Никто не препятствовал мне, никто не мешал. Только на первом этаже мне встретился Заяр. Он с удивлением вскинул бровь, заметив белоснежную рубаху под моим плащом. Ту же, в которой я была на церемонии Листопада.

Сделав вид, что не замечаю его взгляда, я прошла на второй этаж и замерла, оглядываясь по сторонам. Меня одолел страх. Я внезапно поняла, что не знаю, куда идти дальше. Что если я ошибусь, и открою не ту дверь?

***

Я почувствовал ее издалека. Не знал, радоваться мне или нет. Выглянул из окна и увидел зеленое полотно ее плаща.

«Зачем?» – билось в голове. Я хотел увидеть ее, прикоснуться к ней… И в то же время не хотел, чтобы она отдавалась мне ради магии.

Стало горько, и я не сразу решился открыть дверь.

Она стояла в коридоре, растерянно оглядываясь по сторонам. Как будто сама не знала, куда и зачем пришла.

– Неала… – окликнул я.

Неала резко развернулась. Большими испуганными глазами посмотрела на меня.

– Привет… – растерянно произнесла она. Так, как будто на улице не стояла ночь. Так, как будто не знала, зачем я ее позвал.

Я молча отступил в сторону. Любые разговоры – потом, когда мы окажемся вдвоем.

Неала, сжимая руками краешки плаща, ступила в комнату и замерла, не решаясь пройти внутрь. Мне пришлось поймать ее руку и заставить сделать еще шаг. Затем я обошел ее и закрыл дверь на ключ.

***

Дверь закрылась, и по телу пробежала дрожь. Казалось, скрежет ключа отрезает меня от прошлого. Казалось, я ступаю во что-то новое, туда, откуда мне никогда уже не вернуться.

Пока я оглядывала комнату – просторную, убранную коврами и теплую, в отличие от моей, – Рестариос подошел со спины и обнял меня за плечи. Дрожь стала сильней.

– Уверена? – у самого уха прошептал он. Огонь пробежал по животу, но тело напряглось еще сильней.

Руки Рестариоса отцепили мои пальцы от плаща и осторожно распустили завязки.

Губы коснулись обнаженного плеча, и я задрожала еще сильней. Подалась к нему, запрокинула голову, не смея вслух попросить еще.

Лицо Рестариоса скользнуло в миллиметре от моей кожи, согревая дыханием, распыляя желание.

Его руки повернули меня, и губы приникли к груди над белым кружевом рубашки.

Рука скользнула по бедру вверх, выше живота. Сжала левую грудь, и будто во сне я услышала собственный протяжный стон.

Пальцы Рестариоса осторожно сдвинули ткань рубашки, и губы проследовали по груди дальше, к самому соску. В последний момент скользнули в сторону, вырывая из горла разочарованный стон.

– Что-то не так? – поинтересовался он, отрываясь от моего тела. На губах Рестариоса играла насмешливая улыбка. Мне не хватило сил злиться. Я только спросила:

– Тебе не впервой?

Рестариос ничего не ответил. Его губы вернулись к моей груди и принялись исследовать ее, то прикусывая, то нежно касаясь языком. Он поймал губами сосок и почти до боли впился в него зубами. Потянул, заставляя охнуть, и резко отступил.

Я увидела в полумраке его стройный силуэт. Рестариос снимал с себя одежду, один предмет за другим.

Потом снова шагнул ко мне, одним ловким движением распустил пояс платья. Коснулся ворота, заставляя тонкую ткань сползти по плечам.

Мгновение я чувствовала себя ужасно неловко, обнаженная, под его требовательным взглядом.

А затем руки Рестариоса оплели мое тело, и все стало правильно.

Он гладил меня, распаляя еще сильней. Его губы исследовали мою шею.

Потом одним движением он поднял меня на руки и перенес на кровать. Осторожно раздвинул колени и уместился между них.

Рестариос ласкал меня долго, заставляя каждое местечко на моем теле полыхать пламенем пожара.

Мысли путались, и я перестала понимать, где нахожусь и зачем.

Ничего не существовало кругом, кроме его умелых рук. Кроме света луны, скользившего по нашим плечам. Кроме горячих и ненасытных губ.

Когда он вошел в меня, я задохнулась от боли и наслаждения, от требовательного желания, ставшего таким сильным, что все до одной мысли окончательно выветрились из моей головы.

Я двинулась навстречу, инстинктивно обхватила щиколотками его бедра.

Быстрые и резкие движения срывали дыхание, сердце билось так бешено, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди.

Пламя, бушевавшее во всем теле, становилось все сильней и сильней, пока не взорвалось извержением вулкана и я не обмякла в сильных руках.

Рестариос продолжал целовать мою грудь – уже мягче, нежно гладил кончиками пальцев по щеке.

Я начинала потихоньку трезветь.

– И что теперь? – вырвалось из горла само собой.

Рестариос отвернулся и долго молчал. Я уже собралась было выпутаться из его рук и отправиться на поиски платья, когда он скатился с меня и крепко прижал к себе одной рукой. В последний раз поцеловал в плечо.

– Оставайся. Утром поговорим.

Когда первые лучи солнца пробились сквозь пелену туч и заглянули к нам в окно, я приоткрыла глаза и не сразу поверила в то, что произошло.

Кровь прилила к щекам, и мне захотелось сбежать, пока и Рестариос не успел убедиться, что это был не сон.

Увы, принц проснулся раньше меня и теперь стоял, пристегивая к рукам щитки церемониального доспеха. До этого момента я и не предполагала, что у него нечто подобное есть.

Выглядел он при этом старше обычного и серьезней, красивое лицо оказалось бледней обычного, и некоторое время я не шевелилась, просто наблюдала за ним и любовалась представшей передо мной картиной.

– Ты не спишь, – произнес он наконец, не поворачиваясь ко мне.

– Нет, – призналась я. – Я лежу и думаю, как от тебя сбежать.

Рестариос не улыбнулся и не разозлился. Повернувшись, он приблизился к кровати и замер надо мной.

– Турнир будет состоять из трех частей и, если ничего не случится, продлится три дня. Сегодня первый день – рукопашный бой. Можешь не сомневаться, его я выиграю.

Я почувствовала болезненный укол в районе сердца.

– И завоюешь руку принцессы Роланы, – закончила я за него.

Рестариос не ответил. Отвернулся и продолжил свой туалет.

– Я еще понадоблюсь? – спросила я. Надежда тихонечко сбежать все еще не оставляла меня.

– Я бы хотел, чтобы ты пришла посмотреть, – не оборачиваясь, произнес он.

– Да я тебе доверяю… – буркнула я.

Обернувшись через плечо, Рестариос послал мне такой взгляд, что я мгновенно смолкла и попыталась спрятаться в подушках.

– Можешь позавтракать внизу, – снова отвернувшись, продолжил он.