– Спасибо тебе, друг мой, за крик души, и не важно, что сейчас не время для таких откровений. Если бы только ангелам было дозволено влюбляться в людей, может, жизнь и тех и других была бы совершенно иной… Но, к сожалению, ты пошёл против правил, а так нельзя. Ты ведь знаешь, я тебе рассказывала о двух ангелах, которые погибли от любви. Если я полюблю тебя, то тоже погибну и похороню своё сердце на дне океана. Нам нельзя иметь хоть какую-то близость, мы совершенно разные с тобой, ты будешь счастлив с женщиной, с человеком, с ней ты проживёшь всю свою жизнь, она будет тебе опорой во всём. Ты забудешь меня и полностью посвятишь себя другим целям и задачам. У тебя родятся две прекрасные девочки, ты будешь счастливым человеком, не смотря на то, что будет много борьбы. Я не могу забыть о людях, ты не должен становиться для меня центром! Я не должна впускать в себя человеческие чувства, только самые могущественные существа могут с вами сотрудничать, их развитие позволяет совершенно спокойно наблюдать за вами и даже быть среди вас, но меня, так же, как и тёмную материю, поразил вирус. Я не знаю, почему я поддалась ему, возможно, это должно было со мной случиться, и тем более – в глубине души я этого желала всегда…

Почему всё так сложно? Почему мы просто не можем быть вместе? Хотелось кричать о том, что весь мир не прав и что это правило причиняет нестерпимую боль.

Светало. Город постепенно пробуждался ото сна. Я уже давно не прогуливался по ночной Москве, машина стояла в гараже и терпеливо меня ждала. Разговор с Кристиной оказался для меня не очень простым. Теперь я знал, что за мной охотился её главный враг, сама смерть, но не просто смерть, что-то большее, чем смерть, что-то намного сильнее и ужаснее. Она точно не вдавалась в подробности, кто же это на самом деле, просто чтобы было мне понятно имя нашего общего врага – просто смерть или тёмная материя, но даже внутри меня что-то говорило о том, что на самом деле это что-то большее и непонятое пока мной.

Кристина была со мной откровенна, как будто готовилась к чему-то и боялась не успеть поведать мне всё, что я должен узнать. Боюсь ли я умереть от рук самой смерти? Наверно, меня уже ничего не страшило, я был уже мёртв, так как ангел мой отверг меня, она просто запретила мне говорить о нас, о ней и обо мне. Мы разные, стоим по разные стороны баррикад, я человек, она высшее существо, всё равно что я муравей, а она слон. Любовь в моём сердце пылала без устали, но она была отвергнута той, которую я назвал своей судьбой, может я ненормальный и напридумывал себе воздушные замки? Но мне хотелось, чтобы все мои выдумки были явью, чтобы мои воздушные замки стали ощутимыми и их можно было потрогать, войти в них и жить. Кристина стояла около окна и смотрела не отрываясь куда-то вдаль, волосы спадали с плеч, густая шевелюра согревала её плечи, бледные губы подёргивались, она умывалась лучами назревающего солнца, еле заметная улыбка меня согревала и я подошёл к ней.

– Значит, у меня запретная любовь?– спросил я, дыша ей в ухо.

– Прошу тебя, не обижайся на меня, Антон! Ты прекрасно понимаешь, а если нет, то должен постараться понять – нас ничего не может связывать. Прости, если я причиняю твоим чувствам боль, но что может быть между нами? Посмотри на меня!

Кристина встала передо мной и раскинула руки в сторону, как будто давая понять: «посмотри на меня, что ты видишь?». Потом она соединила руки, и из ладоней сочился яркий, красно-голубой свет, она играла с этим светом.

– Вот почему мы не можем быть вместе, я совершенно другая, я делаю то, что другим и в голову бы не пришло. Разве ты можешь вот так стоять и из рук выпускать яркий свет? Или можешь просто так очутится в любой точке земли, вызвать дождь? Мы разные с тобой, у тебя даже кровь красная…

– Можешь мне больше ничего не говорить, я всё прекрасно понимаю! Да, может мы и разные, но ведь нас что-то связывает? Может, в чём-то мы одинаковые? Некоторые чувства похожи, внешность у тебя не отличается ничем от других девушек, правда, ты в сто раз красивей! Почему ты так хочешь, чтобы мы отдалились друг от друга? – Спросил я, обняв её за хрупкие плечи.– Послушай, я не пытаюсь тебя влюбить в себя или заставить увидеть, как сильно я люблю тебя, ты и так всё сама знаешь, достаточно даже того, что все мои чувства написаны на моём лице. Вот сейчас я схватил тебя мёртвой хваткой, а ты растерялась, как самая обычная и нормальная девушка. Где твоя сила, которая может оттолкнуть меня? Где твоё отрицание?

