Не веря своему счастью, Константин записал номер и вернул альбом мальчишке, который внимательно наблюдал за незнакомцем.

Константин пошел к своей машине и вернулся через минуту. Пошарив в бардачке, он вытащил швейцарский перочинный ножик со множеством лезвий и приспособлений. Себе он всегда купит другой, а этот Рокотов молча протянул мальчишке, который так же молча взял его. При виде роскошного подарка юный художник потерял дар речи…

ТРИ ВЫСТРЕЛА НА ПОКРОВКЕ

Вернувшись в гостиницу поздно ночью на машине Константина, Джулия устало рухнула в кресло и задумалась. Размышлению мешала продолжавшая звучать в ушах навязчивая мелодия, которую наигрывал цыган скрипач, не отходивший от ее столика в «Царской охоте». И еще — громкие крики подгулявшей компании «новых русских»: десяток человек, все одинаково толстолицые и наглые. Купив столик в самом дорогом ресторане России, они решили, что купили и всю Россию в придачу. Особенно раздражал один, постоянно требовавший хором исполнить старую песню «Мы нефтяные короли, а это наше королевство».

Джулия внезапно ощутила страшную жажду. Она открыла дверцу холодильника, вытянула за горлышко бутылочку минеральной воды. Отвинтила пробку и жадно отпила несколько глотков. Ледяная влага моментально привела ее в чувство. Джулия подошла к окну и стояла, глядя на ночной город сквозь струйки дождя, бегавшие по толстому стеклу.

Машины выстроились в бесконечные линии; их желтые «глаза» рассекали пелену дождя. Московские пробки отказывались подчиняться ветрам перемен и упрямо тормозили движение по всему городу.

Взгляд Джулии упал на подоконник, на котором лежал ее блокнот с памятником президенту Аврааму Линкольну на обложке, в спешке купленный в нью- йоркском аэропорту в последние минуты перед вылетом. Джулия взяла блокнот, прошла к столику, уселась в глубокое кресло и включила настольную лампу.

В списке убитых ученых первой значилась фамилия Михаила Сигова, директора Института клинической пси–хиатрии. Член–корреспондент академии наук Сигов был найден в подъезде своего дома, забитый насмерть пустыми бутылками. Джулия нашла на столе вырезку из газеты, где описывались обстоятельства гибели ученого.

Она обратила внимание на адрес: ведь это совсем рядом, на Большой Бронной улице! Чтобы попасть на место преступления, достаточно перейти Тверской бульвар и повернуть налево. Сама она еще только размышляла, стоит ли в такое позднее время отправляться в темные переулки, а ее руки уже привычно открывали чемодан и доставали джинсы, ботинки на толстой подошве, кожаную куртку и темный платок–бандану — подарок байкера Арамиса, однажды спасшего ей жизнь. Где‑то он сейчас, этот байкер, рядовой «армии ночи»?

Прежде чем оставить портье ключ от номера, Джулия выслушала от него совет держаться поближе к людям, не ходить по слабоосвещенным местам и не общаться с незнакомыми.

Покидая отель, она подумала, что как раз собирается нарушить пожелания предупредительного портье одно за другим. Она даже не представляла, как быстро это произойдет.

Только покинув отель, Джулия почувствовала, как же мокро и зябко сейчас на улице, в этот поздний час.

Дождь утих, но ветер бил в лицо, забирался под куртку и вызывал мелкий озноб во всем теле. Он сдвинула молнию под самую шею и подняла воротник. Сразу почувствовала себя уютнее. Джулия старалась обходить лужи, но все равно иногда ноги утопали едва ли не по самую шнуровку ботинок.

Тверская была ярко освещена, и Джулия мысленно посмеялась над словами портье. Было светло как днем. Под яркими огнями ночных фонарей передвигались толы людей. Они словно дожидались, когда зайдет солнце, и покинули свои дома, чтобы совершить прогулку в ночи. Джулия мысленно подивилась этой странности москвичей.

Приглядевшись, поняла, что ошиблась. Гуляющие были вовсе не москвичи. Они‑то как раз в это время крепко спали. А ночными хозяевами улиц становились молдавские, украинские и белорусские проститутки, подольские сутенеры, белорусские продавцы в мелких лавочках и вездесущие «лица кавказской национальности», блестевшие в темноте золотыми зубами. Эти торговали наркотой, особо и не скрываясь. В это время на улице были все «свои».

Аккуратная и ладная фигурка Джулии выделялась среди разношерстной толпы. Пару раз к ней пытались приставать. Сначала из пивной под навесом, что в изобилии облепили фонтан на Тверской площади, вывалился какой‑то тип, схватил Джулию за руку и молча стоял, таращаясь на нее и дыша перегаром. Вероятно, просто не знал, что делать с неожиданной добычей.

От компании, сидевшей под тентом, отделилась фигура. Человек взял приятеля под руку и потащил обратно. Вероятно, просто не хотел шумного скандала. Вокруг шныряли патрули милиции в поисках мелких нарушителей спокойствия, с которых легко и просто можно содрать штраф в собственную пользу.

Второй инцидент оказался более серьезным. Джулия спускалась по Большой Бронной, когда ее окружили несколько парней, выросших словно из‑под земли. Они взяли женщину в плотное кольцо, и она поняла, что так просто ей не отделаться. Вот–вот ее побьют, оберут до нитки или потащат в темноту, чтобы изнасиловать всем коллективом.

Вот только было непонятно, почему парни молчали. Причину такого странного поведения Джулия поняла, когда подошел еще кто‑то — повыше и постарше. Он щелкнул зажигалкой, осветил лицо женщины, внимательно вгляделся и коротко бросил:

— Это не она. Та шалава была черная и в юбке кожаной. А эту отпустите. Вали отсюда, девка, пока цела!

Круг молчаливых парней разомкнулся. Джулия по–следовала совету старшего и быстрым шагом удалилась.

Дом, который она разыскивала, представлял собой кирпичную восьмиэтажку недавней постройки, втиснувшуюся между двумя старыми зданиями. Он производил впечатление плохо сработанного вставного зуба на вполне здоровой челюсти. Сходство с зубом дополняла темная арка посередине, напоминающая дупло, из которого несло омерзительной вонью.

На всякий случай Джулия не стала сразу заходить в арку и медленно прошла мимо. Предусмотрительность оказалась не лишней. В темноте арки раздавалось журчание и возня: кто‑то мочился на стену, громко матерясь и отрыгивая.

Джулия прошла мимо, встала у стены и закурила. Через несколько минут из арки вышел человек, сильно раскачиваясь, на ходу застегивая штаны и грязно ругаясь. Джулия смотрела ему в спину, пока он не свернул за угол, направляясь к Малой Бронной.

Войдя в арку, Джулия инстинктивно замедлила шаг, осторожно ступая, опасаясь задеть какой‑нибудь предмет в этой кромешной тьме. Миновав арку, Джулия оказалась во дворе, который освещала только луна. Поскольку ночное светило в эту ночь находилось на ущербе, света было мало. Посреди двора виднелись сооружения непонятного назначения. Только приглядевшись, Джулия опознала в этих конструкциях обычную детскую площадку. Темнота до неузнаваемости изменила контуры предметов.

Направо и налево от арки находились подъезды. Над одним из них слабо мерцала лампочка. Надо было отыскать номер подъезда, где произошло убийство, и начать разумнее всего с того, который был хотя бы как‑то освещен. Собравшись с духом, женщина вступила в темноту двора.