— Ваша жена болела? — спросил капитан у застывшего столбом посредине каюты Репнина.

— Что? Нет. Она была абсолютно здорова.

— Вы уверены? Разве она не принимала лекарства?

— Нет, она не принимала никаких лекарств, — довольно резко ответил Репнин, растерев руками лицо. — Почему вы спрашиваете?

— Да вот почему…

Капитан нагнулся, поднял что-то с пола и протянул Репнину свою находку. Марьяна тоже посмотрела и не поверила собственным глазам: на широкой и крепкой мужской ладони капитана «Посейдона» лежала ее пропавшая накануне таблетница — небольшая круглая коробочка, в которой она носила с собой лекарства «на всякий случай».

* * *

Бешенство заливало голову Олега Веденеева. И направлено оно было в первую очередь на самого себя. Ведь чувствовал же, что с этим рейсом что-то не так! Ведь знал же, что интуиция никогда его не подводит! Так какого черта он позволил своей нелюбви к конфликтам взять верх над голосом разума?! Что ж, возмездие не заставило себя долго ждать, вкушай теперь плоды собственного конформизма, дорогой Олег Алексеевич.

Впрочем, посыпать голову пеплом было уже поздно, да и некогда. Олег оглядел притихших пассажиров, собравшихся по его приказу в кают-компании. Да, это был именно приказ, потому что здесь, на судне, он был командиром, был главным, и все без исключения обязаны были ему подчиняться. Таков морской закон.

Заплаканная Оля, крепко держащая ее за руку Тоня, обнимающая обеих девочек бледная Елена Михайловна.

— Итак, — голос Веденеева немного сел от волнения, и он откашлялся, чтобы вернуть ему звучность, — давайте попытаемся разобраться, что у нас произошло, а главное — поймем, что нам делать дальше.

— В смысле? — удивленно спросила Ида. — Что вы имеете в виду под «делать дальше»? У нас есть маршрут, по которому мы плывем. Вы что, считаете, что нам нужно прекратить плавание?

— Может быть, вы не заметили, но у меня на корабле труп, — язвительно сказал Олег. — Как максимум я хотел бы понять, от чего именно умерла молодая еще женщина, которая, по уверению мужа, ничем не болела. Но как минимум мы не можем возить тело оставшиеся девять дней, которые будет длиться наше плавание.

— И что, вы планируете пристать к берегу и вызвать полицию? — это спросил Беседин.

— Я планирую известить ближайший порт, чтобы на борт поднялись врачи и представители страховой компании. Артем, вы можете посмотреть в документах, в какой именно компании вы застрахованы, и известить их о случившемся. Думаю, что они сами выберут, где им удобнее это сделать, и в соответствии с их решением мы, если понадобится, изменим маршрут. — Веденеев тяжело вздохнул.

— Я не знаю, где страховка, — голос Артема Репнина дрожал. — Всем этим всегда занималась Рита.

— Ну так пойдите в каюту и посмотрите, — в голосе Олега появился металл.

— Так как же я туда пойду, если Рита там лежит? — Артем чуть не плакал. Выглядел он так жалко, что Марьяне даже неудобно стало. Она посмотрела на Галину Анатольевну, и пожилая дама сочувственно покачала головой: вот, мол, как бывает.

Елена Михайловна смотрела на бывшего мужа с возмущением.

— Господи, Репнин, ну что ты за тряпка, — сказала она. — Гриша, побудь с девочками, я помогу этому слизняку найти страховой полис и заодно собрать его вещи. Господин капитан, у вас же найдется свободная каюта?

Олег кивнул головой:

— Каюта есть, но я попрошу вас пока ограничиться лишь поиском полиса. Я не исключаю, что каюту придется еще раз хорошенько осмотреть.

— Кому, полиции? — возмущенно спросила Ида. — Мне не кажется, что мы должны обращаться в полицию, тем более за границей. Смерть этой дамы выглядит вполне естественной. Ей просто могло стать плохо. Сердечный приступ, что в этом невозможного?! Не допускаете же вы мысль о том, что ее убили?

— Я допускаю любую мысль, — спокойно ответил Веденеев. — Но с полицией действительно проблема. Дело в том, что смерть наступила, когда мы находились в открытом море, а точнее, в нейтральных водах.

— И что это значит? — спросила Марьяна. — Когда мы были в каюте у убитой Полины, то есть когда мы думали, что ее убили, — поправилась она, а Полина покраснела и обхватила себя руками, как будто ей было холодно, — Марк сказал о том, что раз мы в нейтральных водах, то передаем расследование в ваши руки. Что-то про Морской кодекс.

— Совершенно верно. — Олег повернулся и посмотрел девушке прямо в глаза. Под его пристальным взглядом Марьяне вдруг стало нестерпимо жарко, и она снова некстати вспомнила, что так и не переоделась. — Дело в том, что уголовные преступления, которые совершаются в нейтральных водах, не подпадают под юрисдикцию ни одного из близлежащих государств. Другими словами, полиция любой страны, в порт которой мы зайдем, не станет расследовать приключившееся на борту преступление, если его последствия не распространяются на это самое государство, не наносят ущерба спокойствию в стране, или если речь не идет о торговле наркотиками. Не думаю, что смерть госпожи Репниной подходит под одно из этих определений.

— Любопытно, — психолог Быковский оживленно потер руки, — никогда не сталкивался с подобной информацией. Право слово, это очень любопытно! И что же делать в подобной ситуации?

— Человек, совершивший преступление на корабле, находящемся в нейтральных водах, должен отвечать за содеянное по законодательству той страны, на чьем судне и под чьим флагом он прибыл в нейтральные воды, — ответил Веденеев. — Так предписывает Конвенция ООН по морскому праву. В нашем случае местом приписки «Посейдона» является Гибралтар, поэтому один из вариантов развития событий — прямо сейчас развернуться и отправиться туда. Правда, все-таки уведомив перед этим страховую компанию. Пока мы не прибудем в порт приписки, принимать решения в связи с происшествием буду я. Это ясно?

Елена Ковалева кивнула первая, встала со стула и потянула за рукав футболки поникшего на стуле Репнина.

— Пошли, горе луковое, — сказала она голосом, в котором не было ни капли сочувствия.

— Господин капитан, — голос олигарха Беседина звучал вкрадчиво, немного сонно. В нем не было ни капли той страсти, с которой он рычал при виде залитого кровью тела Полины или затем обвинял ее в глупой инсценировке убийства. — Господин капитан, мне кажется, или вы не совсем честны с нами?

— Не понял. — Олег смотрел внимательно и без испуга.

Лебезить перед олигархами было не в его правилах, слишком много он повидал в своей жизни, чтобы понимать, что человек, облеченный властью или большими деньгами, или властью, даруемой большими деньгами, по сути своей ничем не отличается от простых смертных. Воля сильнее, костюм дороже, усталость больше, цинизм тверже. Вот и вся разница.

— Перечисляя причины, по которым полиция прибрежного государства может вмешаться в расследование преступления, произошедшего на иностранном судне в нейтральных водах, вы упустили один немаловажный пункт. В Конвенции ООН по морскому праву черным по белому написано, что полиция может подняться на борт и начать расследование, если капитан судна обратится к ним с просьбой о помощи. У вас есть основание для того, чтобы сознательно от этой помощи отказаться?