Каждый день Петер сидит в интернете: играет, много времени проводит на ютубе. А часто ли смотрит порно?

– Да, получается, что нередко. Иногда я решаю больше не заходить на эти сайты, но всякий раз дело кончается тем, что всё равно там оказываюсь.

Он рассказывает, что на самом деле не хотел бы так много играть в видеоигры, но для него это способ убить время, справиться с одиночеством. Когда он смотрит кино, ему трудно сосредоточиться, все мысли о другом – об одиночестве и о том, что ему так и не удалось найти себе девушку. Думать об этом слишком больно.

Политикой Петер не интересуется. Читает и смотрит новости, фиксирует какие-то важные события, но рассеянно и пассивно.

А что он думает о женщинах?

– Иногда мне кажется, что шведские девушки предъявляют к парням завышенные требования, но одновременно я понимаю, что им нужен свободный выбор – они хотят чувствовать себя уверенно с тем парнем, которого себе выберут. На них обрушивается масса предложений от парней, им тоже нелегко.

Ему хотелось бы, чтобы женщины больше обращали внимание на добрых, ответственных мужчин вроде него.

Идеальный образ будущего у Петера предельно четкий и однозначный: он хочет, чтобы у него были жена, двое детей, собака. Он точно знает, как будет выглядеть дом его мечты – отреставрированный бревенчатый дом с современными удобствами, деревянными балками под потолком и кирпичной пристройкой. Он вложил деньги в нынешнюю квартиру, чтобы иметь возможность в будущем реализовать свою мечту.

– Единственное, чего не хватает, – это девушки.

15. Мужчины за правых, женщины за левых

Вполне разумно предположить, что в обществе будущего у женщин будет гораздо больше рычагов влияния, в том числе в политике. В этой связи можно задаться вопросом, как вскоре будет выглядеть общество, учитывая, что политические предпочтения мужчин и женщин сильно разнятся. В целом женщины обычно голосуют за левых, а мужчины за правых, особенно ярко такая тенденция прослеживается у молодежи – этот феномен еще называют современным гендерным разрывом (the modern gender gap). Гендерный разрыв типичен не только для Швеции, но и для большей части Европы, а также для Северной Америки.

Впервые американские женщины смогли проголосовать на выборах в 1920 году – после решения Верховного суда, наделившего их этим правом. Начиная с 1964 года на президентских выборах голосовало больше женщин, чем мужчин, а различия в партийных предпочтениях стали особенно отчетливо проступать с выборов 1980 года. Тогда большинство мужчин проголосовало за республиканца Рональда Рейгана, в то время как политические симпатии женщин разделились между Рейганом и его соперником Джимми Картером. Американки чаще голосуют за кандидатов от Демократической партии, а мужчины отдают предпочтение республиканцам.36 Особенно ярко различия между полами в политических симпатиях проявились на выборах 2016 года, когда Дональд Трамп обошел Хиллари Клинтон. Трамп получил 52 % голосов мужчин, но только 41 % голосов женщин – самый большой гендерный разрыв за 40 лет.37 В первые десятилетия ХХ века женщины чаще голосовали так же, как их мужья, но по мере того как в шестидесятые – семидесятые годы все больше женщин выходило на рынок труда, их политические предпочтения начали меняться. В последние 40 лет гендерный разрыв оставался более-менее постоянным, колеблясь в пределах 4–11 %, и последние на данный момент выборы президента США, прошедшие в 2020 году, не стали исключением: женщины поддержали президента Джо Байдена в большей степени, чем мужчины. Байден получил 57 % голосов женщин, в то время как Трамп – только 42 %. Выборы 2020 года стали также рекордными с точки зрения вовлеченности женщин: никогда раньше такое их количество не приходило на избирательные участки.38

В Европе постоянное избирательное право для женщин первой ввела Финляндия в 1906 году, а последней страной, сделавшей этот шаг, в 1984‑м стал Лихтенштейн. Отличилась Швейцария: на федеральном уровне избирательное право для женщин было введено еще в 1971 году, но из-за протестных настроений в кантоне Аппенцель-Иннерроден женщинам разрешили голосовать только в 1990 году по решению Верховного суда.

В Швеции гендерный разрыв особенно заметен, если обратить внимание на возрастную группу 18–29 лет. Если бы всё решали молодые женщины, Левая партия могла бы стать самой крупной в риксдаге. 23,9 % женщин проголосовали бы за левых – против 8,8 % мужчин. И наоборот: если бы решение осталось за мужчинами этой возрастной группы, 28,6 % из них отдали бы свои голоса правым «Шведским демократам», и они тоже стали бы крупнейшей партией в парламенте.39 Политические различия между полами сохраняются и в последнее десятилетие даже увеличиваются. На это указывает и обострение дискуссии вокруг феминизма: он всё больше подвергается нападкам, и количество мужчин, называющих себя феминистами, в последние годы сократилось. По данным опроса общественного мнения, проведенного SvD/Sifo в 2018 году, 25 % мужчин в возрасте от 30 до 64 лет указывают, что считают себя феминистами. В 2014 году соответствующая цифра составляла 45 %. Среди молодых женщин наблюдается противоположная тенденция. В возрастной группе от 15 до 29 лет доля тех, кто называет себя феминистками, за те же четыре года возросла с 60 до 72 %.40 Гендерные различия в электоральных предпочтениях и явно разная степень внимания к общественным вопросам у женщин и мужчин – явление очень интересное. Как уже упоминалось выше, существует риск обострения отношений между полами из-за того, что женщины начинают обгонять мужчин в социально-экономическом плане, и уместно задаться вопросом: не накалит ли ситуацию дополнительно поляризация политических предпочтений?

Анн-Катрин Юнгар, доцент Сёдертёрнской высшей школы, занимающаяся исследованиями популистских и праворадикальных партий и правительств в Европе, считает, что различия между полами видны всё четче и разрыв только увеличивается. Во время нашего интервью она указывает, что шкала «левые – правые» в скандинавских странах проявляется очень отчетливо: женщины и мужчины фокусируются на разных общественных вопросах. Мужчины придают больше значения вопросам миграции и борьбы с преступностью, в то время как женщин больше интересуют функционирование общественных услуг для детей и престарелых, семейная политика и вопросы окружающей среды. Причина проста: уход за детьми и пожилыми родственниками чаще ложится на плечи женщин. В годы правления Улофа Пальме[32] политики занимались в первую очередь социально-экономическими вопросами; сегодня же на повестке дня вопросы экологии, миграционная политика и борьба с преступностью. Я спрашиваю Анн-Катрин Юнгар: как, на ее взгляд, будет выглядеть будущее – продолжится ли политическая поляризация полов?

– Многое будет зависеть от того, как станет развиваться экономика, но секуляризованная Швеция наверняка не