и хлопали друг друга по плечу, но, однако, настроение у всех было как на поминках.

В конце актер, который играл Стива, мужа Сиси, подошел к Каро, широко улыбаясь. Он был вдребезги пьян.

— Запомни этот вечерок, малышка Каро. Он твой последний.

— Почему последний? — удивилась она, улыбнувшись ему в ответ.

— Потому что таланта у тебя ни на грош. Одно лишь везение. Ты просто очень удачливая маленькая вертихвостка.

Каро вернулась в свою гримерную и начала собирать вещи. Она сняла со стены свои любимые постеры, извлекла коллекцию комиксов и книжек-загадок, развлекавших ее в перерывах между съемками. Свернула яркое покрывало, собранное из маленьких лоскутков, которое подарили поклонники. Целый год ее жизни уместился в небольшую коробку, почти ничего не весившую, на удивление.

Остаток лета Каро провела, сидя у бассейна и не зная, что же делать с собой дальше. Она была готова согласиться на любые съемки, только предложений можно было ждать слишком долго.

Оставалось только гадать, что же будет дальше. Замирая, она пыталась найти ответ. Ветерок усиливался. На водную гладь бассейна набегала рябь. Это казалось каким-то предсказанием. Только вот каким именно? Она пыталась, но так и не могла представить, что ждет ее впереди.

Хуже всего ей было среди ночи. Около двух после полуночи Каролин просыпалась и, поднявшись с кровати, вглядывалась в темноту своей спальни. Белые занавески на окне, стол, шкаф с книгами. Все было в порядке. Все было даже хорошо. Только девочка обливалась холодным потом.

Снова и снова она вспоминала, как летели разноцветные кольца, задевая за горлышки пустых бутылок. И зацепившийся красный шарик. И истошный женский крик.

Было невыносимо, оставалось только мечтать, чтобы однажды страшные воспоминания перестали будить ее среди ночи.

Днем было немного легче, хотя воспоминания по-прежнему не отпускали девочку. Она планировала каждый час. Ванна, школа, домашнее задание, сон. Каролин пыталась что-то читать, но маленькие мальчики в книгах напоминали Адама. В когда-то любимой книжке “Маленькие женщины” одну из сестер звали Мэг. Слушать музыку стало просто невыносимо. Вышивание оказалось самым безопасным занятием. Подсчет стежков заполнял голову.