class="p1">Сидел Али Шах на срубленном пеньке, нога на ногу. В тени у самой стены мечети. Десяток вооруженных молодцов стояли рядом, давно не бритые, грязные, оборванные. Одеты кто во что, не солдаты добровольческой дивизии, а толпа настоящих голодранцев на базаре.

— Служители Аллаха — наши друзья, — продолжал между тем Али Шах. — Я дарю тебе свободу, мулла! Эй, развяжите ему руки, — приказывает он. — А ты, говоришь, подарок от правительства привез? Книгами кормить людей собрался? — зло спрашивает он Рамза. — Библиотеку открывать надумал? Правоверных мусульман с истинного пути сбивать? Нет, не жди пощады, красный шакал!

— Брось пугать, начальник, — спокойно, с усмешкой отвечает библиотекарь.

У Хабибулы от этого спокойствия похолодело все внутри.

— Брось пугать, — повторяет Рамз. — Страшнее кошки звери есть!

— Что?

Али Шах срывается со своего места как ужаленный. Взвизгнув по-звериному, бьет по лицу со всей силы, потом в живот и снова по лицу. Пружинистые, профессиональные удары. Не удержался на ногах Рамз, обливаясь кровью, упал навзничь на землю, ударился головой. А тот его еще тупым носком тяжелого солдатского ботинка по ребрам, в пах, по голове. Улыбаются, одобрительно кивают его люди. Выдохся Али Шах, отошел от своей жертвы, закурил и тут же с какой-то непонятной радостью:

— А ну, ребята, тащите побольше хворосту, давайте сюда книги, подарок дьявола! Устроим огненную потеху! Представление начинается! Гони людей к мечети!

…В ярко вспыхнувший костер вместе с книгами бросили и тело несчастного библиотекаря. Аллах, видимо, сжалился над его судьбой. Он умер раньше, от удара в висок, прежде чем попал в огненные объятия. Хабибула онемел от страха. Рамз на его глазах превращался в пепел. Ад с неба спустился на землю. Но еще страшнее для муллы была толпа, которая стояла вокруг костра под дулами автоматов, покорная и безмолвная. Среди них были отец и мать, братья и сестры Рамза… Мулла не успел с ними познакомиться, но знал, что они здесь, на площади у мечети… Али Шах приказал согнать всех, кто мог двигаться, на огненную потеху.

Мечет искры в толпу жаркий костер, совершается убийство мусульманина перед всем миром родного кишлака, и никто даже голоса не подаст, не заплачет навзрыд, не бросится кровь за кровь пустить. Да что других хулить, когда сам Хабибула словно прирос к одному месту. Рамз спас ему жизнь, а он предал друга. Да, да, предал своей трусостью перед этим ничтожным человеком. Да кто он такой, собственно говоря, этот Али Шах? Кто дал ему право вершить тяжкий суд от имени Аллаха? И вдруг вернулись силы к Хабибуле, воздел руки к небу, попятилась толпа, автоматы к земле потянулись… И услышал притихший кишлак одну из сур священного Корана:

— «И если кто убьет верующего умышленно, то воздаянием ему геенна для вечного пребывания там! И разгневался Аллах на него, и проклял его, и уготовил ему великое наказание!»

Рывком выхватил горящую головешку из костра и бросился к Али Шаху… Не добежал, схватили, согнули в три погибели сильные руки, униженно поставили на колени перед главарем бандитов.

— Что ж, мулла, ты сам себе выбрал наказание. Надеюсь, надолго запомнишь Али Шаха!

Горящая головешка, которую обронил Хабибула, была в руках Али Шаха…

Последнее, что еще мог осознать и почувствовать Хабибула, — синее, ленивое пламя перед глазами и отвратительный до тошноты запах паленого человеческого мяса…

Давно остыли наши чайники на столе… За окном солнце уже перевалило за полдень, уменьшился поток машин и людей. Над городом повисла изнуряющая тело и дурманящая разум жара. А здесь было прохладно, не хотелось расставаться с уютным кебабом. Но Хабибуле нужно было куда-то идти. Спросил о времени, засуетился, стал прощаться, благодарить за угощение.

— Посидим еще, — пытался я остановить муллу.

— Не могу, меня ждут!

— А может, тебе деньги нужны? Так я дам… у меня есть…

Он не ответил, но взглянул так, словно крапивой ожег… Мне стало стыдно, хотя я и не думал его обидеть.

— Куда же, в Мекку?

— Сначала найду Али Шаха… Покараю от имени Аллаха за муки свои и друга. А потом в святые места…

«Кабул… Анису… Хирург встретился с неизвестным мне муллой Хабибулой. Прошу сообщить на него данные. Угрюмый».

«Угрюмому… Хирург знаком с Хабибулой по Пули-Чархи. Попробуйте завязать знакомство с муллой, привлечь на нашу сторону. Анис».

ГЛАВА XVI

«Многие агенты ЦРУ, специалисты по организации подрывной деятельности в мусульманских странах, были посланы в государства, соседние с Афганистаном, после Апрельской революции. Пакистанские правящие круги позволяют использовать территорию Пакистана для создания большого числа подрывных центров, расположенных вдоль границы с ДРА. Террористы не испытывают недостатка в оружии и боеприпасах, регулярно получают все это из США, Китая, Англии, Египта».

«Кабул нью тайм» (Афганистан), 21 января 1980 г.

Центральное разведывательное управление за ценой не постоит. Называй нужную сумму для проведения задуманной операции, и деньги найдутся. Тут же будет выписан чек для соответствующего банка в любой части света. Но зря на ветер ЦРУ деньгами не бросается. Здесь точный бухгалтерский учет. Деньги даются на эффективные подрывные действия, в надежные руки тем, кто, не жалея своей жизни, сможет осуществить замыслы заокеанских хозяев. А здесь с афганскими мятежниками разобраться сложно, кому давать деньги и оружие, на кого делать свою ставку. Публика недружная, разобщенная на партии и группировки. Чуть что, друг друга за глотки берут… И все шлют срочные телеграммы. Просят, умоляют, требуют денег и оружия, клянутся Аллахом, что будут сражаться до последнего человека против своих заклятых врагов.

В Пакистан срочно направляется оперативная группа опытных разведчиков. Им предстояло объединить все партии и группировки мятежников, создать единый фронт борьбы против Афганистана. Обучить, оснастить новейшим оружием и благословить тысячи афганцев на братоубийственную войну. Задача, прямо скажем, не из легких, но другого пути для ЦРУ не было.

…Редко кому из агентов оказывается такая честь, какую оказал мне шеф. Он пригласил отобедать с ним в его загородной вилле.

В назначенное время я прибыл на такси к решетчатой ограде, обвитой виноградной лозой. Нажал на кнопку звонка, автоматически открылась калитка, пропуская гостя в тенистый сад. Здесь под большой зеленой шапкой одной из чинар меня ждал сам хозяин. Я знаком с ним по фотографии. Там он выглядит этаким моложавым бодрячком, на лице кровь с молоком играет, веселый, добродушный дядя… А здесь навстречу мне шел сгорбленный, с усталым лицом, пожилой человек и улыбался, кажется, через силу, так, ради приличия. Я вытянулся по-военному, бойко отрапортовал:

— Согласно приказанию, прибыл в