надо было сбегать. Всё лучше, чем слушать язвительные замечания этой мелкой бестии.

Как племянник с ней ещё не спятил?

И рот не зашил…

Вот уж где действительно любовь зла.

Удивительно ещё, что Доминик молчит. Только ухмыляется, обмениваясь со своим отцом понимающими взглядами.

– А вы, дорогая моя родственница, смотрю, по-прежнему не страдаете тактичностью, – парировал я, накладывая Мириам на тарелку всего и побольше.

– Также, как и вы не страдаете наличием совести, – любезно отозвалась Алексия.

И она явно добавила бы много чего ещё, но замолчала под предупреждающим взглядом Мириам.

– Вы сами сказали, что я для этого уже слишком стар, – пожал плечами в полнейшем безразличии.

Смотреть на Алексию Мириам не перестала. Теперь уже напряжённо, слегка приподняв бровь. Вероятно, именно поэтому я не получил в ответ новую колкость.

– Что? Всё? – тоже оценил молчание младшей О'Двайер Доминик. – А я-то уж размечтался, – тяжко вздохнул.

– Я – одна, а их, – махнула в сторону меня и Мириам рукой, – двое. А ты – совсем не помогаешь, – упрекнула его в ответ.

– Зачем? Я впервые вижу, чтобы тебя кто-то смог заставить замолчать одним лишь взглядом. Так что сегодня я на стороне Мириам, – усмехнулся младший брат Александра, салютнув той бокалом с вином.

Старшая из сестёр О'Двайер улыбнулась ему уголком губ. Младшая – страдальчески закатила глаза. А вот ещё одна из присутствующих девушек продолжала молчать. И молча… всхлипывать.

Уставился на такое проявление чувств с сомнением.

– Не обращай внимания, у нас просто гормоны шалят немного, но скоро пройдёт, – улыбнулся мне Доминик, перетащив Селену к себе на колени. – Надеюсь, – ввернул трагическим голосом.

За что и заработал от своей пары возмущённый взгляд и новую порцию слёз.

– Так и набираю потихоньку воду для второго бассейна, – снова не удержался от подколки племянник.

Слёз стало больше. Хотя уже без всхлипываний. Что называется «крокодильи» и молчаливые.

И вот с одной стороны сочувствую девочке, а с другой от смеха удержаться почти нереально. В этом весь Доминик. Жить не может без сомнительных шуток и издевательств над ближним своим. Но ровно до тех пор, пока кто-нибудь реально не заставит его Луну плакать, тогда тому существу можно смело прощаться с жизнью. Не пощадит. За каждую слезинку спросит по полной программе. Что взять с наёмного убийцы?

– Надеюсь, нас такая участь обойдёт, – вздохнул Александр. – А то я точно кого-нибудь убью.

Ах да, они ж с Алексией тоже в ожидании прибавления. То-то она такая спокойная и ни разу не вспылила за вечер.

– Хорошо, что их состояние не передаётся воздушно-капельным, – пробормотал настолько тихо, что только Мириам могла услышать.

– Зато Алекс перестала чуть что бросаться в Алекса кинжалами. Ну, насколько я слышала, – хмыкнула она.

– Спорим, твоя сестра в таком случае теперь всегда будет ходить беременная? – не удержался от подколки, склонившись к ней ближе.

Девушка явно собиралась ответить, но как открыла рот, так ни звука не произнесла. Её дыхание сбилось. Изумрудный взор засиял ярче. Так и зависла, рассматривая меня с лёгкой улыбкой.

– Не буду. Спорить. С вами, – обронила, спустя некоторую паузу, слегка придвинувшись мне навстречу.

– Ещё немного, и ты не только спорить не будешь, но и говорить, – шепнул ей на ухо, целуя местечко за ним. – Только кричать, – дополнил совсем беззвучно.

На мои действия Мириам рвано выдохнула и тут же шумно втянула в себя воздух, цепляясь ладошкой за моё колено.

– А если будешь и дальше меня провоцировать, я наплюю на то, что на нас все смотрят, и начну уже сам распускать руки, – провёл рукой вдоль всего позвоночника до самой поясницы. – Лучше поешь, – наколол на вилку кусочек рыбы и поднёс к её губкам.

В зелёных глазах отразилось раскаяние, пополам со страданием. Вилку Мириам аккуратно перехватила, отбирая из моих рук так, чтобы не соприкоснулись наши пальцы. Отодвинулась. Да и вообще больше в мою сторону не смотрела, сосредоточившись на еде.

– Ну, вот, очередной облом, – прокомментировал происходящее Доминик, который успел наполовину разлечься на столе, подставив под голову согнутую в локте руку, глядя на нас с умилением.

– А ты бы взял и свою пару так же развлёк, чем на других засматриваться, – поддел его Александр.

Доминик одарил брата возмущённым взглядом.

– Фу, таким быть! – выдал патетично, демонстративно отвернувшись. – Лапуль, мне кажется, он меня обижает, – нагло пожаловался Селене по-детски обиженным тоном.

Та ласково улыбнулась, покачала головой и, утерев закончившиеся враз слёзы, прижалась щекой к его плечу. И тут же оказалась затискана и зацелована.

– Неисправимы. Оба, – хмыкнул отец парней. – Кстати, я так и не понял, а чего вы прячетесь-то от всех? – перевёл тему.

Вилка в руке Мириам замерла.

– С учётом, какую мне истерику закатил О'Двайер ещё в Лондоне только за то, что я просто посмотрел на его дочь… – фыркнул насмешливо. – Представляю, что было бы, узнай он, что мы действительно вместе отдыхаем.

– Вы. Вместе… что делаете? – уточнила Алексия.

Но ответ получила не от меня.

– У господина аль-Хайята отпуск. Я пробуду здесь ещё неделю. Потом уеду, – прозвучало отчуждённо от сидящей рядом со мной.

Тоже не рада, что скоро расстанемся?

– А я предлагал увеличить срок твоего отпуска, – одарил её прищуренным взглядом.

– Неделя. И я вернусь в Шотландию, – отозвалась Мириам, по-прежнему глядя только на тарелку перед собой.

Через секунду и вовсе продолжила есть, как ни в чём не бывало.

– Я уже понял, что упрямство – это ваша семейная черта, – хмыкнул.

Вот только веселья никакого на самом деле не испытывал. Вот и потянулся к вину, едва ли не залпом допив его остатки в бокале. Поспешил наполнить. И вообще захотелось встать и уйти. Что я и сделал.

– Отдыхайте, мне нужно отойти по делам, раз уж оказался снова здесь, – оправдал своё бегство.

Да, как последний слабак спешил уйти от той, которую снова захотелось украсть и запереть в уже знакомой камере. Чтобы перестала рвать меня изнутри своим долбанным упрямством и, наконец, признала, что происходящее между нами далеко уже не просто секс. Да он им никогда и не являлся. Простым. Изначально нёс в себе нечто большее. Просто раньше я этого не понимал до конца. Зато сейчас…

Она права. Стоило обрубить это всё на корню ещё в самом начале, а не поддаваться провокациям. Тогда бы не пришлось сейчас сидеть у себя в кабинете, гипнотизируя стекло полупустого графина с янтарной жидкостью в нём. Нет, я не пил. В горло ничего не лезло. Наоборот, откровенно тошнило от всего. Ещё больше хотелось схватиться за горлышко и запустить стеклотару в стену. Всё-таки как легко в последнее