— Медуза, — прошептал Кратос. — Где она? Просто покажи. Покажи, и я отпущу тебя.

Горбун принялся бешено размахивать руками, показывая, что спальня старшей горгоны находится за первой справа дверью по коридору.

Кратос кивнул и сдавил шею Юрра, таким образом избавив себя от его жалких стонов. Он поднял горе-повара над огромным котлом, где кипело рагу, и, верный своему слову, отпустил.

Спартанец знал, что самым опасным будет первый миг его пребывания в покоях Медузы. Если вместо одного из отражений перед ним окажется настоящая горгона, другого шанса ему не выпадет.

«Фортуна покровительствует смелым», — подумал Кратос и направился к выходу.

В два прыжка он оказался возле спальни Медузы, сразу за спиной у слепого слуги, который, держа поднос в дрожащей руке, другой открывал дверь. Услышав шаги, старик обернулся.

— Юрр?..

Больше он ничего не успел сказать, потому что спартанец схватил поднос и мощным пинком вытолкнул слепого на середину комнаты.

Кратос не сводил глаз с потолка. Юрр не лгал, однако он не сказал и половины правды. Сплошь зеркальными были стены покоев, зеркала от края до края покрывали потолок. В них Кратос увидел, как слепой человек налетел на отвратительную тварь. Прежде чем кто-нибудь из них успел оправиться от неожиданности, змеи, которые росли на голове Медузы вместо волос, дружно набросились на старика. Они впились в его тело так же крепко, как водяная змея — в наголенник спартанца. Пока бедняга корчился в предсмертных судорогах, змеи поднесли его к лицу Медузы. Глядя в зеркала, Кратос почувствовал, что его вот-вот вывернет наизнанку, и решил: медлить больше нельзя.

Три быстрых шага — и он уже за спиной у горгоны, которая, гневно крича, пытается отодрать несчастного раба от своего лица. Когда это наконец удалось и Медуза подняла глаза, она увидела в зеркале собственную смерть. Кратос подпрыгнул и ударом обеих ног повалил чудовище ничком, а миг спустя клинки Хаоса, сверкнув во встречном движении, разрубили Медузе обе лопатки и верхние ребра.

Кратос убрал мечи и запустил руки в рану. Нащупав в скользких внутренностях горгоны хребет, он одним мощным усилием оторвал ее голову от тела. Змеи кусали его, но очень слабо, весь их яд был потрачен на слепого старика.

Спартанец помедлил с минуту, рассматривая в зеркале смертельный взгляд Медузы, ее страшные глаза, ее клыки, ее волосы-змеи.

Снова Кратоса внезапно подхватила невидимая сила и потащила вверх. Из тускло освещенного подземелья он перенесся в ослепительную белизну.

— Ты замечательно справился, мой спартанец.

«Никакой я не твой», — подумал он, но вслух спросил:

— Госпожа Афродита?

Прикрыв свободной рукой глаза от яркого сияния, он с трудом различил прозрачный шелк, соблазнительно прильнувший к божественному телу. Афродита взялась за испустивших дух змей и забрала из рук Кратоса отрубленную голову.

— Госпожа Афродита, теперь я свободен?

— О да. Ты выполнил мое поручение, и осталось лишь вознаградить тебя. — Она протянула ему голову Медузы, предусмотрительно отвернув ее лицо в сторону. — Бери за змей. Вот так. Осторожно, не смотри в глаза. А теперь перекинь ее через плечо тем же движением, каким убираешь в ножны эти громадные мечи, что ты носишь за спиной.

Кратос сделал, как велела богиня, но вдруг почувствовал, что змеи исчезли из его ладоней.

— Что случилось? Куда она пропала?

— Она будет всегда при тебе. Просто скинь руку за спину, и она тут же появится, уже повернутая в нужном направлении и готовая обратить твоего врага в камень.

— Но как это действует?

— Волшебным образом. И вот что еще ты должен знать: Медуза мертва, а значит, не так могущественна.

— Люди не обратятся в камень?

— Еще как обратятся. Но ненадолго.

Кратос смотрел на Афродиту в упор, ожидая полного разъяснения.

— У тебя будет десять секунд. И что бы ты ни делал, не потеряй ее. — Богиня любви внимательно посмотрела на него и добавила: — Когда закончишь, она будет нужна Афине. То ли для щита, то ли для плаща… Впрочем, неважно. Ты уничтожил старшую горгону, и теперь ее сила принадлежит тебе!

В мгновение ока Афродита выросла до небес, и казалось, что она волосами касается луны. Когда богиня снова заговорила, ее голос звенел, как бронзовый колокол.

— Обездвиживай и сокрушай своих врагов взглядом Медузы. Ступай, Кратос. Вперед, во имя Олимпа!

Не успел спартанец открыть рот, как вновь оказался в Афинах. По-прежнему над Акрополем высилась фигура Ареса, который разбрасывал во все стороны горючие снаряды величиной с дом.

Оглядевшись, Кратос сообразил, что вернулся в тот же тихий квартал, из которого Афродита его забрала, — позади Акрополя, вдали от храма Афины, а значит, и от оракула.

Он опустил голову и пустился бежать. Он несся, как лев, преследующий косулю, быстрый, как сокол, неутомимый, как ветер. Вперед! Так много времени потеряно, и на что? На силу, в которой спартанец не нуждался, силу, которая не поможет ни отыскать оракула, ни сокрушить бога войны. Если бы Афродита действительно хотела быть полезной, она бы доставила его прямо к дверям храма Афины и посадила жрицу ему на колени.

Ох уж эти боги, до чего же он устал от их игр. Когда Арес будет повержен — больше никаких олимпийцев с их безумными поручениями.

И больше никаких кошмаров ни во сне, ни наяву. Никогда.

По склонам Акрополя сползал дым — черная плотная туча, в которой задыхался весь Парфенон и спирало дух у Кратоса. Толстые доспехи, снятые с живых мертвецов, защищали его от убийственного жара и закрывали обожженную Аресом спину, но дышать не помогали. Спартанец вынужден был повернуть назад, чтобы поискать другой путь на вершину.

В ту часть города, где он находился теперь, не попал ни один огненный снаряд, зато здесь уже скопилось немало отрядов Ареса, состоящих из чудовищ всех мастей: минотавров с кентаврами в качестве кавалерии, циклопов вместо тяжелой пехоты, лучников-мертвецов, легионеров, гарпий, привидений… А это еще кто?

Существа были похожи на уродливых женщин, и не просто уродливых: вместо ног длинный змеиный хвост, голову венчает шевелюра из живых змей, а из глаз бьют яркие зеленые лучи. Судя по всему, смерть царицы выгнала всех горгон на битву.

Каждый грек знал, что есть всего три горгоны: Стено, Эвриала и, конечно же, недавно погибшая Медуза. Тем не менее Кратосу встретилось уже с десяток отвратительных созданий, и он не сомневался, что по городу их разгуливает еще больше. Убивая горгон, он бы несколько утолил свой гнев и ненадолго отвлекся от кошмаров, которые постоянно жили в глубинах его сознания. Но это была бы лишь пустая трата времени, так необходимого и спартанцу, и жрице Афины. Впереди ждало окончательное избавление от видений. Нужно найти годный путь к оракулу.