своём долгом путешествии, мы ведь так давно не виделись!

— Обязательно, но для начала я накормлю этого мальца, после уложу его спать, и мы с тобой посидим. — Кан пододвинул меня к себе, показывая мужчине за стойкой.

— О, а что это за пацан? Твой что ли?

— Дальний родственник. Я опекаю его какое-то время.

— Тогда примем как своего, можешь не переживать. Дам вам нашу лучшую комнату с двумя койками. Проходите, садитесь за свободный стол, Маргаритка вам принесёт горяченькое.

Кан поблагодарил товарища, и мы пошли ждать своего заказа. У меня не было возможности задать ему возникшие вопросы, потому что все хотели с ним поговорить. Слушая их разговоры, я дождался нашего заказа и, опьянённый голодом, быстро начал есть суп, закусывая хлебом.

— Ох, бедный ребёнок, оголодал с дороги. — светловолосая женщина с длинной косой и приятной внешностью, принёсшая нам еду, удивилась моему аппетиту. — А ну хватит доставать их своей болтовнёй! Дайте ребятам передохнуть с дороги! — она крикнула в сторону накинувшейся на нас толпы, после чего они поутихли. — Эти пьяницы вообще не знают манер. Давно не виделись, Кан. Можешь выдохнуть и спокойно покушать, я позабочусь, чтобы никто вам не мешал.

— Спасибо, Рита. Что бы я без тебя делал?

— Ха-ха-ха, это уж точно! А тебя как зовут, мальчик?

— Меня зовут Ка…

— Кай. Его зовут Кай. — Кан перебил меня.

— Значит, Кан и Кай. Я бы не удивилась, будь он твоим сыном. Такой же хорошенький! — я подавился от её слов.

— Маргаритка, подлей ещё! — послышалось снова из толпы.

— Ох, ладно, побежала работать, приятного вам аппетита! — она забрала подносы и оставила нас вдвоём.

Закончив поглощать всё, что видели мои глаза, я выдохнул с облегчением. Чувствую, что моё тело расслабляется и начинает клонить в сон.

— Возьми. — Кан протянул мне бутылёк с алой жидкостью. — Это малое зелье лечения. Выпей перед сном и завтра сможешь продолжить путь с новыми силами.

Это то, что нужно! Завтра у меня болело бы всё тело или я даже мог заболеть, но теперь мы точно без проблем доберёмся до столицы.

— Спасибо. — от моих слов у Кана стало удивлённое выражение лица. — Правда спасибо. За всё. Ты очень много сделал для меня.

— Это так. Правда, я удивлён. Не думал, что члены императорской семьи вообще знают это слово. — Кан сделал глоток из кружки.

— Какого же ты мнения обо мне? Тебе чем-то насолила моя семья?

— Не лезь не в своё дело. — кто бы сомневался, что он так ответит.

Я выпил жидкость из бутылька и уже был готов попросить проводить меня в комнату, потому что очень хотел спать, но моё внимание вдруг привлёк разговор людей за ближайшем столиком.

— Ты пойдёшь завтра?

— Конечно. Для этого выделили целый выходной, тем более такое горе…

— А мы с женой по пути за цветами сходим для венка.

— О чём это вы, мужики? — Кана тоже привлекло услышанное.

— О похоронах в городе.

— Похороны?

— Вы что, не знаете? Второй принц с его матерью погибли в несчастном случае.

— Что?! — после услышанного я с криком вскочил.

Все так удивились моей реакции, что корчма вновь затихла, а взгляды людей были направлены на нас.

— Это и правда неожиданная новость, Кай, но веди себя немного сдержаннее. — Кан положил свою руку мне на плечо и посадил обратно на стул. — Он поклонник второго принца, видимо, его очень сильно потрясла эта новость. — после его слов все посмотрели на меня сочувствующими взглядами.

— Понимаем, все были в шоке, когда узнали. Он был гениальным ребёнком, а сколько на него возлагали надежд. — мужчина с поникшим видом сделал глоток и продолжил. — Он был бы прекрасным императором.

Не может такого быть, как меня могли объявить мёртвым, если я прямо сейчас сижу здесь живой?! А мама? Что с мамой? Она погибла?! Нет, если я жив, то и она может быть жива. И что ещё за несчастный случай?!

— А вы пойдете на поминки? — мужчина за соседним столом обратился к нам.

— Посмотрим. Нужно будет заглянуть по некоторым делам в столицу и если успею, то сходим посмотреть.

Его совершенно не волнует нынешняя ситуация? Рядом с ним сидит второй принц, которого объявили мёртвым, а этот человек собирается ещё подумать, идти или нет?

— Как именно они погибли? — если Кан не спросит, то спрошу я.

— Случился страшный пожар.

— Горничная уронила подсвечник на штору. — подхватил мужчина, сидевший напротив.

— Кажется, её уже казнили?

— Да, на следующий день после происшествия.

— Говорят, это была личная горничная его высочества второго принца. — к разговору присоединилась Маргарита.

Няня? Нет, не может быть. Её казнили? Не верю. Никакого пожара не было, а значит и казнить никого не нужно было. Уверен, это просто сплетни.

— Я слышала, что она специально подожгла комнату принца. Не удивлюсь, если она была наёмной убийцей. — послышался женский голос из толпы.

— А какой страшный пожар-то был. Дым был виден во всей столице. — все начали бурно обсуждать пожар и строить догадки по поводу личности няни.

О чём они вообще говорят? Пожар был на самом деле? Няня являлась подосланной убийцей? Да это же бред! Даже слышать не хочу, нужно прояснить всё это недоразумение!

Я подскочил и уже хотел вмешаться в этот раздражающий трёп, но Кан снова схватил меня за плечо. Он покрутил головой, намекая на то, чтобы я не вмешивался и, встав из-за стола, повёл меня с собой к бармену.

— Спасибо, Вань, всё очень вкусно. Дай ключик от комнаты, отведу малого отдыхать.

Мою голову заполонили разные вопросы. Что с моей мамой и няней? Каким образом произошёл пожар? Есть ли ещё пострадавшие? И как бы сильно я не старался верить в лучшее, страшные мысли не давали мне покоя. От всплывающих перед глазами ужасающих картинок меня начало тошнить. Я не успел опомниться, как уже стоял в комнате, а Кан пытался меня окликнуть.

— Эй, очнулся? — он сидел напротив, смотря в мои испуганные глаза.

Я осмотрелся. Мы были в небольшом помещении с двумя узкими койками и парой тумбочек. Было тихо, поэтому я смог немного прийти в себя.

— Пожара не было… — я пытался объяснить всё Кану, но в горле встал ком.

— Видимо, его устроили после твоего исчезновения. — он говорил тихим и спокойным тоном.

— Но зачем?

— Может быть много причин.

— Не понимаю. Зачем убивать меня и причинять боль моим родным? Я же никому ничего плохого не делал! — сразу после сказанных мною слов, в голову нахлынули воспоминания о наложнице Фионе.

Когда-то она прямо угрожала мне, разве нет? Неужели она настолько