– Только для кого, сэр?

– Только для меня.

– Что насчет вашей охраны? Как мы будем?..

Я поворачиваюсь, пристально глядя на нее своим странным новым глазом, и она съеживается под ним, как будто зная, что я вижу.

– Разве я неясно выразился?

– Все ясно, сэр, – чуть слышно пищит она.

– Что, в таком случае, ты все еще здесь делаешь? – Она со всех ног бросается в коридор, а я, проводив ее взглядом, поворачиваюсь и сосредотачиваю внимание на последнем оставшемся в комнате Страже.

– Зара. – Свирепого вида девушка вытирает кровь со щеки. Она была новичком в гвардии Майкла до начала восстания, но отличалась сообразительностью. Хорошо управлялась с компьютером. – Представь мне полный отчет о местонахождении каждого свободноживущего Времени года наверху. Пусть их найдут, всех до одного, и соберут восстанавливающую бригаду. Как только это будет сделано, ты отыщешь Джека Соммерса и Флёр Аттвел, а также их бывших кураторов. Я хочу точно знать, где они находятся. И принеси мне личное дело Кай Сэмпсон.

Хоть Кай сейчас и удалось сбежать, она непременно вернется за единственным человеком, чье благополучие ее заботит, – за своей сестрой. И когда она придет, я буду наготове.

Но сначала мне нужно найти хрустальное око.

* * *

Габариты Марча – единственное светлое пятно в его резюме, но выбор кандидатов у меня невелик, поэтому, когда Ликсу нашла его и привела в Центр Управления, я назначил его главой своей службы безопасности. Хоть Йора и бесчестный вор, в одном она права: теперь я Кронос, и мне нужен телохранитель. Неизвестно, когда кто-то – даже из приближенных мне людей – попытается всадить мне нож в спину.

Держа стеклянный шар в одной руке и посох в другой, я возвращаюсь в свой новый кабинет, по пути подмечая видимые повреждения. Марч топает за мной, изо всех сил стараясь не отставать. От него исходит такая тошнотворно сладкая гордость, что я уже жалею о решении нанять его.

Оставляю его за дверью и, как только за мной закрывается дверь и щелкает замок, бросаю посох на ковер. Ладони покрылись волдырями в тех местах, где сжимали его, и я осторожно касаюсь ободранной до мяса кожи. Не припомню, чтобы у Лайона были шрамы на руках, когда он потянулся за посохом во время нашей встречи на прошлой неделе. А на ухоженных пальцах Майкла я и вовсе никогда не видел ни единого пятнышка. Так за что же моим ладоням так досталось? Или это какое-то испытание?

Ставлю стеклянный шар на стол, оградив его со всех сторон книгами в твердом переплете, чтобы не скатился. Магия Геи бьется в нем, искрясь и шипя всякий раз, когда я приближаюсь к стеклу. При одном взгляде на него у меня снова начинает болеть горло.

Голова раскалывается, по груди растекается жестокая боль. Денвер однажды признался, что острая паника может напоминать сердечный приступ. Я лихорадочно копаюсь в ящике стола Лайона в поисках успокоительного или антацидов и, не обнаружив ничего, ругаю себя за глупость. Это место окутано магией, изжоги и инфаркта миокарда здесь просто не существует, так почему же мне кажется, что я умираю?

Решив не обращать внимания на ноющий ожог, я принимаюсь рыться в других ящиках Лайона, обыскивая каждый уголок в поисках пропавшего ока, уверенный, что почувствую себя лучше, как только оно окажется в моих руках. Кристалл научит меня управлять магией Геи, подскажет, где найти Джека и как, черт подери, заставить посох перестать сжигать меня живьем всякий раз, когда я к нему прикасаюсь.

Я распахиваю дверцу шкафа, и мои мышцы напрягаются при виде танцующих на деревянной поверхности радужных искр, но оказывается, что это всего лишь блики света, отражающиеся от хрустального графина. Я взбалтываю налитую в нем янтарную жидкость. Острый запах алкоголя ударяет в нос еще до того, как я взламываю печать, и, когда делаю жадный глоток, у меня на глазах выступают слезы. Плюхнувшись в кожаное кресло Лайона, я запрокидываю голову и жду, пока жидкость согреет кровь, мысленно заклиная ее заглушить боль, окутать туманной дымкой. На деле алкоголь лишь усиливает и жжение в груди, и головную боль.

Я потираю пустую глазницу. Возможно, Кай была права насчет проклятия похищенной магии. Но если это так, почему Лайон не потерял глаз, когда украл магию у Майкла? В чем заключалось его проклятие? Лайон даже не пользовался всевидящим оком. Наоборот, он обвязал поясом самый мощный инструмент, полученный от своего предшественника. Возможно, это и было проклятие Лайона – он боялся его, будучи слишком слабым, чтобы обладать такой силой. Он даже не потрудился забрать магию Ананке, оставив ее запертой у себя в кабинете. Странно, что и Майкл до него поступил так же…

Я поворачиваюсь в кресле за столом, глядя на дыру, которую проделал в змеином террариуме.

Когда я покидал этот кабинет в прошлый раз, у меня были оба глаза, да еще и способность Ананке видеть будущее в придачу. Причем видеть очень ясно. Но в тот момент, когда я забрал магию Лайона, эта способность исчезла. И мой глаз тоже.

Если верить старым легендам, Ананке выколола Майклу глаз, чтобы наказать за то, что он жаждал ее власти и стремился контролировать ее. Он в ответ украл ее глаз и поместил его в свой посох. Я потираю упрямо пульсирующую боль в груди. Это мое проклятие? Неужели их магии сейчас борются во мне? Неужели магия Ананке выжгла мне глаз просто назло Майклу?

«Чтобы ясно видеть, нужны два глаза…»

Око! Необходимо найти его и вернуть обратно в посох. Может быть, тогда я снова прозрею.

Я обшариваю каждый уголок своего нового кабинета, останавливаясь только тогда, когда приходит специалист по техническому обслуживанию, чтобы перепрограммировать замки. Пропавшего хрустального ока нигде нет, но в Обсерватории множество мест, где старик мог его спрятать. Я как раз собираюсь поднять коврик с пола, когда раздается стук в дверь.

– Кронос? – Ликсу переступает порог с планшетом под мышкой, скользит глазами по разбитому террариуму и кучке пепла на полу.

– Сядь, – я указываю на стоящее перед моим столом кресло.

Она пристраивается на краешке сиденья, чтобы быть как можно дальше от магии Геи. Посох прислонен к стене рядом со мной, и она бросает на него тревожный взгляд. Я тяну время, пытаясь еще раз порыться в воспоминаниях Ликсу, но они скользкие, их трудно схватить. Выбрав одно, я следую за ним, заставляя замедлиться и стараясь сосредоточиться, но этот образ получается задержать только на мгновение, прежде чем его смывает приливной волной других. Однако этого мига, в течение которого я увидел ее в новой роли, возложенной на нее всего час назад, оказалось достаточно. Так и должно быть.

Я тянусь за косой.

– Никто больше не должен об этом знать.

Дождавшись ее ответного легкого кивка, я срываю с посоха пояс.

Проблеск понимания пробегает по лицу Ликсу.

– С этого момента у тебя только одна задача. Лайон, должно быть, спрятал око где-то в Обсерватории. Тебе и только тебе предстоит его разыскать. Йоре это доверить нельзя. – Она кивает, как будто уже обо всем догадалась. – Покои Лайона, его прежний кабинет в Зимнем крыле, а также прежняя комната в отделении для преподавательского состава. Я хочу, чтобы ты все там перевернула вверх дном, пока не найдешь его.