Рику меня перехватил, тисками обвил поперек туловища, плотно прижимая руки к бокам. Со стороны могла показаться, что он меня обнимает. Я шипела как кобра, вырываясь:

– Да что ты себе позволяешь, козёл!

– А что себе позволяешь ты, взрослая женщина, мать, ища приключений на задницу, совершенно не думая о ребенке! Если бы ты не вернулась?

– Не смей впутывать в это Маризу!

– Ты впутала ее, когда потащила за собой через полмира! Думаешь, она не замечает, как ты бродишь ночами черт знает где?

– Я не брожу ночами!

– Это не тебя я сегодня видел в мятом платье и с потасканным лицом? Да от тебя за квартал несло сексом!

– А ты завидуешь, потому что тебе от Анны не досталось?

Теперь уже Бьянка хватает Рэна за лацканы пиджака обеими руками, не пуская ко мне.

– Рику, да что ты сидишь столбом, сделай что-нибудь, они сейчас поубивают друг друга!

– Иди, уведи детей, я разберусь. Mō yamete,[49] брат! – рявкнул Рику, и странно, но обращение на японском, который они почти не используют даже в разговорах между собой, подействовало. Рэн перестал махать кулаками, а я – бесноваться.

– Выпустили пар? Всем полегчало? Ева, можно прекратить тебя держать? Ты уже передумала выцарапывать ему глаза?

– Да, – неохотно выдавила я. – Я не собираюсь затевать драку. Просто пойду к себе.

– Правильно, иди, смотреть противно на тебя.

От нескрываемой брезгливости в словах брата – любимого брата – стало по-настоящему горько. С его негодованием я могла бороться, но с пренебрежением – нет. Почему он так со мной?

Видя мои слезы, Рэн демонстративно фыркает, мол, опять твои театральные ужимки, но Рику все-таки пытается меня утешить, хотя выходит не очень:

– Lassie[50], не плачь. Он злится. И я злюсь. Ты ведешь себя как дурная девчонка, заставляешь нас чувствовать себя идиотами. И ладно бы это было в первый раз! Бросаешься из крайности в крайность, продала дом, улетела на континент, у тебя нет работы и ты отвергаешь любую помощь, мы закрываем на всё глаза, пытаемся понимать и быть терпеливыми, но тут очередной фортель!

Где-то я это уже слышала.

– Ты сейчас говоришь, как мама.

– Наша мама ерунды не скажет. Дело не в том, что ты спуталась с первым встречным…

– И в этом тоже, – подал голос угрюмый, но тем не менее не двинувшийся с места Рэн. – Никогда не думал, что моя сестра станет похожей на всех тех шлюх обоих полов, которыми провонял Голливуд.

– Ну я бы не был на твоем месте таким категоричным, каждый может оступиться, она сейчас наверняка жалеет…

– Вы оба мерзкие шовинисты. Что ты, Рэн, со своей непримиримостью, что ты, Рику, со снисходительностью. Вы не дали своей сестре ни слова вставить. – незаметно подошедшая Бьянка обожгла мужчин таким взглядом… – Хотя бы спросите Еву, собирается ли она в бордель или в монастырь, прежде чем клеймить её. – говоря это, она кивает мне. Я на твоей стороне.

– Ну положим, мы спросили. – Рэн скрестил руки на груди, всем видом выражая, что ему известны любые ответы, но так и быть, он слушает, говорите. – Ева, просвети нас, куда ты собираешься?

– Я собираюсь в Лос-Анджелес.

– Что? – Мне-таки удалось сбить с них невозмутимость. Братья заговорили хором и, хоть я в бешенстве от всего происходящего, не могу не отметить, как мило они выглядели в этот момент.

– Я бы хотела переехать в Лос-Анджелес, поближе к вам. В Уэстбрук я не вернусь, это исключено, и я серьезно подумывала об Испании… Но я поняла за эти две недели, что скучала по вам и не хочу жить вдалеке от своей семьи. Да и Мариза сдружилась с ребятами, я могла бы отправить ее в ту же школу, нашла бы квартиру, работу… Если вы не против.

Удивление на лицах всех троих дорогого стоило.

– На самом деле мы рады, тебе не передать как. Мы ведь тоже хотели предложить тебе такой вариант, но просто думали… – Бьянка замолчала.

– Что я восприму это как давление и выкину очередной фортель? – закончила я повисшую в воздухе фразу. – Может, и хорошо, что не предлагали. Всякому решению своё время.

Рику явственно повеселел и, стараясь замять неприятный разговор про вчерашний вечер, начал развивать тему переезда.

– Всё складывается как нельзя лучше! Побудете пока у нас, а там разберешься с жильем, и с работой что-нибудь придумаем. Ты ведь много лет вела магазин, а что, если тебе закончить курсы, нам как раз нужен толковый менеджер.

Мысленно он уже посвящал меня в верные рыцари Kenjiro Production[51]. Я сочла за благо придержать не в меру ретивого брата:

– Стоп, стоп, Рику, не части! Тебе только волю дай, всё за всех порешаешь. Не трогай пока, может, всё само как-то образуется.

– Да, Рику, отстань от неё, наверняка Ева всё порешает. Ей даже не придется особо думать. Просто выйдет на прогулку летним погожим днем, по дороге ей встретится волшебник Земноморья, вручит ключ от заколдованного замка и вдобавок укажет перстом на место, где она должна работать, а может, и принца подкинет невзначай.

Голос Рэна сочился от едкой желчи, я вздрогнула от жгучей обиды.

– Зачем ты так?

– А разве я не прав? Разве не всё у тебя в жизни так складывается? Пока другие мечтают, ставят цели, добиваются их и стремятся к чему-то новому, ты просто берешь то, что первым падает в руки. Тебя заметил Голд – ты всё детство потратила на его книги. Наверняка Фрэн первой предложила тебе дружбу. А сколько с тобой носился Лукас? Да нас пять взрослых людей не может с справиться с твоим бараньим упрямством и эгоистичными выходками, я боюсь даже представить, какая веселенькая жизнь была у твоего мужа!

Он сам не знал, как глубоко и сильно ударил. Я мгновенно застыла от жестокой правдивости его слов. Рику побледнел, и приготовился оборвать брата, но я отрицательно повела головой. Пусть говорит. Я хочу услышать.

А Рэна тем временем несло.

– Я иногда думаю, а любила ли ты его вообще? Любила ли хоть кого-нибудь? Или просто покорно берешь всё, что подкидывает тебе жизнь и соглашаешься: да, значит это теперь моя дорога. Залетела от рыжего? Пойду за него замуж. Оставил Голд магазин – буду в нем работать. Пригласил залетный курортный пижон в постель – почему бы нет, вдруг же это судьба?! Братья сердятся – а нет, не пойдет, на меня нельзя обижаться, я несчастненькая, буду смотреть коровьими глазами вдаль, пока их не замучает совесть и эти варвары не осознают, как я страдаю! Вот и сейчас! Тупой взгляд исподлобья, козел Рэн несправедлив ко мне! Ева, ты сама-то хоть понимаешь, что ты ведь как бревно по воде, плывешь по воле волн и тебя прибивает то к одному, то к другому берегу! Ответь мне, ответь, хоть чего-нибудь в жизни ты добилась из того, что хотела сама? Чего-нибудь, что было бы только твоим желанием? Нет ведь такого? Нет? Или скажешь, что я не прав?