невозможно, потому что охранники каждый раз тщательно его обыскивали. Чтобы защитить и обезопасить Кэйда, Роан купил несколько инъекторов, заряженных крохотными микросхемами и специальный прибор, отражающий их местоположение. Микрочип в своей основе был биологическим, поэтому обычными устройствами не сканировался.

Подопечные Салливана безропотно позволили сделать себе укол под кожу и тут же высветились на экране прибора значком в виде треугольника. Все, кроме Джастина. Его организм благополучно уничтожил дорогостоящую микросхему. Видя, как расстроился их покровитель, Фиарэйн отвел его в сторонку и вложил в ладонь несколько камней, внутри которых переливались все оттенки неба и моря.

— Не переживай, друг Роан, деньги — не проблема. А за Джастином мы присмотрим и без … приборов. Я правильно сказал?

Они уже больше двух часов следовали за лимузином, увозившим Кэйда в неизвестность. Включать дальний свет было опасно, поэтому Джастин сидел рядом с водителем и внимательно смотрел на дорогу, а архивариус удобно устроился на заднем сидении с прибором слежения в руках.

До сих пор мигающий треугольник на экране двигался прямо по курсу, но внезапно он сместился в сторону.

— Они поворачивают направо, друг Роан. Теперь рули помедленней, а свет лучше погасить совсем.

Салливан выключил фары и до минимума сбросил скорость. Сердце его бешено колотилось, ладони вспотели. Он впервые в жизни участвовал в настоящей слежке, но следил не за неверным другом, не за соседом по лестничной площадке, а за людьми по-настоящему опасными. Они находились далеко от населенных мест в машине, набитой оружием, однако Джастин уверенно направлял его действия, а Рэйн вполголоса сообщал о продвижении лимузина.

— Все, стоп!

Роан нажал на тормоз и дрожащей рукой выключил зажигание. Его спутники быстро и бесшумно вооружились, вручили ему прибор слежения и растворились в ночи. Не досчитавшись на экране одной метки, Роан несколько минут отчаянно паниковал, пока не вспомнил, что прибор не отражает местоположение Джастина. Мигающий треугольник Рэйна сначала двигался, потом замер, время от времени смещаясь немного в сторону.

Натянутые, как струны, нервы едва не сыграли с Роаном злую шутку. Он так пристально вглядывался в слабо светящийся экран, что не сразу отметил изменившуюся диспозицию. Когда дверца со стороны водителя внезапно открылась, Салливан дернулся, готовый завопить, но широкая, пахнущая хвоей ладонь быстро закрыла ему рот.

— Тихо, не шевелись.

Голос Джастина был спокоен, как водная гладь. Другой рукой он мягко прикрыл крышку прибора слежения, чтобы не было видно свечения экрана, и присел рядом с машиной на корточки. Когда мимо них проехала машина Беллоны, Салливан замер в испуге и только потом сообразил, что их надежно скрывают придорожные кусты. Место для засады было выбрано безупречно.

Едва задние огни лимузина исчезли за поворотом, Джастин и Рэйн убрали оружие обратно под сиденья и заняли свои места.

— Ну вот, друг Роан, теперь можно возвращаться домой.

Глава 12

В первый день осени путешественники покинули гостеприимный отель "Барроу", потому что теперь их жизнь резко отличалась от той, которую ведут честные обыватели. Роан снял небольшой дом в не самом престижном, но относительно спокойном районе Фарго и трижды похвалил себя за предусмотрительность, когда увидел, ЧТО его подопечные принесли туда однажды ночью. Одних только видов холодного оружия у них насчитывалось больше, чем у ниндзя. Салливан впервые в жизни смог подержать в руках настоящий арбалет и зловещего вида метательный нож. Видя, как легко и ловко тренированные руки его друзей обращаются с опасными предметами, он чувствовал себя на их фоне неуклюжим манекеном.

В придачу к антиквариату у них еще обнаружилась целая сумка современного оружия. На дилетантский взгляд Роана модели пистолетов и автоматов заметно устарели, что никак не обесценивало их боевых качеств. Бывший режиссер не умел обращаться с оружием, зато ему не было равных по части электроники. Он успешно продал второй набор камней, и превратил просторный подвал арендованного дома в настоящую штаб-квартиру. У них также появился неприметный фургон, оснащенный спутниковой антенной и приборами слежения.

Сезон в театре закончился совсем недавно, а Салливану уже казалось, что вся эта театральная суета осталась в бесконечно далеком прошлом. Теперь его дни были заполнены совсем другими делами, а ночи он проводил за компьютером в компании новенькой кофемашины. Его друзья отказывались пить этот благородный напиток. Они предпочитали чай, дорогую минеральную воду, а иногда заваривали в термокружке какой-то травяной сбор, от одного запаха которого у Роана начинала обильно выделяться слюна.

Кэйд начал все чаще возвращаться домой под утро, а иногда мисс Сворд задерживала его у себя почти до полудня. По лицу эльфа ничего нельзя было прочитать, но Джастин знал, что его друг подолгу стоит в душе под мощной струей воды, пытаясь смыть со своего тела прикосновения и запах этой женщины. К счастью, капитан не догадывался, как именно Кэйду удается поддерживать необходимый накал страсти. Ночь за ночью кианнасаху являлся воображаемый образ Моны Корвел, которым он в своем сознании подменял Беллону. Кэйд отдавал любимой женщине жар и боль, страсть и нежность, служил своим телом ей и только ей, однако по утрам чувствовал себя настоящим извращенцем.

Слава Богам, старания Кэйда не пропали даром. Чем дольше продолжались его отношения с мисс Сворд, тем глубже он внедрялся в клику заговорщиков, готовящих очередное покушение на канцлера. Наемники Беллоны уже не раз устраивали любовнику мадам внезапные показательные проверки, но застать врасплох так ни разу и не смогли.

Поскольку хладнокровие эльфа граничило с жестокостью, а бесстрастность с абсолютным бесчувствием, его стали заметно побаиваться. Ради спасения Светлой госпожи он, не задумываясь, шел на любое преступление, а по ночам позволял жадной мисс Сворд пользоваться собой. Единственное, чего он по-прежнему не выносил, это запаха ее мерзких духов…

Постоянное внутреннее беспокойство незаметно подтачивало спокойную решимость Джастина, и он начал всерьез опасаться, что назвал Светлой жрице неверный срок. В тот момент ему казалось, что год — это уйма времени, но дни уже складывались в месяцы, а они по-прежнему были далеки от цели. Чтобы немного ослабить напряжение и убедиться, что с Моной все в порядке, Джастин в первую же свободную от дежурства ночь попытался выйти с ней на связь.

Пробиваясь сквозь неподатливую, жесткую субстанцию, он старался не обращать внимания на обжигающую боль. Казалось, будто сильные, безжалостные руки медленно сдирают с него кожу, но для капитана это было не впервые, поэтому он, стиснув зубы, лишь удваивал усилия. Оставляя в цепких пальцах незнакомой силы куски собственной плоти, Джастин рвался туда, где в ночи теплился нежный пурпурный огонек — сердце его любимой.

Когда