– Эх ты, простота, наивная душа, – с сожалением сказала Сардинка, – обманывают тебя пираты. Я сама слышала: корабль пойдет ко дну, и ты вместе с ним.

– Не верю, – простонала Белка. – Ведь мы друзья!

– Пираты друзьями не бывают, – твердо сказала дрессированная Сардинка.

Белка в отчаянии заломила тоненькие лапы.

– Грызть или не грызть? – с тоской повторила она.

Вставало солнце, и золотые волны шли от него до самого носа корабля.

Капитан Тин Тиныч задумчиво глядел на море.

– Хороший денек будет… – вздохнул старпом Сеня.

«По такой погоде мы бы уже завтра, в крайнем случае послезавтра, увидели родные берега», – подумал капитан Тин Тиныч, но промолчал.

На палубу с топотом выбежали пираты. Обрадовались свету, солнышку. Атаман Джина с нескрываемым страхом оглянулась на ступеньки, ведущие вниз, передернула плечами, будто от холода.

Она подошла к капитану Тин Тинычу, остановилась перед ним.

– Прощайся с жизнью, капитан, – злобно проговорила она. – Отплавался! Твой маяк будет светить на дне рыбкам!

– В трюм уже хлещет водичка, – высунулся из толпы пиратов Одноглазик.

– Белка прогрызла в днище большую дыру! – добавила Черная Кошка. – Что, капитан, не пора ли выкинуть за борт всякое там благородство и честность? Кому они нужны?

Капитан Тин Тиныч, хотя и твердо решил не вступать ни в какие разговоры с пиратами, не выдержал.

– Делайте со мной что хотите, но ведь там, в трюме, матросы. Они спят. Там юнга Щепка… – стараясь скрыть волнение, проговорил он. – Дайте им возможность спастись, сесть в лодки. Ну есть у вас хоть капля жалости?

– Жалость? – презрительно скривила губы атаман Джина. – Жалость только унижает пирата. Я не колеблясь швырну за борт каждого, кому знакомо это прокисшее чувство!

– Негодяи! – с презрением сказал капитан Тин Тиныч. – Что для вас совесть, честь, низкие души!

– Вот и пойдешь ко дну вместе со своей совестью и привидением, – с обидой проворчал Одноглазик.

– Ох, лучше не вспоминай! – замахала на него лапами Черная Кошка. Пираты перекинули трап с «Мечты» на корабль Томми.

Началась свалка. Каждый хотел поскорее убраться с заколдованного корабля.

Но атаман Джина быстро навела порядок. Она выхватила из карманов своего белоснежного передника пистолеты и разрядила их в воздух. Первой, стуча каблуками, перебежала по трапу. Остальные пираты – за ней.

Только успел последний пират покинуть «Мечту», на палубу пулей вылетела Белка, придерживая лапой хвост, чтоб не мешал.

– Стойте, стойте! – отчаянно закричала Белка. – А я? А меня вы забыли?

– Убрать трап! – не обращая на нее внимания, безжалостно скомандовала атаман Джина.

– Но мы же друзья! Я пиратскую клятву давала! – Белка с мольбой протянула тоненькие лапки.

– Грамотная больно! – злобно усмехнулась Черная Кошка. – Эх, не успела я на тебя как следует облизнуться…

Белка вся так и поникла, глядя, как, распустив паруса, удаляется корабль из пальмового дерева.

Капитан Тин Тиныч тоже проводил глазами корабль Томми, где в ярком свете утренних лучей извивался на мачте флаг с черепом и скрещенными костями.

– Что ж, встретим то, что неизбежно, – спокойно сказал капитан Тин Тиныч.

– Это уж конечно, как полагается, – вздохнул старпом Бом-брам-Сеня. – Только как подумаешь, что сейчас вода дойдет до колен, потом выше, выше, выше… А главное, не увижу больше острова Капитанов, не попрощаюсь с ребятами. И все из-за каких-то подлых пиратов!

Капитан Тин Тиныч невольно рванулся, но тугие веревки только глубже врезались в измученное тело.

– Нет, недолго пиратам бороздить волны океана Сказки! – горячо воскликнул он. – Адмирал Колумб и капитан Жан уже вышли в море. Все капитаны развернут свои паруса. Они отомстят за нас!

Белка устало повернулась к капитану Тин Тинычу, медленно волоча лапы, будто к каждой привязано по гире, подошла к нему. Перегрызла веревки, стягивавшие ему руки и ноги.

– Вы свободны, капитан, – безнадежно вздохнула она.

– Скорее! – Капитан Тин Тиныч бросился к трапу, преодолевая мучительную слабость. Онемевшие ноги плохо слушались его. – Спасти матросов! Усадить их в лодки!

Старпом Сеня бросился вслед за ним. Но они не успели сделать и нескольких шагов. Послышались мокрые, шлепающие звуки. По трапу неуклюже вскарабкалась дрессированная Сардинка.

– В трюме сухо, как на дне пустой бочки, – с трудом проговорила она и, обессилев, умолкла.

Капитан Тин Тиныч и старпом Сеня с удивлением повернулись к Белке.

– Мой зуб не коснулся днища корабля, – печально глядя куда-то вдаль, сказала Белка. – Но я одинока, как пустой орех.

Капитан Тин Тиныч растер онемевшие, вспухшие руки. «Неужели свобода? Неужели «Мечта» спасена?»

– Не грусти, Белка, – ласково сказал он. Обнял Белку за узенькие рыжие плечи. – Теперь у тебя есть настоящие друзья.

– Это мы! – откликнулся голубоглазый Тельняшка, поднимаясь по трапу. Он широко зевнул, потянулся. – Капитан, она освободила всех матросов, перегрызла веревки. А хвост – это не беда! Пройдет месячишко, еще пушистей станет.

– Да разве это работа? Какие-то веревки! – горячо воскликнула Белка. – Да я такое могу! Да я для друзей!..

Один за другим на палубу, пошатываясь, выходили матросы. Терли глаза кулаками, сладко зевали, не могли сообразить, с чего это вдруг их сморил такой крепкий сон.

И вот уже с шорохом распустился большой парус «Мечты». Ветер наполнил его.

– Курс на остров Капитанов! – скомандовал капитан Тин Тиныч.

Капризный океан Сказки к ночи совсем расходился.

Низкие косматые тучи закрыли луну. Иногда ей удавалось хоть краешек выставить из-за тучи, и тогда ее робкий свет на миг освещал громадные, чуть прозрачные, зеленоватые волны.

И снова все погружалось в кромешный мрак. Волны с грохотом падали на скалы, в темноте рассыпались, светясь серебряным кружевом пены.