Луна снова укатилась спать, будто выходила она лишь для того, чтобы осветить позор полковника.

Озаренные мерцающим светом факела лица Стана и Малко доверия не вызывали.

— Я не понимаю ваших шуток. — Антошин старался говорить жестко.

Стан поднялся и, улыбаясь, направился к нему.

Антошин выставил меч.

Стан остановился, продолжая улыбаться.

— Ты — инородец, — сказал он. — Ты не понимаешь очевидных вещей. Всегда и всё получается только у колдунов. Только колдуны не ошибаются. Мне совершенно не надо было проверять, умеешь ли ты притягивать к себе растения. Мне ведь Малко сказал, что умеешь. Этого вполне достаточно.

От удивления Антошин открыл рот, как ребенок.

— Так в чем же тогда заключалась третья проверка? — ошалело спросил он.

Старик усмехнулся:

— В том, чтобы понять: будешь ты кичиться своим умением или нет! Люди и боги так похожи: и те и другие могут ошибаться. Не ошибаются только колдуны.

«Ну конечно! — понял Антошин. — Огонь, вода и медные трубы. Медные трубы — это проверка на тщеславие! Будешь ты кичиться тем, что умеешь, или нет. Вот в чем проверка, в сущности, заключалась. Удивительное место!»

Ничего этого он не сказал, а вслух спросил:

— А боги что, тоже ошибаются?

— Разве ты не убеждаешься в этом, глядя на наш мир? — Старик подошел к Антошину и опустил его руку с мечом. Полковник не сопротивлялся. — Ты не стал кичиться своим умением. Значит, ты — живой, у тебя есть душа, и когда она волнуется, это может очень помешать делу. У тебя есть сердце, которое иногда бьется так сильно, что не позволяет довести начатое до конца. У колдунов нет души. К тому же не они подчиняются своему сердцу, а сердце подчиняется им. Поэтому у колдунов всегда все получается. А у тебя не получилось. Ты прошел проверку.

Нет, никогда не понять ему, полковнику Николаю Васильевичу Антошину, логику этих людей, своих, между прочим, предков. Но логика эта, безусловно, разумна. И от этого никуда не денешься.

— Теперь спать! — строго сказал старик. — Ночь не выдерживает много дел. Ночь не для дел создана. Для дел — утро.

И он пошел в избу.

Малко подскочил к Антошину, взял его за локоть:

— Ты ведь не обижаешься на меня, правда, Инородец? По-другому было нельзя, ты же понимаешь? Понимаешь? Не обижаешься? Но ты прошел проверку. Стан нам поможет, я точно знаю. Мы найдем молодильные яблоки, и тогда…

Мальчик осекся на полуслове, будто боясь сказать что-то важное, но тайное.

Уже в дверях Стан остановился и, обернувшись, произнес:

— Утро — для дел. Утром я расскажу вам, как и где искать молодильные яблоки. И вы их найдете. И принесете мне. Это будет трудно, но у вас получится. Потому что я знаю, как надо.

Ворон Вук восседал на столе, поклевывая кусочки мяса, рассыпанные перед ним Станом.

Антошин никак не мог отделаться от ощущения, будто птица участвует в разговоре, то есть что она явно имеет свою точку зрения по поводу всего, о чем говорят люди.

Самое обидное было, что Вук явно понимал, о чем говорили Стан и Малко, лучше, чем полковник, который не мог разобраться: то ли эти двое бредят, то ли они просто рассказывают друг другу сказки.

Малко вздохнул:

— Давай начнем еще раз… Всем известно, что молодильные яблоки растут на острове Буяне, точнее, росли, потому что острова Буяна больше нет. Правильно?

Вук поднял свои внимательные глаза и поглядел на Малко. Полковник готов был поклясться — поглядел с сожалением.

Антошин ничего не понимал: «Что за остров со странным названием Буян? Почему его больше нет? И главное, если нет его, так к чему тогда и вспоминать-то?»

Стан улыбнулся:

— Правильно, да не совсем. Остров Буян и столица его, великая Аркона, были предательски атакованы королем викингов Вольдемаром. Викинги — народ сильный, но неразумный и злой. Они начали грабить остров, убивать невинных людей.

— Я ничего не знал об этом… — удивился Малко.

Стан продолжил:

— И тогда Сварог решил опустить Буян на дно морское и сделал это…

«Боги решили и опустили остров на дно! — ухмыльнулся про себя Антошин. И тут же сам себя успокоил: — Всякое бывает в этом древнем краю, всякое. Ешь себе утреннюю кашу и слушай».

— Вот видишь! — даже как будто обрадовался Малко. — Видишь! Если остров утонул, то ведь и яблоки погрузились в пучину вместе с ним!

Полковник не особо удивился, если бы старец предложил им в поисках яблок опуститься на дно морское.

Но все оказалось проще и одновременно невероятней.

— Разве ты не знаешь, что остров Буян иногда всплывает? — удивленно спросил Стан.

Малко ответил:

— Я слышал об этом. Но забыл.

«Милое дело, — подумал Антошин. — Остров у них, видите ли, иногда всплывает».

— Всплывает, — словно услышав мысли Антошина, повторил Стан. — Как напоминание о великом острове и великом городе, который никто и никогда не сможет уничтожить до конца! Так и народ наш можно грабить, убивать, даже топить, но уничтожить ни у кого не получится. Никогда.

«Я родился в стране, где метафоры обретают жизнь». — Антошин изо всех сил старался относиться серьезно к услышанному.

Малко вскочил и заметался по комнате:

— Как же я мог забыть! Конечно, все так просто: надо прийти на то место, где всплывает остров Буян, и, когда он всплывет, найти там яблоки… — Малко остановился. — Стан, а ты знаешь, когда всплывает остров?

Старик ответил печально:

— Этого не знает никто. Вы придете на берег моря и будете ждать. Час — значит, час. День — значит, день. Вечность — значит, вечность. Но однажды остров всплывет, и вы попадете на него, найдете молодильные яблоки, и тогда тайна бессмертия откроется вам.

Перспектива ждать вечно на берегу моря, покуда всплывет неясно-символический остров Буян, Антошину не понравилась.

И он решил вступить в разговор:

— Малко, но ведь ты сам говорил: ведьмы всё знают. Баба Яга опять же… Я, правда, думал, что это всё сказки, но, если надо, готов и с Бабой Ягой встретиться. Но ждать вечность… А вдруг моей жизни на это не хватит? К этим вашим ведьмам надо идти.

Вук, в возмущении замахав крыльями, вылетел из комнаты.

Старик взорвался от негодования:

— Какие ведьмы?! Что они ведают, эти ведьмы? Вот скажи мне, Инородец, ты видел когда-нибудь Бабу Ягу?