в Лес, и, даже если зайдут, им с нами не сравняться. Это лучше, чем сидеть здесь, ничего не делать и ждать, когда Наигинн нападет на Волка!

Ренн кивнула:

– Если мы догадались о том, что они прячут Волка, то и он мог догадаться. Если так, то он залег поблизости и пытается вынюхать, где Волк.

Торак беспокойно заерзал:

– Ну, если Чинут думает, что я буду спать здесь, пока Волк один в этом их загоне…

– Согласна. Как только они уснут, мы…

– Тсс! Он идет!

Вождь привел двух молодых мужчин. Лицо у него помрачнело.

– Вы были правы, – сказал он. – Тот чужак, Наигинн, он сказал, что отправится на остров Баклана… Но он соврал.

– Мы нашли следы его стоянки на северном берегу, – сказал один парень. – Он ушел, но… – Парень поморщился. – Он убил бурого дельфина. Сожрал голову, а остальное оставил гнить!

– Теперь ты понимаешь! – сказала Ренн Чинуту. – Только демон может нарушить Договор!

– Он идет за Волком, – в который раз повторил Торак. – Он уверен, что, если съест голову Волка, пока тот еще жив, это его освободит.

Бурые Водоросли хором вскрикнули от ужаса и схватились за амулеты.

Но по лицу вождя ничего нельзя было понять, он просто теребил пришитую к одежде кисточку седых волос.

– Он и правда страшное зло, – наконец сказал Чинут. – Но это ничего не меняет. Это только показывает нам мудрость Матери-Моря и предков, которые привели вас к нам, на наш остров, где ни один демон не сможет вам навредить.

– Это, – процедил сквозь зубы Торак, – показывает только то, что Волку нельзя здесь оставаться! Наигинн, вы и глазом не успеете моргнуть, схватит его, как ласку в силках!

Чинут махнул рукой:

– О, этого можно не бояться! Наши собаки не подпустят никого из Леса. А если этот демон попытается проникнуть к нам со стороны Моря, его лодка разобьется о камни, которые предки спрятали на отмелях. Только мы знаем, как между ними проплывать.

– Вы не знаете Наигинна, – сказал Торак.

– И даже не представляете, какой он изворотливый и коварный, – добавила Ренн.

Чинут два раза ударил посохом по полу:

– Хватит! Я принял решение – волк остается с нами! И вы тоже!

Последний из племени Бурых Водорослей заснул, Торак следом за Ренн поднимался по бревну-лестнице.

Ренн приподняла люк в крыше убежища. Люк скрипнул, она замерла. Кто-то внизу заворочался… и продолжил сопеть во сне. Ренн закатила глаза, Торак с облегчением выдохнул.

Им повезло – лагерь погрузился в темноту, вокруг – никого, только один мальчишка клевал носом у костра возле коптильни. Какая-то собака как будто нехотя подошла к Тораку, обнюхала и потрусила дальше по своим делам. Торак расслабился – будь демон поблизости, собака точно вела бы себя иначе.

Прилив отступил, волны с тихим шорохом лизали берег, ночь была холодная, полнолуние длилось уже не первый день, поэтому, следуя воткнутым в землю ракушкам, Торак и Ренн легко нашли дорогу к загону, в котором Бурые Водоросли держали Волка.

Как только Ренн ловко и быстро забралась на помост, Рек с Рипом тут же опустились на стену из вкопанных в землю бревен и, курлыча, принялись ей кивать.

– А, и вы здесь, – прошептала Ренн.

Торак подсадил ее на стену, а потом перебросил в загон спальные мешки и тихо завыл: «Брат! Это мы!»

Но Волк не выбежал к ним, его вообще нигде не было видно.

– Он сбежал, – не веря своим словам, сказал Торак.

– Ты уверен? – спросила Ренн.

Торак собрался ответить, и тут из темноты появилась маленькая фигурка. Это была Ямна. Ее глаза блестели от возбуждения.

– Где он? – прошипел Торак.

– Я его отпустила!

Девочка указала на шалаш из еловых лап, который она оттащила от середины загона к стене, так чтобы Волк мог запрыгнуть на ограду из стволов деревьев и сбежать.

Торак провел ладонью по лицу.

– Я… не надо было его отпускать? – запинаясь, спросила Ямна.

Торак не ответил.

Волк был где-то в Лесу, но не сознавал, что его жизнь под угрозой. Брата по стае не было рядом, зато Наигинн мог оказаться где угодно.

Глава 17

Волк запрыгнул на поваленную сосну, и насыщенный запах добычи ударил в нос.

Какое счастье снова оказаться среди деревьев!

Пахнущие рыбой бесхвостые остались далеко позади, Великая Мокрая могла рычать сколько угодно, здесь ей его не догнать. Скоро Большой Бесхвостый и сестра по стае найдут его, они вернутся в Лес, где ждет Темная Шерсть, и стая снова будет вместе.

Трусцой поднимаясь на холм, Волк чуял барсука и зайца, лося, куницу и оленя. И слабый запах демона тоже чуял, но тот был слишком далеко, и Волк решил не обращать на него внимания.

До добычи бежать много прыжков, мох под деревьями усыпан рыбьими костями, но все обглоданы дочиста. Волк нашел выпавшее из гнезда яйцо, разгрыз, но не насытился, а голод стал только сильнее.

С тоской вспомнил сочную рыбу и гигантских пауков, которых так и не съел в логове бесхвостых. Надо было задержаться и поесть перед побегом.

Темнота превратилась в Свет. Волк остановился, чтобы попить из маленькой Быстрой Мокрой, и подумал: не вернуться ли за Большим Бесхвостым и сестрой по стае?

Наверху возбужденно кричали вороны, которые принадлежали к его стае. Орел пытался избежать встречи с ними, а они хотели украсть рыбу, которая из последних сил дергалась у него в когтях. Орел летел к гнезду на верхушке ели, но вороны беспрестанно нападали, и он начал выдыхаться. Наконец после очередного нападения он выронил рыбу, та, кувыркаясь в воздухе, полетела на землю, и вороны не успели ее подхватить. А Волк заметил место, куда она упала, и помчался вверх по склону. Пока бежал, слышал, как вороны летают над головой, а мощные удары крыльев орла ерошили шерсть на загривке…

Нашел рыбу. Вороны закружили с возмущенными криками, орел бросился вниз, чтобы вернуть добычу.

Волк встал над рыбой и зарычал: «Убирайся! Эта рыба моя!»

Орел отступил и снова бросился в атаку. Волк клацнул зубами, перья посыпались на землю. Орел, пронзительно взвизгнув от бессилия, полетел к гнезду, где его гневными криками встретила проголодавшаяся подруга.

Волк, только временами отвлекаясь, чтобы рыком отогнать воронов, сожрал сочную рыбу. После еды полегчало, он выбрал место на островке мягкого мха и улегся вздремнуть.

Когда проснулся, вороны уже дочиста обклевали скелет рыбы и теперь, усевшись на пень, выклевывали блох друг у