— Отпустите меня! — прошипела я, упершись руками ему в плечи и изо всех сил стараясь оттолкнуть.

— И не подумаю. — Трибальд показал в усмешке все свои желтоватые зубы. — Детка, да хватит ломаться. Будь ко мне чуть-чуть поласковее — и я забуду про вчерашнее печальное происшествие. А то ведь я могу и выгнать тебя.

После чего смешно сложил губы трубочкой и потянулся ко мне, явно желая поцеловать.

От гнева в глазах аж потемнело. Хрясть — и ладонь заныла, отбитая о щеку декана.

Тот отпрянул, неверяще прижав руку к месту удара.

— Да ты… ты… — пробормотал он. Взревел, недвусмысленно сжав кулаки: — Пошла прочь, мерзавка! Немедленно! Выметайся куда подальше! Чтобы ноги твоей не было в академии! Иначе все — слышишь? — все узнают о том, что ты спишь с другими студентами за деньги!

— Спишь за деньги?

Я растерянно моргнула, услышав изумленный вопрос от Дарриэля. Испуганно охнула, осознав, что выложила ему все, как на духу.

Как ни странно, но верховный маг смотрел на меня с нескрываемым сочувствием. Его щека нервно дергалась, а губы были сжаты так крепко, что превратились в две бескровные линии.

— Леди Квинси, но вы ведь понимаете, что Трибальд блефовал? — спросил он. — Простейшая проверка ауры показала бы, что вы невинны. Это лучше любых фактов доказало бы ложь декана.

— Знаете, в тот момент мне было не до логических рассуждений, — честно сказала я. — Я… Я очень испугалась. Как ни крути, но я ударила декана. Да за одно это меня выгнали бы из академии. К тому же я очень боялась, что вся эта история станет достоянием общественности. Это все… Стыдно и мерзко. Поэтому я бегом вернулась в общежитие, побросала вещи в сумку и съехала в один из постоялых дворов. А на следующее утро туда пришло письмо о том, что я исключена за нарушение правил академии. Естественно, я не стала возвращаться и требовать объяснений. Потому как понимала, какие ушаты грязи на меня после этого выльются. — Тяжело вздохнула и негромко завершила: — Я боялась, лорд Тиррольд. Понимаете? Боялась! Боялась, что мои сокурсники поднимут меня на смех. Что каждый встречный и поперечный будет тыкать в меня пальцем и обсуждать мое неприличное поведение. В официальном уведомлении причина моего исключения была описана крайне размыто и без лишних деталей. И меня это вполне устроило. Потому как если бы я потребовала публичного разбирательства, то Трибальд обязательно выставил бы на суд общественности всю эту отвратительную историю.

— Ваш страх я как раз понимаю, — медленно протянул Дарриэль. — В вашем возрасте столкнуться с подобной тщательно распланированной инсценировкой и провокацией и впрямь смерти подобно.

Я немного приободрилась от слов верховного мага. Стало быть, он тоже считает, что меня исключили несправедливо.

— Леди Квинси, в Родбурге много постоялых дворов, — медленно протянул тем временем Дарриэль, продолжая сосредоточенно хмуриться. — Вы не задумывались над тем, почему письмо так быстро попало по нужному адресу?

— Задумывалась, — честно ответила я. — Но… Видите ли, перед своим бегством из общежития я оставила записку Адриану. Пожалуй, я считала его единственным другом в академии. И только он мог мне рассказать, что на самом деле произошло в тот злополучный вечер. Я очень, очень хотела с ним встретиться и обсудить все произошедшее! Я не верила, не могла поверить в то, что он бросил меня на произвол судьбы. Тем более если я и в самом деле перебрала вина. Он бы никогда так не поступил! К сожалению, я его так и не нашла. Поэтому оставила свой адрес и просьбу поскорее встретиться со мной.

— Как полагаю, он так и не пришел.

Я растерянно всплеснула руками.

Да, все говорит о том, что Адриан был в сговоре с людьми, задумавшими опорочить меня и выгнать из академии. Мой загадочный провал памяти начался после бокала вина, который именно он мне и преподнес. Но… Я все никак не могла поверить в это.

— Я знаю, что вы думаете, будто Адриан причастен к этому, — глухо сказала я. — Но я три года считала его своим лучшим другом. И за три года я ни разу не почувствовала от него ни малейшего намека на ложь или притворство. Невозможно так долго обманывать эмпата.

— А я не сказал, что он вас обманывал. — Дарриэль меланхолично пожал плечами. — Возможно, паренька использовали втемную. Скорее всего, он и сам не догадывался, что происходит. А когда понял — было уже поздно что-нибудь исправлять. — Запнулся, прикусив нижнюю губу, после чего задумчиво протянул: — Но тогда непонятно, почему он с вами все-таки не встретился.

Я промолчала. Лорд Тиррольд еще неполную минуту смотрел на меня, как будто ожидал, что я что-нибудь добавлю к рассказанной истории. Затем, осознав, что продолжения не последует, напоследок крепко сжал мои руки в своей хватке и отпустил меня. Сделал шаг назад, а после и вовсе развернулся, невидяще уставившись на гладкую поверхность спящего ночного пруда.

— Вы думаете, это все было подстроено? — спросила я в спину верховного мага.

Ответа не было так долго, что я решила, будто его не последует вовсе. Но вдруг услышала негромкое:

— Думаю ли я так? О нет, я в этом уверен. Другой вопрос, кому и зачем это понадобилось.

— Кстати, от Адриана у меня остался подарок. — Я подняла правую руку, на запястье которой в лунном свете тускло блеснула тонкая цепочка браслета. — Он подарил мне его на мой прошлый день рождения.

Дарриэль заинтересовано глянул на меня. Требовательно прищелкнул пальцами, и я без лишних вопросов расстегнула браслет, после чего протянула ему.

— Быть может, получится найти Адриана по этой вещи? — поинтересовалась я.

Дарриэль вдумчиво разглядывал цепочку, лежавшую у него на ладони. Затем резко сжал ее в кулак и сосредоточился.

Рука верховного мага окуталась легким голубоватым свечением, которое медленно, но верно набирало интенсивность.

Я вдруг насторожилась.

В окружающем мире, казалось, ничего не изменилось. По-прежнему светила луна, по-прежнему тихонько плескалась вода в пруду, по-прежнему где-то тоненько свистела какая-то ночная пичуга, а листва деревьев над нашими головами о чем-то негромко шелестела. Но…

Это было тяжело объяснить. До сего момента я не улавливала эмоций Дарриэля. По всей видимости, он учел свои предыдущие ошибки и при разговоре со мной не снимал ментального щита. Однако неожиданно от него повеяло не просто обеспокоенностью. О нет. Я совершенно отчетливо почувствовала, как верховного мага внезапно захлестнула волна удушающей тяжелой паники. Эти эмоции были настолько яркими и живыми, что на какую-то секунду я словно перенеслась в тело Дарриэля.

Браслет.

Ладонь словно обожгло холодом скользкого гибкого змеиного тела. Кожа налилась зудом от ядовитого прикосновения чешуи. Браслет оживал под чарами верховного мага. И не просто оживал — а превращался в самую гадкую, самую мерзкую, самую смертоносную вещь на свете.