— Так будут же. И родятся они принцами и принцессами.

— Вы обе сошли с ума, — нервно вздохнула Хэледис, потирая виски. — Этот нелепый закон меня не касается, я не спасала принца, только открыла Врата. Он вышел сам, еще и меня вынес из фиолетового мира.

Баала оживилась.

— На руках? Он там тебе в любви признался или уже в крепости?

— Он не признавался мне в любви! Я его не знаю, он меня не знает, мы разговаривали всего один раз! С чего ему меня любить, ты ненормальная, что ли?

— Любовь тут ни при чем, — возразила Нину, — никто не помешает тебе заводить любовников для души. Но если ты откажешься стать принцессой из глупой гордости, то будешь жалеть об этом до конца своих дней. Джелона ты уже не вернешь, так подумай о будущем.

У Хэледис потемнело в глазах. Она с силой швырнула в стену чашку чая, которую держала в руках.

— Не нужно мне такое будущее! Я лучше в прачки пойду, поломойкой, кем угодно, только не принцессой! Убирайтесь из моего дома, немедленно!

— Ну и дура, — вздернула хорошенький носик Баала, — такого мужчину упустишь!

Нину промолчала, но жалость в ее темных глазах была куда обиднее любых слов.

После их ухода Хэледис долго трясло. Идиотки! Как можно было верить в подобную чушь? Ладно, в городе болтают, но они-то ее коллеги, пусть и бывшие! Они же ее знали!

Рила, выслушав ее возмущенный рассказ при следующей встрече, только хмыкнула:

— Он же прекрасный принц. Все прямо как в сказке. Но я слышала, что в реальности Ринару Садовницу ее муж-принц придушил за дурной нрав. Не соглашайся, тебя тоже придушат.

Хэледис рассмеялась от неожиданности.

— Хоть кто-то со мной честен. Он у меня настолько дурной?

— В последнее время — да. Но это пройдет. Не слушай глупые сплетни, рано или поздно люди успокоятся.

— Надеюсь.

Вопреки утешениям Рилы, горожане продолжали считать ее почти принцессой. Стражники отдавали честь, когда узнавали. Кто-то приносил к ее дому цветы. Безумные девицы умоляли открыть секрет привлекательности, потому что тоже хотели выйти замуж за принцев.

Однажды в аптеке она услышала знакомые голоса и поспешила к их обладателям:

— Табита, Тароит, как я рада вас видеть! Как вы?

Близнецы переглянулись.

— Замечательно, ваше высочество, — едко ответила Табита, — пригласите на свадьбу?

— Ты что, на какую свадьбу? — растерялась Хэледис.

— Вашу с принцем. Или мы теперь рангом не вышли, и вы будете нас стыдиться?

— Не надо, Табби, — попросил Тароит, — пойдем отсюда.

— Подождите! Не говорите мне, что верите в эту нелепицу! Тароит, ты же не веришь?

Он искоса посмотрел на нее, и Хэледис заметила в его глазах откровенную неприязнь.

— У меня мелькали мысли о том, как именно ты упросила Главу Врат взять Джелона в разведку, — медленно ответил он, — но я думал, что ты на такое не способна. Однако за что-то же принц должен был тебя полюбить?

— Да не любит он меня!

— Уж нам-то могла бы не врать, — зло выдохнула Табита. — Вся столица говорит о вашем романе. Возлюбленная благословила вас! Бедный Джелон, хорошо, что он этого не узнал.

— Это все ложь, — твердо сказала Хэледис.

— Нет, это ты — лгунья, — отрезал Тароит, — ловко променяла любовь на титул. Не думаю, что такое благословение засчитается, Возлюбленная не терпит корысти, выдаваемой за чувства.

— Не слушайте вы их, — вмешался старый аптекарь, — завидуют, небось. Вы скоро с королем за одним столом обедать будете. А что жениху изменили, так дело житейское. Никто вас винить не станет.

Хэледис онемела. Щеки налились румянцем гнева и стыда.

Так ее весь Аринай считал подлой изменщицей?

Табита оскорбительно расхохоталась и отвесила насмешливый поклон.

— Приятных вам трапез, ваше высочество! И жарких ночей с вашим любвеобильным принцем!

Они ушли, а Хэледис стояла, как оплеванная. Она не понимала, почему все вокруг поверили в эти гнусные сплетни.

Теперь от нее все чаще требовали закатить массовые гуляния на свадьбу и постоянно спрашивали о здоровье принца. Она объясняла, ругалась, доказывала, но все было бесполезно. В один ужасный день донельзя смущенные Тео и Амалия спросили ее, собирается ли она действительно выйти замуж так скоро?

— Это неправда! — у Хэледис сдавило горло. — Это все — мерзкое вранье, я не спала с принцем, не изменяла Джелону, я его любила, клянусь Возлюбленной! Не понимаю, почему все об этом говорят!

— Мы тебе верим, не плачь, — поспешила утешить ее Амалия, — мы всегда будем на твоей стороне.

У Хэледис отлегло от сердца.

— Я в каком-то кошмаре, — выдохнула она, — все настолько абсурдно и нелепо! За что мне это?

Тео побарабанил пальцами по кухонному столу. В его выцветших голубых глазах поселилась тревога.

— Ты когда будешь отказывать принцу, говори с ним повежливее. Дворяне очень гордый народ, а принц тем более. Он может обозлиться, что его отвергает простолюдинка. Отомстит еще.

— Зачем ты ее пугаешь, старый дурак? — рассердилась Амалия. — Не станет принц ее обижать, она же жизнь ему спасла!

— А он ей хоть спасибо за это сказал?

Хэледис потерла лицо ладонями.

— Я его не спасала, не за что ему меня благодарить. Принц, похоже, так и не оправился от яда иного мира. Он выглядел очень жутко, когда я его видела. Какой ему брак? Давайте не будем это больше обсуждать.

Родители выполнили ее просьбу, но Хэледис все равно постоянно была на взводе. Люди на улице на нее глазели, и каждый взрыв смеха воспринимался ею на свой счет. Утащи их всех твари, почему это произошло именно с ней?! Зачем она вообще пошла тогда к принцу, не решилась бы, так жила бы сейчас спокойно, и Джелон остался бы жив, его друзья бы ее не презирали, мама с папой не расстраивались, а проклятый принц не портил ей репутацию! Один раз поговорила — и вот результат! Безголовая, ведь знала же, что нужно держаться от него подальше, знала! Почему пошла? Чтец Мудрости направил, как же! Да провались оно все в Бездну к Блуждающим Тварям!

Тем утром она мрачно завтракала и пыталась не клокотать от постоянно подавляемой злости. Получалось плохо. Скорее бы пришла Рила, вместе со швеей и двумя ученицами, которых позвали, чтобы ушить зеленое платье, купленное более полугода назад. Платье Хэледис нравилось, но теперь болталось на ней мешком, несмотря на все попытки Рилы ее откормить.

В дверь постучали, и она с радостью бросилась открывать.

— Здравствуй, — сухо сказал Сэргар Аринайский, — нужно поговорить о нашей свадьбе. Желательно, побыстрее.

Он оглядел ее и скривился от отвращения. Словно вляпался в