Зато эти маньяки все как один хотели в Интернет . Мужчинам все равно, что и кого завоевывать, лишь бы побольше*.И Галине это было на руку. Она была волшебницей, открывающей им ворота рая, беря небольшое пожертвование за свои добрые дела. Работой это точно назвать трудно. Рассказывать шефам, в чем состоит ее ремесло, – довольно бессмысленное занятие. Они были технически неграмотными, но признаться в этом им мешало пресловутое самолюбие полубогов. В каком-то смысле Галина зарплата была платой за ее молчание. Она должна была работать, демонстрируя преданность и верность начальству, не обсуждая приказы, не донимая инициативами. По этой причине Гале приходилось скрывать и то, что у нее есть несколько заказчиков и она, теоретически, может уйти в любую минуту, переметнуться, бросив на произвол все интернет-хозяйство.

*Комментарий психолога

Это наблюдение может быть научно обосновано. Уже в детских ролевых играх мы можем наблюдать, как мальчики 4–5 лет пытаются захватить как можно больше территории, присвоить как можно больше игрушек и не чураются ни мужских, ни женских персонажей. Главное для них – командовать или хотя бы контролировать все поле игры. Игра в мальчишеском исполнении должна не просто закончиться, но закончиться с увеличением ресурса у победителя или финалиста. Иначе им не интересна вся эта девичья камарилья, охи-ахи, намеки, полумеры, избыточное внимание к внешности или переживаниям персонажей.

Клопомору нужно было создавать все новые и новые сайты. Он шифровался, менял интернет-адреса, номера мобильных телефонов, даже голос и тот изменял, прощупывая собеседника. Свою тактику «заметания следов» Никита объяснял так:

– Ты не представляешь, сколько у меня конкурентов. Они хотят все готовое – информацию, технологию, стратегию, клиентов. Везде у них уши и глаза. А дело-то страдает! Они хотели бы выкупить мой бизнес, чтобы продать втридорога врагам России. Но мы им не отдадим ни одного живого клопа. И мертвого не отдадим. Клопоеды несчастные!

«Клопоеды» – это было что-то новенькое. Никита неутомимо изобретал названия для своих виртуальных организаций, которые, сами как клопы, распространялись в Интернете под видом сайтов. Были уже и «Клоп-дза-дза», и «Клопоблох», и «Клопомир», и «Клопостоп». Он придумывал слоганы, рассчитанные на широкие слои населения: «Не подставляй спину клопу – ты выше по званию!», «Два клопа – тебе труба!», «Американский клоп хуже колорадского жука!», «Любишь кататься, люби и клопа выводить!», «Их миллионы, а нас – миллиарды!».

Дела у Никиты шли хотя и нервно, но очень успешно. Технология, которую он использовал, была безукоризненной. Пока отечественные санэпидемстанции по старинке заливали жидкости с ядом за плинтус, только с гарантией облегчения для обезумевшего от бессонных ночей обывателя, подписывали договора с перспективой многократного обращения к ним, обещали гасить новые фракции клопов, солдаты Никиты надевали противогазы и защитные костюмы и обрабатывали дома и офисы какими-то заморскими жидкостями из пульверизатора. Три дня в помещение никто не мог войти, но и выйти тоже. Что это были за жидкости, Никита не говорил никому, но способ был надежным. Контора Никиты давала заказчикам гарантию на 2 года! То есть навсегда.

Да ведь это хорошо, думала Галя, что есть те, кому такое занятие нравится. Ведь худо-бедно, а количество зачищенных территорий и спасенных от ненужных мук людей увеличивается. Жалобы на сайт никто не пишет, зато запросов десятки. Никите давно пора было расширять свой бизнес, но у него слишком высокие требования к кандидатам. Они не должны просто уныло зарабатывать бабло, они должны гореть, как на войне. «Горячих людей клоп больше кусает, и они больше злятся! А без злости на клопа ходить бесполезно! Приходят тут всякие хладнокровные, им же все равно, что клопов морить, что цветы выращивать. Пусть лучше идут планету озеленяют». В общем, отбор сотрудников шел нешуточный, и те, кто оставался, работали на совесть. Квалификации работа никакой не требовала, только добросовестности и хорошей физической подготовки. А такое сочетание качеств, как оказалось, крайне редко встречается среди российских мужчин.

Никита платил нерегулярно, но щедро, особенно если ему напомнить несколько раз. С деньгами расставаться ему не хотелось, но раз уж он лез в карман, оттуда появлялись только серьезные суммы. Бывают такие основательные мужчины.

Галя собралась с духом и попросила:

– Никита, не могли бы мы как-то договориться, чтобы каждый месяц, а лучше каждые две недели, денежки переводились мне на счет? Пусть это будет фиксированная, не такая щедрая сумма…

– Галя, ты что! Мне некогда деньгами заниматься. Может, я мало плачу, давай добавлю? – и он вынул, не глядя, еще несколько купюр.

– Спасибо! Этого достаточно. Я же не всегда могу приходить. Мне вон учиться надо, а я теряю целый день на то, чтобы вас вызвонить и отловить. Давайте придумаем, как через мобильник денежки мне передавать. Давайте попробуем? Вам понравится, вы и с другими сможете так расплачиваться. А? – Разговаривала она ласково, чтобы не возбудить своего темпераментного шефа. Никита задумался. Вернее, он принял позу человека, который задумался: развернулся в профиль, крепко сжал губы, устремил остекленевший взгляд в окно.

– Скажи, тебе неприятно со мной встречаться? Я тебя чем-то обидел? Оскорбил?

Галя отрицательно помотала головой. Нет, конечно.

– Тогда почему ты мне отказываешь в радости вручения премий своим лучшим работникам? Ты, Галя, настоящая. Я сразу понял. Я людей знаю. Большинство из них – подлецы и негодяи. Ты знаешь, какая разница между подлецами и негодяями? Подлец – это предатель, тот, кто тебя бросит в трудную минуту. Негодяй – тот, кто и не скрывает, что наносит вред человечеству.

– А меньшинство – это мы?

– Меньшинство – это просто хорошие люди. Ты – хорошая. Или я ошибаюсь?

– Хорошая. Ну и почему тогда?..

– Потому что для хороших людей важен личный контакт, круговорот добра в природе.

– Я и не подумала. Но это же просто деньги.

– Деньги – это знаки. А знаки – это энергия. В общем, не морочь мне голову. Вот тебе задание, я тут придумал новую схемку, посмотри, что не ясно… – Никита перешел на горделивые интонации, с которых его уже было не сбить.

Галя тупо смотрела в исцарапанный рваным почерком лист и думала: «А чтоб тебя! За два года не научился электронной почтой пользоваться. Личные контакты, личные контакты, кровопийца, энергии ему надо… А ты крутись как хочешь». Захотелось на свежий воздух.

– Я пойду. Если что будет непонятно, позвоню.

– Ну, смотри, Галя, не подведи… – услышала она вдогонку.

– Никита, а могу я попросить выплатить мне небольшой аванс? Ну, половину от того, что вы уже заплатили?

Это была, конечно, наглость, но от отчаяния.

Никита вдруг расплылся в довольной улыбке. Мечтал он, что ли, чтобы женщина у него денег попросила? Или в тот день у него просто было хорошее настроение? В любом случае, он с радостью заплатил. Напрасно у Гали сердечко билось в тревоге.