Сам не мог понять, как мои губы стали стремительно приближаться к губам Кристины. Казалось, я уже чувствовал её лёгкое дыхание, огромные от удивления глаза впились в меня, я чувствовал, что одержу победу, но препятствием стали два пальца, которые она положила мне на губы.

– Если ты меня поцелуешь, я умру.

Её слова ошарашили меня, и я отступил на два шага назад.

– Если бы я даже хотела тебя полюбить, то не смогла бы этого сделать! Любовь причиняет нам нестерпимую боль, я даже не могу допустить мысли о любви. Если любишь, становишься уязвимой, становишься слабой и постоянные боли ломают грудную клетку, заставляя сердце отщеплять от себя кусочки собственной плоти.

– Хорошо, – тихо ответил я.

Я был выше её на голову, она казалась такой маленькой и беззащитной, что я не мог до конца осознать, кто она, такое хрупкое создание должно было защитить меня от смерти, она, которая стоит передо мной и смотрит на меня своими большими глазами, своими голубыми океанами.

Мы расстались, и я снова погрузился в раздумья. Снова в голове всплыл недавний, настолько реальный сон, снова я ощутил на себе холодный взгляд Кристины. Что могло быть больней, чем безответная любовь? В душе я был безграничным романтиком, но в жизни я не блистал открытыми чувствами, и буквально недавно я стал открываться миру – и тоже благодаря Кристине. Любовь пожирала всё моё тело, я ощущал в себе огромную душевную дыру, голова воспламенялась при каждой мысли о ней, жить было просто невыносимо. Но чего я хотел? И от кого я просил любви?

Снова начались дожди. Я и Марианна прятались на автобусной остановке, был ливень. В ушах стоял шум, как будто ты стоишь под душем и поток воды не даёт тебе свободно дышать. Из-за дождя всё вокруг было серым и мутным.

– Тебе идёт твой родной цвет глаз,– тихо сказал я, вглядываясь в её карие глаза.

– Серьёзно? Я не знаю, мне кажется, он слишком распространённый, меня, если честно, всегда возбуждал зелёный цвет. Кстати, почему мы здесь, а не в твоей машине греемся?

– Потому что я не думал, что начнётся дождь, да и автобус что-то долго едет, там что – все в пробке стоят?

– Очевидно, так и есть! Теперь мы тут надолго застряли, хорошо хоть поели, и мой желудок не поёт мне арии из опер.

Её густая мокрая чёлка почти закрывала глаза, на губах больше не блестел её утренний розовый блеск, который так едко пах клубникой. Она постоянно пыталась обнять меня или прижаться что есть мочи. Я же давал понять, что пока не хочу допускать мысли о каком-то флирте с ней, но ей было всё равно, она была готова залезть мне даже в штаны. Её развратная сторона была негативной стороной жизни, она пряталась под маской проститутки, считая, что это её спасает. На самом деле эта девушка ненавидела себя за то, что и взрослая она продолжала быть уродом, но что поделать если родители её лишили счастливого и доброго детства, если отняли у неё любовь и защиту? Она пряталась от проблем, принимая наркотические препараты, по ночам она ловила кайф, а наутро весь этот кайф оставался на дне унитаза, она изводила своё тело, как будто пыталась что-то кому-то доказать. Привыкнув к такой жизни, она всё дальше и дальше уходила от этой реальности, улетала куда-то ввысь после алкоголя и сигареты, ненавидела себя за то, что дарила своё тело каждому, кто даст ей деньги и она сможет заплатить за съёмную квартиру, а оставшиеся деньги потратить на то, что ей совсем не было нужно. Одинокий воин среди армии тщеславия и коварства, что может быть печальней этого?