Коньяк привычно освежил горло.

Вадим посмотрел на гостя и у него непроизвольно открылся рот. Такой картины он себе и представить не мог. Коньяк вылился прямо в запрокинутый назад капюшон. Выглядело это так, будто с ним за одним столом сидел человек-невидимка.

Голос поставил пустой стакан на стол.

— Хороший коньяк, — заметил он.

— Коньяк не бывает хорошим, — нравоучительно поправил его Вадим. — Он бывает либо прекрасным, либо совершенным. Как женщины. Я, конечно, имею в виду, продукцию незабвенной французской провинции.

— Я понял, что не «Московский», — усмехнулся Голос. — Но, вернемся к нашим делам.

— Изволь.

— Я сильно сомневаюсь в успехе. Две попытки — это очень много, Вадим. Конечно, может быть твой Гарин и хорош, настолько, как ты о нем отзываешься, но, мне кажется, необходимо предусмотреть уже сейчас запасной вариант.

— Что именно?

— Штурм загородного дома Петровского.

В сознании Вадима почему-то сейчас же возникли танки, стреляющие по Белому дому с моста.

— А что там? — осторожно поинтересовался он.

— Все как обычно. Общая охрана по периметру. Несколько охранников вокруг дома. Камеры. Все.

— И это называется штурмом? — облегченно усмехнулся Немченко.

— У него охранники не совсем обычные, Вадим. Я только что узнал от посвященного. Помнишь фабрику Борзова?

Рука Немченко непроизвольно дрогнула и пролила коньяк.

— Стараюсь забыть, — честно признался он. — Что, тоже собаки?

— Много хуже. Оборотни.

Вадим вспомнил огромного монстра, сносящего бетонные стены, как картон.

— И сколько?

— Четверо.

Тот, один был не искушенный в боевых вопросах. Он просто исступленно жаждал мести. А тут четверо, наверняка прошедшие специальную подготовку. Опытные и умелые.

Черта с два, подумал Вадим с ожесточением. Вы нас не запугаете. Мы тоже сделаны не из навоза.

— Слушай-ка, а их вообще можно хоть как-то убить?

— Серебряные пули. Святая вода. Огонь.

Вадим покачал головой.

— Резня будет страшная, — заметил он. — Что же ты раньше мне не сказал? Я бы мог сэкономить на похоронах своих людей.

— Я это выяснил только что. И сразу — к тебе.

— Ясно, — грустно сказал Вадим. — План дома, коммуникации, схема охранения?

— Будет готово со дня на день.

— Хорошо, — кивнул Немченко. — Наверное, плохо все знать?

Голос помолчал.

— Одиноко, — ответил он. — Словно в стране слепых. Все вокруг, как муравьи, крутятся, вертятся, сходятся, расходятся, а ты смотришь на все это сверху и понимаешь, что вокруг — пустота. Я ведь почти бог, Вадим. И, знаешь, самое страшное, что когда я осознал это, ко мне пришло настоящее одиночество.

— Зачем тогда тебе Петровский? К чему Богу мирская суета? Удались и живи с миром.

— Петровский, — Голос словно попробовал фамилию на вкус. — Я заставлю его страдать. Я уничтожу все, что ему близко и дорого. Он претендует на мое одиночество. А я его ни с кем делить не хочу.

— Значит, он тоже бог?

— Он — таракан, вылезший из щели, — с оттенком брезгливости сказал Голос. — А ты — мой надежный тапок.

Вадима несколько покоробило от такого сравнения.

Он разлил вновь коньяк по стаканам.

— Надеюсь, что не поношенный, — усмехнулся он, ставя бутылку на стол.

— Новый, — ответил Голос. — Мощный. Опасный.

Они чокнулись, и Вадим быстро отвел взгляд в сторону. Процедура принятия спиртного Голосом его совсем не вдохновляла.

— Ладно, — произнес Голос. — Завтра я дам тебе точный ответ по поводу Гарина. Мне тоже хотелось бы поверить в его успех, но не могу. Поэтому, давай закладываться на второй вариант.

— Давай, — кивнул Вадим. — Хотя мои возможные потери тебя совсем не интересуют.

— Пока — нет, — обнадеживающе сказал Голос. — Но позже я, как и обещал, приведу под твое начало настоящую армию Тьмы. Ты не останешься в накладе, поверь. Договорились?

Вадим кивнул, а Голос с легким щелчком растворился в воздухе.

— Армия Тьмы, — повторил Немченко. — Что ж, совсем неплохо.

Это была цена, за которую Вадим согласился убрать Петровского.

Он выпил еще стакан, потом поднял телефон и набрал номер Стременникова.

— Ну, что? — спросил Вадим. — Удалось?

— Сейчас проверяем, — отозвался Дима. — Но, судя по всему, да.

Попался, бог, подумал Немченко с азартом. Скоро мы подержим тебя за яйца, приятель. И тогда посмотрим, какой получится разговор.

— Отлично, — похвалил он. — Как будут готовы фотографии, сразу ко мне. И немедленно запускайте идентификацию.

— У нас база небольшая, — напомнил Дима. — Так что вероятности — процентов десять, не больше.

— Меня даже это устроит, — ответил Немченко. — Отрицательный результат в нашем случае, тоже результат. На безрыбье, Дима, и рак — рыба.

1

С утра он позвонил Сергею.

К телефону подошла его мама. Узнав Виктора, она немедленно втянула его в разговор. Мама Сереги была домохозяйкой, поэтому отличалась словоохотливостью и любознательностью. Только после третьей попытки он сумел, убедить мать позвать сына к телефону. Заведенный бестолковым словоблудием, Виктор с трудом сдержал накипевшую злость.

— Я, — хриплым ото сна голосом выдохнул Сергей в трубку. Виктор покосился на часы: одиннадцать — сорок. Что он, опять какую-нибудь гадость по телику до утра смотрел?

— Здравствуй, это я.

— Я понял.

— Через сколько будешь у меня?

Шуршание в трубке, глухой удар.

— На даче?

— Дурацкий вопрос, — Сергей обожал дурацкие вопросы. Это Виктора иногда заводило тоже. — Где же еще?

Молчание, потом какой-то треск, звякающий звук и приглушенное чертыхание. Виктор ждал.

— Будильник уронил, — сообщил доверительно Сергей и замолк опять. — Через час-полтора. Что-то случилось?

— Да нет.

— Голос у тебя какой-то… Странный…

— Расслабься, телепат… — буркнул Виктор, но ему было приятно. — И давай, не тяни.

— Хорошо.

К Сергею он испытывал непривычные отцовские чувства.

Пару месяцев назад, когда Виктор взял Сергея в дело, его постоянно мучили сомнения. Он привык работать один, не полагаясь ни на кого, ни о ком не переживая. Теперь он не жалел. Серега внес какую-то свежую, добрую струю в его жизнь. Наверное, потому, что сам был существом добрым и отзывчивым, старательно скрывая от окружающих эти свои качества.