— Есть воспоминания, без которых наша жизнь была бы неполной.

Ему захотелось прочитать ее мысли, так как разговор не давал никакой зацепки. Но она, казалось, чуть-чуть оттаяла, и он мог незаметно наблюдать за ней.

— Было очень нелегко найти какое-то равновесие, — продолжал Райли. — Первые полгода после ее гибели я просто хотел стереть ее из памяти. Наверное, я начал ценить воспоминания, только когда перестал злиться на нее за то, что ее больше нет.

— Как случилось, что вы потеряли ее?

Райли так жадно ловил каждое слово Марго, что сразу заметил необычность вопроса. Не «Как она погибла?», а «Как случилось, что вы потеряли ее?». Словно сам факт потери имел для нее большее значение, чем ее причина. Для него самого в то время боль от потери Кендры затмила все «как» и «почему». Только с недавних пор, когда стал подмечать в своей энергичной дочурке многие черты покойной жены, он начал больше интересоваться причинами.

— Она все время ходила по краю, любила рисковать, не слишком задумываясь о последствиях. Два года назад она решила поехать в Уитленд, к двоюродной сестре на смотрины младенца. Погода стояла мерзкая, но она ехала на вездеходе и, кроме того, считала себя неуязвимой. Я сам, черт возьми, тоже так считал.

У него в памяти всплыли образы Кендры из давнего прошлого. Вот она стоит на краю отвесного утеса, повернув лицо к солнцу, а ее пшеничные волосы струятся по ветру у нее за спиной. Вот мчится вниз по крутой горной тропе на велосипеде. Вот сидит поздней осенью у костра. Она любила жизнь всем своим существом, любила каждый глоток воздуха. Она любила крайности, высоту, скорость и приключения. А он любил ее за это. Жизнь с Кендрой неслась на скорости и никогда не была скучной. В последнее время он начал понимать, что жизнь с Эриэл будет столь же захватывающей, и неуемная живость дочери по-настоящему пугала его.

— Мы были женаты почти пять лет, а до этого были знакомы три года. Когда она делала что-нибудь безумно рискованное, не замечая опасности, я знал, что для нее опасности не существовало. Несчастье может случиться с кем-то другим, но только не с ней. Когда она после праздника решила поскорее возвратиться домой, а не остаться в доме тетушки, я даже не потрудился сказать ей, чтобы она ехала осторожно. По дороге она угодила на участок «черного льда» — тонкой ледяной корки — и перевернулась. Погибла при ударе.

— Ох, Райли. — Рука Марго сочувственно легла на его руку повыше запястья.

Он накрыл ее руку своей ладонью и постепенно спустил вниз, пока она не оказалась между обеими его ладонями.

— За два года я успел полностью испить эту горькую чашу. Я перестал винить себя. Перестал злиться на нее. И даже начал думать, что когда-нибудь, возможно, захочу жениться во второй раз. Но сначала я должен был окончательно отпустить Кендру. Я не мог делить жизнь с ее призраком и ожидать, что смогу полюбить кого-то другого.

Марго сделала движение, пытаясь высвободить свою руку. Но он крепко сжимал ее, побуждая ее слушать сердцем это признание.

— Я люблю вас, Марго. Сегодня днем Эриэл немного поторопила события, но высказалась за нас обоих. Она хочет, чтобы вы стали ее новой мамой. Я хочу, чтобы вы стали моей женой.

— Я не могу, Райли.

Она поставила стакан с вином на низкий столик и еще раз попробовала убрать руку. Он предвидел, что убедить ее будет нелегко, но не собирался соглашаться ни с одним ее доводом.

В таком случае надо избавить ее от лишних хлопот.

— Не можете? Это означает какие-то препятствия, а я обычно поступаю так: если что-то преграждает мне путь, я нахожу обходной маневр.

— На этот раз «не могу» означает «невозможно». Дело просто в том, что…

— Наверное, вы уже замужем.

Она отпрянула, словно прикоснулась к раскаленному металлу, и порывисто вскочила с дивана.

— Не начинайте эту игру в отгадки. Не превращайте все в шутку. — Она стала мерить комнату шагами: сначала к камину, потом мимо дивана к двери, потом опять к камину.

Он преградил ей дорогу, взял за плечи.

— Я говорю совершенно серьезно, можете мне поверить. Я прошу вас стать моей женой, потому что люблю вас. Потому что вас любит Эриэл. Потому что вы стали частью нашей семьи, и мы хотим, чтобы вы остались здесь, с нами, навсегда.

Она отвернулась от него, схватилась за каминную доску и уронила голову на руки. Когда ее плечи затряслись, он тихонько обнял ее и нежно прижал ее голову к своей груди.

Беззвучные рыдания сотрясали ее гибкое тело, не принося облегчения. Он понимал, что она изо всех сил старается овладеть собой. Ему хотелось, чтобы она прильнула к нему. Тогда, на мосту, она ответила на поцелуй, словно тоже любила его.

— Если вы не любите меня, то так и скажите.

Она покачала головой, и его сердце встрепенулось от слабого проблеска надежды. Он попытался копнуть глубже:

— Жаль, что вы не решаетесь довериться мне и все рассказать.

— О Господи, если бы дело было только в доверии! — Судорожно вздохнув, будто собираясь проглотить слезы, она отстранилась. — Мне надо идти. Простите меня, Райли. Вы заслуживаете большего, чем могу дать вам я. И…

Ее глаза снова наполнились слезами, и выражение муки на лице пронзило ему сердце.

— Марго, не истязайте себя так. Я вам обещаю: в чем бы ни заключалась ваша беда, мы с ней справимся. Я люблю вас.

Она покачала головой:

— Передайте Эриэл, что я всегда буду любить ее…

— Что за… — Он схватил ее за плечи и легонько встряхнул. — Я не буду передавать Эриэл таких глупостей. Вы любите ее, и меня тоже. И мы должны быть все вместе. И если вы думаете, что я позволю вам сбежать, ничего не объяснив, то…

Она яростно вырвалась у него из рук.

— А если вы думаете, что можете запугать меня и помешать поступать так, как я считаю правильным, то у вас весьма туманное представление обо мне. Я знаю, как будет лучше нам обоим. — Она всхлипнула и в досаде топнула ногой. — Вы даже представить себе не можете, как я сожалею, что поселилась у вас. Мне хотелось, чтобы у меня была малышка, девочка. Мне хотелось быть с Эриэл. Мне и не снилось, что я полюблю вас или что вы полюбите меня. Да простит меня Бог, я хотела подружиться с вашей дочкой.

Она резко повернулась и стремглав бросилась на кухню. Он не сразу понял, что она собирается уйти. Из его дома. Из его жизни. Он догнал ее, прежде чем она успела открыть входную дверь. Ему хотелось обнять ее, но он только загородил собой дверь и сунул руки поглубже в карманы. Если он снова прикоснется к ней, то начнет целовать ее и уже не сможет остановиться!

— Не уходите, Марго! Я рад, что вы подружились с моей дочкой. И она не сможет без вас.

Марго закрыла лицо руками и судорожно вздохнула. Потом сжала руки в кулаки и прижала их ко рту, но все же посмотрела Райли в глаза. В ее глазах он увидел столько страдания, что невольно ужаснулся. Мысль о том, что эту боль вызвало его предложение, давило на сознание Райли тяжким грузом.