— Я знаю, — просто, почти равнодушно сказал он.

— Ну вот. — Она кивнула, словно они о чем-то важном договорились. — Леночка тяжело переживала его гибель, была в ужасном душевном состоянии. Я звонила ей вчера весь день — она не отвечала. Естественно, я забеспокоилась: мало ли что? У меня есть ключи от ее квартиры, вот я приехала и вошла — Елены дома не оказалось. А тут вы позвонили.

— Зачем же вы сказали мне по телефону, что вы — это Кирюшина?

— А что я еще могла сказать, находясь в чужой квартире?

— Знаете, ваш рассказ звучит не очень правдоподобно.

— Знаете, — в тон Андрею ответила она, — давайте остановимся пока на таком варианте.

— То есть правды вы все равно не скажете? — улыбнулся Никитин.

— Пока не скажу, — очень серьезно проговорила она. — Потом, может быть, если все пойдет, как я думаю. А впрочем, если все так пойдет, эта правда, то есть что именно я делала сегодня в ее квартире, к тому моменту будет уже не важна. — Она замолчала.

Никитин с интересом ее рассматривал: умное, но какое-то истощенно-волевое лицо, седые, некрашеные волосы, полное отсутствие косметики, даже губы не подкрашены, за пятьдесят и моложе своего возраста никак не выглядит, но при этом почему-то язык не повернется назвать ее бабушкой — вряд ли у нее есть внуки, вряд ли вообще у нее могут быть внуки, что-то в ее жизни не так, какая-то застарелая трагедия.

— Ну хорошо, — сказал он, — остановимся на этом. Зачем вам нужно было со мной встретиться?

— Затем, что у нас, полагаю, общие интересы. Я могу быть полезна вам, а вы мне. Если хотите, мы можем составить договор. Насколько понимаю, Елена — ваша клиентка? Я тоже могу стать вашей клиенткой.

— Да, но… Может, сначала вы изложите суть дела? Видите ли, мне будет трудно работать с вами и с Еленой Владимировной одновременно, если вы…

— Если я потребую чего-то, что противоречит ее интересам?

— Ну да.

— Не знаю. — Она покачала головой. — Трудный вопрос. Все зависит от того… — Она замолчала, выжидательно всматриваясь в Андрея, но он не помог ей, он сам выжидал. — Видите ли, — заговорила она снова, видно на что-то решившись, — против этой Елены я ничего не имею, но…

— Против этой Елены? Что вы имеете в виду?

Она опять покачала головой, помолчала.

— Я думала, эта Елена — ключ к той, настоящей. А теперь ничего уже не знаю и без вашей помощи, наверное, не обойдусь.

— Вы хотите сказать, что Кирюшина Елена Владимировна — не тот человек, за которого себя выдает?

— Да, это не она. Не знаю, как и почему это получилось, но… Мне трудно сейчас вам… То есть я не могу. Я не могу сейчас вам всего рассказать, потом, если все благополучно закончится, мне будет все равно, а теперь не могу. Вы поймете, позже. — Она печально на него посмотрела. — Обещаю рассказать, что возможно. Думаю, вам это поможет… Только и вы мне должны по возможности рассказать. Где Елена, почему у вас ее сумка? Я так поняла, с ней что-то произошло?

— Ее похитили.

— Похитили? Кто? Ах да, глупый вопрос! А зачем она к вам обратилась?

— Этого я вам сказать не могу. Во-первых, не имею права выдавать секреты своего клиента. А во-вторых… Во-вторых, — Андрей рассмеялся, — я и сам не знаю. Она не успела мне об этом сказать.

— Значит, ее похитили. Это может быть очень серьезно. — Лицо женщины стало озабоченным и даже немного испуганным. — Очень серьезно.

— Да я и сам понимаю.

— Вряд ли. Жаль, что я не могу рассказать… пока не могу рассказать.

— Черт возьми! — не выдержал Никитин. — Вы ждете от меня помощи. Но как же я вам помогу, если вы ничего не рассказываете, говорите какими-то намеками и недомолвками?

— Я стараюсь. — Женщина жалобно улыбнулась. — Но, поверьте, действительно пока не могу.

— Ну хоть как вас зовут, вы сказать можете? — решил он ее перевести в другое русло. — Или это тоже секрет?

— Нет, нисколько. Меня зовут Валентина Петровна Страхова. Я врач скорой помощи, коллега Елены. В этом нет никакого секрета.

— А вы — это в самом деле вы? — Андрей зло усмехнулся. — Или тоже…

— Я — это я, — почти с вызовом проговорила она. — Я — это я. А Елена Кирюшина, настоящая Елена Кирюшина — совсем другой человек. Эта, возможно, и даже скорее всего, ни в чем не повинна. Вероятно, она сама стала жертвой. С самого начала стала жертвой. Только я не понимаю, как и почему.

— Но почему вы думаете, что Кирюшина — не Кирюшина?

— Потому что я знала ту, другую. А эта не та. Я не могу вам сейчас…

— Хорошо, хорошо, я понял. Но вы уверены? Может, они просто однофамилицы и…

— Нет, слишком много совпадений. Пять лет назад та Елена Кирюшина переехала в этот город. Та Елена Кирюшина работала в скорой помощи. Та Елена Кирюшина… Нет, об этом пока не могу.

— Та Елена Кирюшина была замужем за тем самым Евгением Беляковым, то есть на самом деле Кирюшиным, который недавно погиб?

— Да, — еле слышно и почему-то сильно побледнев, проговорила Валентина Петровна.

— Что вы об этом знаете? — «не обратив внимания» на ее испуг, жестко проговорил Андрей.

— Ничего. — Она прикрыла лицо рукой. — Извините, мне надо идти. Поговорим позже. Вот мои телефоны, — она достала из сумки и протянула ему листок, — домашний и мобильный. Или я вам сама позвоню. — Она поднялась. — До свидания.

— Подождите!

— Простите, я неважно себя чувствую. Потом, потом. — Валентина Петровна нетерпеливо махнула рукой и быстро пошла к выходу.

— А как же договор? — крикнул ей вслед Андрей.

Она оглянулась, остановилась, несколько секунд смотрела на Никитина, словно не понимая, чего он от нее хочет, пожала плечами.

— Вы же хотели составить договор.

— Не сейчас, потом. Простите. Я позвоню. — Резко повернулась и почти выбежала из кафе.

Андрей тоже поднялся. Ни он, ни Валентина Петровна ничего не успели заказать, поэтому он мог спокойно, без задержки уйти. Положил сумку Кирюшиной в портфель и вышел. Он надеялся догнать странную собеседницу, но ее нигде уже не было. Что ее могло напугать? Упоминание о муже Кирюшиной? Но ведь если она знала настоящую Елену Кирюшину, значит, скорее всего, знала и ее мужа. Значит, для нее не было секретом, что погибший любовник — не любовник, а муж. Факт его гибели ей тоже был хорошо известен. Мало того, Валентина Петровна сама об этом заговорила, объясняя, почему оказалась в квартире Кирюшиной. Странно. Да и весь разговор был странный. Зачем вообще Страхова захотела с ним встретиться? Для того только, чтобы сообщить, что Кирюшина — не Кирюшина? Для него это, конечно, очень важное сведение, но она-то рассчитывала на какую-то помощь для себя. Никакой помощи он оказать ей не успел, даже не понял, чего именно Страхова хочет. С ней обязательно нужно будет еще встретиться. Потом, попозже, когда она немного успокоится. Может, даже сегодня вечером.