– Да. Не сложилось как-то, – грустно проговорила она. – Сначала я никак Виктора забыть не могла, а потом... – Она отвернулась и махнула рукой. – Потом возраст мой вышел! Кругом молоденьких полно. Куда уж мне с ними тягаться. Да и незачем – нет второго Виктора и быть не может!

– Не расстраивайтесь, Тамара! – попросила я. – Будет и на вашей улице праздник! Анне – это вторая девушка Виктора, – пояснила я, – тогда пришлось гораздо хуже, чем вам, – она восемь лет за лежачей бабушкой ухаживала. И она тоже потом ни на что не надеялась. А теперь только жизни радуется и от счастья светится: и муж у нее замечательный, и свекор, а еще детей аж трое! Тройняшек она родила!

– Ну, слава богу, что хоть ей повезло, – без всякой зависти сказала Тамара.

– И вам повезет! Обязательно! Вот увидите! – заверила ее я.

Распрощавшись с ней, я вышла, села в машину и позвонила генералу Максимову.

– Василий Васильевич! Вы не могли бы воспользоваться старыми связями и узнать, где сейчас служит военврач Виктор Александрович Чернов, который в 94-м наш мединститут окончил? – попросила я. – Меня очень его семейное положение интересует!

– Вы думаете, что ноги растут оттуда? – поинтересовался он.

– У меня сейчас идет процесс накопления информации, – туманно объяснила я. – Вот как соберу ее достаточно, тогда и анализировать буду.

– Хорошо! Я немедленно позвоню и, как только получу ответ, тут же сообщу вам, – пообещал он.

Я же поехала к Скворцовой, и настроение у меня было самое боевое, а выражения на языке вертелись такие, что покраснели бы даже видавшие виды уголовники, – работа в прокуратуре очень сильно обогатила в этом плане мой словарный запас. На лестничной площадке было три двери, причем все без номеров, но я сориентировалась и позвонила в нужную. Мне ответил детский голос:

– Кто там? Только я дверь все равно не открою, потому что взрослых дома нет.

– Ты, наверное, внучка Таисии Петровны? – спросила я.

– Не-а!

– Тогда внук?

– Тоже нет!

– Черт! – шепотом ругнулась я и громко спросила: – А когда взрослые дома будут?

– Мама в магазин ушла, – услышала я.

– А Таисия Петровна где? – настаивала я.

– Так уехала же она, – раздался неожиданный ответ совсем из-за другой двери. – Уже года два, как квартиру продала и к своим уехала, – сказала какая-то женщина.

– В Пензу? – наугад спросила я.

– Ну да! – подтвердили из-за закрытой соседней двери.

– Скажите, а она ни с кем в подъезде не дружила? – поинтересовалась я, повернувшись теперь уже к соседней двери.

– А зачем вам? – насторожились там.

– Я хотела бы с ней поговорить о ее родственнике Викторе, который жил у нее, пока учился в мединституте, – объяснила я. – Но раз она уехала, то могу поговорить с кем-нибудь из тех, кто его знал.

Тут меня отвлек звук открываемой двери, и мимо меня прошествовал симпатичный старик с болоньевой сумкой в руке. Он начал спускаться по лестнице.

– А чего о нем говорить? Парень как парень! – донеслось из-за закрытой двери, и я снова вернулась к нашему разговору. – Непьющий, некурящий, жил себе спокойно, девок не водил.

– Даже невест? Он же два раза чуть было не женился! – удивленно спросила я, исключительно для того, чтобы разговорить женщину за дверью.

– Может, он где с ними и хороводился, но здесь их не было! – стояла на своем моя невидимая собеседница. Вскоре я услышала шум удаляющихся шагов.

«Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!» – невесело подумала я и пошла вниз. Около подъезда на лавочке сидел все тот же старик и задумчиво курил. Запоздало поздоровавшись, я собралась было пройти мимо, но он остановил меня, спросив:

– Чего это тебе Витька потребовался?

– Да Анна, невеста его бывшая, попросила узнать, как он, – соврала я, обмирая от надежды, что он может мне что-то рассказать.

– Помню ее, – покивал он. – Красивая девушка была. У меня окна-то во двор выходят, – он показал наверх, – так я и ее видел, и Тамарку, когда Витька, бывало, в дом за чем-нибудь забегал. А в квартиру он их никогда не водил, это тебе Надька правильно сказала, – опять покивал он. – Да ты садись! – Он пододвинулся на лавочке, и я обрадованно села.

– И ведь надо же такому случиться, что ни с той, ни с другой у него ничего не сладилось! – забросила крючок я.

– Сам удивляюсь! – к моему величайшему разочарованию, сказал он. – И какого рожна Тайке надо было, ума не приложу? Ведь не мать же она ему, в конце концов!

– А что такое? – насторожилась я.

– Так твердила она все время, что не даст Витьке жениться – и все тут! – объяснил он. – Тамара, видите ли, продавщица, а он будущий врач! Я говорил ей, что не с работой живут, а с человеком, а она все свое талдычила.

– Так бросила же его Тамара! – выразительно сказала я.

– Знаю! То-то радости Тайке было! Только что не плясала! – недовольно произнес он. – Все твердила: «Говорила я, что он на ней не женится, вот по-моему и вышло!»

– А вам не кажется, что она к этому разрыву руку приложила? – осторожно спросила я.

– Все может быть, – философски ответил он, а потом подумал и воскликнул: – А ведь может! Когда у Витьки Аня появилась, то Тайка аж с лица спала и все бурчала: «Не успела от одной избавиться, как на тебе! Другая появилась! Зря старается! Не выйдет у нее ничего!» Я ее спрашивал, чего это она так бушует? Аня-то серьезная девушка была! Студентка опять же! А она мне на это: «Не бывать этому!» – и все тут!

– Может, она за него кого-нибудь из своих родственниц собиралась выдать? – спросила я, потому что уж очень быстро после разрыва с Анной Виктор женился.

– Да нет у нее в Тарасове родни! – отмахнулся старичок. – И потом, уж коль на то пошло, то она ему эту девчонку как-нибудь подсунуть постаралась бы. Подпоить мужика и в одну постель уложить – вот тебе и весь разговор!

– Подпоить? – переспросила я.

– А что? Сколько мужиков так окрутили? И не счесть! – подтвердил он.

– Значит, как расстался Виктор с Анной, так других девушек у него не было? – уточнила я.

– Чего не знаю, того не знаю, – извиняющимся тоном произнес он. – Я и обо всем этом-то только осенью узнал, когда с дачи вернулся – я с апреля обычно там живу. Да и узнал-то случайно, от Надьки – с Тайкой-то я еще в январе вдрызг разругался! А тут Надька встретила меня и сказала, что Тайка в Пензу на свадьбу Виктора ездила и все хвалилась, какая богатая свадьба была!

– Понятно, – сказала я и спросила: – А чего же вы разругались? Чего не поделили?

– Так я в декабре 93-го жену свою схоронил, – вздохнул он. – Дети-то мои далеко живут, только на похороны и прилетели, а уж на девять и сорок дней мне бабы наши все приготовили. Посидели мы с ними, вспомнили супругу мою. Даже Тайка на сорок дней приковыляла.