Казалось, Мэтти даже не заметила его реакции и продолжала говорить:

— Я любила осень из-за пирогов, которые готовила бабушка. — Она протянула ему вилку, и Брэд снова открыл рот, чтобы получить лакомство. — Я сама не делала их несколько лет. — Мэтти отправила кусочек себе в рот. — Это просто глупо. Иметь постоянный доступ к свежим яблокам и не находить им применения. Мне следовало…

Брэд потянулся к ее руке и остановил ее до того, как она успела сунуть ему в рот очередной кусок.

— Мэтти, никто никогда…

Она встретилась с ним взглядом, ее глаза сияли.

Как будто совершенно точно зная, что именно он собирался сказать — хотя он сам этого не знал, Мэтти неожиданно серьезно кивнула.

— Я знаю.

И Брэд почувствовал, что она действительно знает. Он смотрел ей в глаза и не мог побороть чувство, что никто и никогда не сможет понимать его так, как сейчас Мэтти. В это мгновение душевная связь между ними была так же сильна, как прошлой ночью физическая.

Через секунду этот миг был уже позади. Мэтти игриво подтолкнула кусочек пирога в его направлении. Мороженое капнуло с вилки на руку Брэда.

— 0-о-ой, — протянула Мэтти. Она сама отправила кусочек в рот, а затем поставила тарелку на кровать. Забираясь на его колено, она взяла его за руку и притянула ее к себе. Широко открыв глаза, полные игривой невинности, она задумчиво сказала: Думаю, еда в постели может стать причиной некоторого беспорядка., — О, ты думаешь, это был беспорядок? — Брэд потянулся к тарелке.

Прежде чем он успел отделить кусочек пирога, Мэтти стянула с себя футболку и отбросила ее в сторону. Предложенный Брэдом кусок не достиг ее рта. Брэд съел начинку с подбородка Мэтти, собрал остатки корочки с ее груди и слизнул растаявшее мороженое с ее живота.

Потом он перевернул Мэтти на спину, отчаянно желая войти в нее и поражаясь, что смог ждать так долго. Казалось, прошла целая жизнь.

Оказавшись в ее влажной глубине, он поцеловал ее. У губ Мэтти был вкус яблочного пирога, корицы и ванили. Вкус греха и спасения, слитых в единое целое. Вкус того, чего он всегда хотел, но не знал, где найти.

Но теперь Брэд знал.

Он никогда не встречал предприятий, которым не мог помочь. Конечно, в одних случаях проблем было больше, в других — меньше. Так уж устроен мир. Но проблемы «Спирали времени» можно было решить сравнительно легко. И быстро.

Это была хорошая новость. А плохим было то, что, когда Мэтти услышит его предложения, они ей не понравятся.

Маленькая комнатка, тускло освещенная одинокой лампой на потолке, излучала тепло души Мэтти. Старинный деревянный стол, настенные часы и удобное кресло, на которое она указала Брэду, говорили о трате средств и легкомысленности. Излишнее удобство.

Он видел подобное уже много раз. Маленькие семейные компании, вкладывавшие много времени, сил и денег в создание дружелюбной атмосферы.

Напрасная трата.

— Ну, как тебе мой кабинет? — спросила Мэтти, теребя пальцами воротник ярко-желтой футболки.

— Очевидно, что ты вложила много времени и сил в то, чтобы сделать этот магазин… — он решил не приукрашивать действительность, — удобным.

— Именно этого я и хотела достичь. — К сожалению, Мэтти посчитала критику комплиментом. Ее глаза засияли, когда она продолжила:

— Когда я была ребенком и магазином управляла бабушка, это было мое любимое место. Убежище от остального мира. И я хочу, чтобы мои посетители чувствовали нечто подобное.

Уверенность в своей правоте, прозвучавшая в ее словах, напомнила Брэду, что Мэтти ничего не делала вполсилы. Ее преданность магазину была сродни той страсти, которую она вносила во все в своей жизни. В дружбу, в работу, в постель.

Он припомнил, как она смотрела на него прошлой ночью полуприкрытыми глазами, затуманенными страстью. Это воспоминание заставило Брэда подскочить на стуле и положить свой кожаный портфель на колени.

Черт. Кажется, все будет тяжелее, чем он думал.

Но ложь не поможет Мэтти. Это может сделать только честность. И насколько сильно Брэд хотел, чтобы она осталась в его постели, настолько же он не желал жертвовать ее любимым магазином ради этого. И если ему повезет, этого делать не придется.

— Не волнуйся. Я придумал план из трех пунктов, который все исправит.

— Исправит? — Глаза Мэтти взглянули на него, все ее чувства отразились в них. Смущение, сомнение, а затем и гнев. — Все исправит? — снова спросила она.

— Да, исправит. Пространства в твоем магазине больше, чем тебе требуется. Слишком много средств вложено в оборудование. И твой персонал плохо подготовлен или некомпетентен.

Мэтти вскочила на ноги, ярость читалась в каждой черточке ее лица.

— Что?!

Возможно, ему следовало сказать все это иначе, принимая в расчет иррациональное отношение женщин к некоторым вещам. В конце концов, это был ее магазин. И ее бабушки. Надеясь успокоить ее, Брэд снизил темп.

— Слушай, Мэтти…

— Ой, вот не надо этих «Слушай, Мэтти»! — Она оперлась руками о стол и наклонилась вперед. Воротник ее футболки на мгновение дал Брэду возможность увидеть ее грудь и белое кружево, прикрывающее ее. Однако когда Мэтти заговорила, ее голос был достаточно твердым, чтобы завладеть вниманием Брэда. — Я хочу точно знать, что ты имел в виду, говоря, что мои служащие некомпетентны.

— Позволь вернуться к уже сказанному и шаг за шагом провести тебя по моему плану.

Ее губы сжались в почти невидимую линию, и Брэд поежился. Она выпрямилась, дернула воротник рубашки и вновь опустилась на стул.

— Да. Прошу тебя.

Холод ее ответа понесся по комнате, как порыв арктического ветра. На мгновение Брэд пожалел о необходимости выполнять свою работу.

— Во-первых, твой магазин слишком удобный.

Мэтти опять наклонилась вперед.

— Он должен быть удобным!

— Прерывать меня на каждом слове — не самый лучший способ пройти через это.

Секунду она просто смотрела на него, а затем вновь откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди. Брэд старался не замечать, как эта поза подчеркнула линии ее груди, и сосредоточился на языке ее тела. От нападения к защите. Не самый большой прогресс.

— Наверно, было бы лучше, если бы я записал все это в отчете. Тогда ты смогла бы пройти через это с оптимальной скоростью и была бы менее эмоциональна.

— Менее эмоциональна? И Что это должно означать?

— Ты уже закрылась от моих предложений. Я читаю это в твоей позе. Если ты хочешь, чтобы я помог тебе, ты должна успокоиться.

— И как именно я должна это сделать? Ты нападаешь на то, чему я посвятила годы своей жизни.