Перед супрефектом Мишле, как всегда безукоризненно одетым, три раскрытые на рубрике «Общество» ежедневные национальные газеты правого толка. Он развлекается тем, что сопоставляет вышедшую накануне заглавную статью Моаля с писаниями двух его коллег по перу, которые очертя голову устремились в открывшуюся тему по имени «Субиз». Публичная версия гибели полицейского переводит стрелки на ясновидцев от экологии. И это только начало. Наверняка вскоре появятся имена. А так как подозреваемые, о которых идет речь, оказались полезными идиотами и исчезли — какая прекрасная мысль! — то падающие на них подозрения только усилятся.

Пусть только информация о Шнейдере сработает, и Мишле одним ударом убьет двух зайцев. И тогда в нужное время он сможет напомнить кому следует, с какой ловкостью он спас хитроумный план, за который он сам поначалу и гроша бы ломаного не дал, — но кто его тогда слушал? — а ведь это он в меру своих сил способствовал победе лидера президентской гонки и сумел, как никто другой, обеспечить ему лучезарное будущее.

Телефонный звонок. Прямая линия. Супрефект бросает взгляд на часы: почти девять. Снимает трубку:

— Мишле слушает.

— Я на улице Ла-Беоти, в кафе… — «Голос знакомый, это шеф службы социальной информации». — Есть одна проблема…

— Сейчас буду.

Когда Мишле появляется в небольшом бистро, которое служит им обычным местом встреч, бородатый компьютерщик потягивает двойной эспрессо у барной стойки. Как всегда, серый от усталости. Мишле заказывает себе сок и, не теряя времени на разговоры, требует отчета о причине неурочной встречи.

В голосе инженера слышится усталость:

— Компьютер еще работал, когда над ним начали колдовать ваши ребята. И он все еще был включен, когда они его забирали. Убитый шпик — это их рук дело?

Раздраженный Мишле предпочитает хранить молчание.

— Знаете, я ведь читаю газеты.

— Субиз не должен был быть там. — Нервное движение рукой. — Что это значит — еще работал?

Бородач устремляет взгляд на дно чашки:

— Мы обнаружили следы входящего соединения.

— Что значит входящего?

— Если вам так удобнее, то кто-то чужой втихую подсоединился к компу.

— Кто?

Компьютерщик качает головой:

— Кто-то отлично сработал. Я не буду вдаваться в технические детали, но парень знал, что делает. Подсоединение было совершено в девятнадцать часов двадцать три минуты. В половине восьмого он начинает скачивать содержание жесткого диска — понемногу, чтобы не вызвать подозрений. В пятьдесят восемь минут он уже контролирует видеокамеру. И соответственно, видит все, что происходит перед объективом.

— Все?

— Без всякого сомнения.

— До которого часа?

— Думаю, допоздна.

Оба молчат, пока полученная информация и ее возможные последствия не прокладывают себе дорогу в мозгу супрефекта. Когда тот наконец обретает дар речи, голос его звучит уже не столь уверенно:

— Что он мог увидеть? Есть запись?

— Невозможно ответить на этот вопрос. Но камеры, устанавливаемые на этих машинах, обычно не очень хорошего качества. В темной комнате, например, они мало что могут зафиксировать, да и разрешение обычно никудышное. Надеюсь, ваши кретины не включали свет, когда входили?

Мишле отрицательно качает головой. Молчание.

— Вы должны найти мне того, кто это сделал.

— Это будет нелегко. И потом, в одиночку это невозможно. Нужно отправляться к провайдерам. И не только.

Супрефект берет бумажную салфетку со стойки, переворачивает и пишет на обороте фамилию и номер телефона:

— Позвоните от моего имени. Я не буду вдаваться в подробности, это бессмысленно. Попросите то, что вам нужно.

Компьютерщик договаривает за Мишле:

— И делайте все очень быстро.

Как только Перейра садится в служебную машину Париса, в нос ему ударяет запах пота — верный признак того, что шеф провел ночь в машине. Потом он замечает мятую одежду и круги под глазами:

— Вчера вечером не нашел дорогу в свое гнездышко?

Парис только указывает подбородком на кофейный стаканчик, стоящий на приборной доске, и делает глоток из того, что у него в руках.

— Насчет квартиры все еще в силе?

— Конечно. Никаких изменений. И потом, если хочешь поговорить…

Молчание.

— Когда я могу туда вселиться? — не выдерживает Парис.

Перейра улыбается, вытаскивает связку ключей, выбирает из нее два, соединенные кольцом.

— Большой — от дома, а второй — последний этаж, дверь в самом конце направо.

— Спасибо.

— Не за что.

— Что нового в конторе?

— Ничего, разве только то, что юный Жюльен Курвуазье — компьютерный гений. Его мобильный активировал тот же самый оператор, что и телефоны Скоарнека и Джон-Сейбер, это было между девятнадцатью тридцатью в пятницу и нулем часов сорока пятью минутами в субботу. После — никаких сигналов, как и от других мобильников. По крайней мере, это подтверждает тот факт, что они были вместе.

— Где этот оператор? Подожди, угадаю. Это около Скоарнека.

Перейра кивает:

— И что? Ничего не доказывает, что они не были у Субиза. Они прекрасно могли оставить там свои мобильники и отправиться куда-то в это время. Курвуазье — компьютерщик и прекрасно знает все эти штучки.

— Но ничего не доказывает и то, что они там были.

— Ну да… Давай попробуем их сначала найти, и тогда мы сможем задать им кое-какие вопросы.

— Руйер и Тома были у Курвуазье?

— Идут сегодня утром. Вчера не было времени. — Перейра на несколько секунд замолкает. — Скажи, а что мы тут делаем? — Его взгляд упирается в центральный офис ПРГ, находящийся на другой стороне улицы Марсо.

Парис улыбается, берет с заднего сиденья плащ, бросает своему заместителю: «Идем!» — и выходит из машины.

— Фишар и Фуркад в курсе?

— Это еще зачем?

Войдя в холл, Парис предъявляет свое трехцветное полицейское удостоверение и заявляет, что хочет видеть Барбару Борзекс. Потом шепчет на ухо Перейре, что точно знает, что она на работе, поскольку видел, как она приехала полчаса назад.

Охранник торопливо сопровождает офицеров полиции к лифту, находящемуся за застекленной перегородкой безопасности, куда закрыт доступ для людей, не работающих на предприятии, и сообщает, что на шестом этаже их будет ждать ассистентка Борзекс.

Полицейские поднимаются на лифте, и робкая элегантная молодая женщина подводит их к дверям кабинета Борзекс: та уже ждет их. Обычный обмен приветствиями, она предлагает им кофе, полицейские садятся. В комнате чувствуется напряжение, как со стороны Перейры, которому кажется, что они совершают огромную глупость, так и со стороны юрисконсульта компании, чей слишком услужливый тон выдает некоторую нервозность. Посещение полиции никого не радует. Не стоит придавать ее состоянию слишком большого значения.